Военная шлюха

Меллик-третий Карлтон

– Кто еще выжил?
– спросила меня Чони.

– Только мы, - ответил я.

– Стопудово здесь окопались уклонисты, нюхом чую, - сказала она.

– Ага, - ответил я. – А они-то, походу, уверены, что в таком месте их никто искать не станет.

И вот война началась для нас снова.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Проходит еще один день.

МакКлин отказывается возвращаться в палатку офицеров. Он просто качает головой и уходит в свою палатку.

Мы

с Чони и ЛеФоржем решаем проверить их. Дни сменялись днями, а они даже не двигались со своих мест. Просто сидели за пультом и смотрели в пустоту.

– Сэр?
– спрашиваю я майора Кьюнифера.
– Что происходит?

Нет ответа.

– Сэр, вы меня слышите?

В ответ опять тишина.

ЛеФорж щелкает пальцами перед лицом майора.

Тот даже не моргает.

– Он что, умер?
– спрашивает француз.

Чони щупает его запястье.

– Нет, пульс у него есть.

Мы выжидаем. И вот майор облизывает губы и глубоко вздыхает.

– Майор?
– спрашивает Чони.

Нет ответа.

Они словно не хотят больше разговаривать, не хотят двигаться, не хотят отдавать приказы.

– МакКлин был прав, - говорю я.
– Какая-то херня творится.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Мы пробуем накормить офицеров. Вероятно, они не ели несколько дней.

Они жутко обезвожены. Я запрокидываю голову полковника и отправляю ложку пюре из зеленого горошка ему в рот. Что-то попадает в горло, но большая часть стекает по усам, когда я открываю ему рот для следующей порции.

МакКлин пытается накормить лейтенанта, а Чони майора.

ЛеФорж же просто нам мешает. Он тупо ржет над офицерами, тыкает в них пальцем и лает им в лицо.

Но им, походу, все равно.

– Они словно в коме, - говорю я.

– Нет, они не в коме, - отвечает Чони.
– Они все в сознании, просто не реагируют на происходящее вокруг.

– Даже когда я делаю так?
– спрашивает ЛеФорж, вываливая свой пенис из штанов и хлопая им по щекам полковника.

– Да, - спокойно отвечает Чони.
– И как только они придут в себя, ты очень пожалеешь о содеянном.

– Ну, это вряд ли, - говорит ЛеФорж. – Они ж, считай, что овощи.

– Я тебе только что сказала, что они не в коме, - отвечает она.
– Они прекрасно осознают, что с ними происходит.

– Тогда почему же они ни хрена не делают?
– спрашивает ЛеФорж.

У Чони нет ответа на этот вопрос.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

– Они перестали разговаривать, потому что война закончилась, - говорит МакКлин, не глядя никому из нас в глаза.
– Они только что выиграли последнюю битву и осознали, что война окончена. На этот раз навсегда. И больше не будет никаких войн. Никогда. А ведь все они кадровые офицеры.

– Они просто потеряли смысл жизни. У них больше нет причин разговаривать, нет причин куда-то переезжать. Они просто отказываются жить.

Это самая длинная речь, что я когда-либо слышал от МакКлина.

– Им теперь просто все равно, - говорит он.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

Еще несколько дней мы продолжаем за ними ухаживать.

Надвигается шторм, и единственный климат-контроль, что у нас остался, это тот, что уже на наших телах. Я разрезал парашют и пришил его в качестве подкладки к своей униформе, чтобы чтоб хоть как-то ее утеплить. Я перестал носить при себе пистолет, так как холод его металла просто невыносим.

Наша провизия на исходе. ЛеФорж предлагает выдолбить яму во льду и порыбачить.

– А ты представляешь, какой толщины этот лед? – спрашиваю его я.

В ответ он просто пожимает плечами.

МакКлин же продолжает делать себе татуировки.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

– Иди за мной, - говорит Чони.

Она тащит меня в офицерскую палатку и просовывает палец в дыру на спине полковника.

– Что это?
– спрашиваю я, наклоняясь, дабы получше рассмотреть.

Пулевое отверстие.

– Но крови нет, - говорит она. – Походу, это что-то вроде химического оружия.

– Думаешь из-за этого они стали такими?

Она кивает.

– Ранения есть у всех троих.

– Но, в той битве ни у кого из наших солдат подобных ран не было, - говорю я.

– Ничего не могу сказать, - отвечает Чони. – Может они прицельно били по офицерам.

– Ты же была там, - говорю я. – Ты слышала шлаковые выстрелы?

– До того, как меня вырубило, я ничего не слышала, - отвечает она.

– Мы должны поговорить с МакКлином... или с Конфеткой.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Конфетки нет ни в одной палатке. Походу снова прячется от ЛеФоржа. А МакКлин увиливает отвечать на наши вопросы.

– Наш враг использовал шлаковые пули? – спрашиваю я.

МакКлин пожимает плечами.

– Ты их слышал или нет?

– Да его там даже не было, - говорит ЛеФорж.
– Он же трус. Он, стопудово, прятался под снегом в миле отсюда. Мы должны повесить его, как уклониста.

– Я был там, - говорит МакКлин.

– Так и что же произошло?

– Я не знаю, - отвечает он. – Я сам толком не понимаю, что там случилось.

– Как это ты не понимаешь?
– спрашивает Чони.

– Ну, это не так-то просто объяснить... – отвечает он.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

С того момента, как мы прибыли в Арктику, имела место быть всего одна битва.

Поступили неопределенные сообщения о движении в нашем направлении, но четких данных не было.