Водяная ведьма
Шрифт:
— Дункан Лэрд сделал это, когда я использовала заклинание, чтобы изобличить его прошлой ночью. Вы уверены, что он мой инкуб? Я не знала, что у них бывают когти.
Суэла взяла с кофейного столика книгу, пролистала ее и положила обратно — раскрытой на цветной иллюстрации. Между чашек я видела картину «Ночной кошмар» Фюзели[1] — злобно ухмыляющийся остроухий черт с длинными когтями притаился на груди спящей или лежащей без сознания женщины. Это ли лицо я увидела бы, не ударь меня Дункан? Поэтому набросился на меня, — чтобы я не смогла увидеть его таким?
Энн
— Это так они выглядят в своей истинной форме?
— У нас нет истинной формы, — ответила Суэла. — Инкубы и суккубы питаются человеческими желаниями. Мы принимаем тот облик, в котором нас хотят видеть. Становимся мечтой… или кошмаром. Я попыталась объяснить это Ангусу, когда он пошел против твоего инкуба, чтобы уничтожить его… — при упоминании Ангуса глаза Суэлы заблестели.
— Тебе не надо говорить об этом, если это причиняет боль, — сказала я ей. Я переживала не только за Суэлу, — не уверена, хотела ли сама слышать, как существо, с которым я когда-то спала, убило возлюбленного Суэлы.
— Думаю, тебе стоит это знать, — возразила Суэла, обхватив руками чашку, переданную ей Лиз. — После того, как инкуб уничтожил сестру Ангуса практически на его глазах, он потратил годы на изучение историй, но, в конечном счете, не рассказы об инкубах помогли ему. Это была одна шотландская баллада.
— Шотландская баллада? — спросила я, ощутив странную дрожь. — «Там Лин»?
— Как ты узнала? — спросила Суэла, явно удивленная.
— Мои родители рассказывали мне эту историю, когда я была маленькой… — я замолчала, пытаясь вспомнить что-то, маячащее на краю памяти. Я слышала это предание недавно, но так, но воспоминание от меня ускользало.
Я продолжила: — Вчера я думала об этой истории. О том, как Дженнет удерживала Там Лина, пока он превращался в змею, льва и языки пламени, и как бы мне хотелось поступить также… но я не сделала этого, — я услышала как на последнем слове задрожал мой голос. Лиз погладила мою руку, а Энн вытащила из сумочки платок и протянула мне.
— Как ты могла помочь ему, если он набросился на тебя? Это обнаружил и Ангус. Он считал, что если приведет инкуба туда, где тот был создан и, дождавшись ночи на Хэллоуин, как Дженнет, он сможет превратить его в человека, а потом убить. Но когда он схватил его, инкуб стал единственным существом, с которым Ангус не смог бы сражаться — его сестрой, Кэти.
— Ох, — произнесла я, — это наверняка было ужасно.
— Да. Ангус был настолько потрясен, что отпустил ее, и тогда инкуб обернулся ужасным чудовищем, чьи когти пронзили его. Я пыталась его спасти, но все было тщетно. — Суэла коснулась отметин на моем лице. — Но я не чувствую в тебе никакого яда.
— Он был, — ответила я, краснея от воспоминаний, как Билл протирал мою кожу, чтобы избавиться от яда. Откуда он знал, что надо делать? — Но он выведен из моего организма.
— Тебе невероятно повезло, — сказала Суэла. — Ангус умер в агонии спустя месяц. Но факт остается фактом — Дункан Лэрд напал на тебя.
— И, —
— Не полностью, — признала я, чувствуя внутри себя завихрения. — Но они теперь распущены. Думаю, они почти исчезли. И, — добавила я, вспомнив сноску, в учебнике Уиллока, прочитанную прошлой ночью, — мне кажется, я нашла способ как оградить «Гроув» от закрытия прохода.
— Отлично, — сказала Лиз. — Нам это пригодится. «Гроув» и АМН изменили время встречи. Она состоится сегодня.
————
[1] «Ночной кошмар» — серия из четырёх картин швейцарского и английского художника Генри Фюзели, которые иллюстрируют готическое направление в искусстве Нового времени. Фюзели написал четыре варианта «Ночного кошмара».
Глава 25
— Сегодня? — воскликнула я, прикасаясь к отметинам на своем лице. — Но нам нужно больше времени!
Я все еще должна изучить заклинание из Уиллока и мне нужно время, чтобы отпущенные во мне стражи окончательно исчезли.
— Но у нас его нет, — бросила Лиз, взглянув на часы. — Я уже должна быть там. Мы с Энн пойдем, а Суэла поможет тебе лицо в порядок. Ты не можешь показаться на собрании в таком виде.
Лиз встала и разгладила юбку. И только сейчас я заметила, что она была одета в свой лучший твидовый костюм от Шанель, готовая противостоять оппонентам в жемчугах и винтажных нарядах.
— Изменение графика предполагает, что мы будем выбиты из колеи. Мы не должны допустить этого.
Лиз и Энн ушли, Суэла осталась, чтобы помочь мне замаскировать следы на моем лице при помощи косметики. Она прикоснулась ко мне и Эльфийским золотом, произнеся заклинание, которое, по ее словам, использовала ее сестра для сокрытия морщин.
— Лучше чем ботокс, — заверила меня женщина.
Я аккуратно оделась в свой лучший деловой костюм. На удачу нацепила брошь, подаренную мне отцом: лакенбут[1], шотландский узор из двух переплетенных сердец. Спустившись вниз, я бросила Уиллока в свой кожаный портфель. На вопросительный взгляд Суэлы я поведала ей о сноске.
— Если на значке есть дверь, это означает, что прочесть заклинание может только привратник, — сказала она. — Но все же, будь осторожна. Эти коррелятивные заклинания могут быть очень опасны.
Теперь каждый будет говорить мне об этом?
Мы вместе дошли до Беквит Холла, где проводилось собрание. Дождь прекратился, день стал душным и жарким, знойный воздух угрожал очередным ливнем.
— Есть кое-что, чего я не понимаю, — произнесла я, пока мы шли. — Если Дункан действительно инкуб, почему я не чувствую к нему влечения? Всякий раз, когда он пытался поцеловать меня, я отталкивала его.
— Хм, — Суэла склонила голову, рассматривая меня, а затем прикоснулась к моей руке. — Вполне возможно, его сдерживали стражи.