Военно-морской роман
Шрифт:
– -Тобиас, умоляю, не нужно ничего про Молодого Претендента! Это про герцога Монмута можно, благо в его честь уже назван линейный корабль, хоть и не трехпалубник, но все же. Вот про сорок шестой год, и как тори тогда с интересом смотрели на север- еще не пришло время. Да и шотландцы, еще, наверное, не забыли
– -Сложный случай, и мне кажется, что есть нечто скрытое, что пока не видно, но оно готово появиться. Для начала я дам вам лауданума, а потом есть еще способ с использованием магнетизма. Но лучше бы все это провести, пока мы не в плавании. Потому что после лауданума бывает хороший сон, когда спящего не растолкаешь. Для коммандера в опасных водах это может быть нежелательно. Если сегодня и завтра я дам лекарство, это не помешает выходу в море?
– -Нет, я собираюсь заняться ремонтом рангоута, так как считаю, что он может не выдержать в шторм. Думаю, что дня в четыре мы справимся, если удастся выпросить кое-какие материалы на берегу. Если тамошние (тут Джек крайне неполиткорректно выразился об адмиралтейских чиновниках), как всегда, ничего у себя не найдут, то и дольше.
– -Тогда вечером я дам вам его.
Джек замялся. Он явно собирался сказать, что собирается вечером к Бланке, а тут ему дадут снотворного, и что в результате? И от него ждут другого, и сам он хочет, но и нельзя тянуть с лекарством, а то как бы не дооттягиваться до Бедлама. Джек не знал, как может помочь лекарство при начавшемся безумии (а, честно говоря, и Тобиас тоже), но подозревал, что всякий процесс, как сумасшествие, так и затопление судна происходит постепенно, и когда-то его можно быстро прервать. Свечка в пороховом погребе может вызвать страшный взрыв, но может потухнуть и от чашки воды. Надо лишь вовремя ее вылить на свечу. Опоздаешь-не хватит и всего моря, как недавно взорвавшейся близ Ливорно 'Королеве Шарлотте'. Что-то загорелось, потушить не успели, пламя полезло на паруса с такелажем - и страшный взрыв. От корабля остались жалкие обломки и единичные выжившие. А шестьсот с лишним человек стали едиными с морем.
Тобиас догадался о причине затруднений и сообщил, что он понял в чем дело, оттого даст Джеку пилюлю с нужным веществом, а не жидкое лекарство. Тогда можно будет принять ее в тот момент, когда уже пора спать и ничто не помешает его планам. Джек с благодарностью согласился. Тобиас добавил, что все же кто-то должен утром растолкать Джека, если он сам не проснется, но при этом замыслил нечто.
Коварный план его состоял в том, чтобы дать комммандеру безвредный, но и бесполезный препарат. Естественно. он не поможет, и Джек согласится на месмеризацию. А вот после можно будет дать уже и лауданума. Тобиас подозревал, что если начать с успокаивающего препарата, то все станет на места сразу.
Конечно, наставники, учившие Тобиаса медицине, не одобрили бы такое, и укоризненно качая париками, сообщили, что главный принцип медика: 'Не навреди'. А что он, неразумный, делает? Но Тобиасу уже попала 'вожжа под мантию', и он рвался навстречу открытию. Джеку он вручил желудочную пилюлю, содержащую разные специи, оттого Хобридд и проснулся, разбуженный увиденным кошмаром: он едет в карете, в которую не запряжены лошади, но это для кареты из сна нормально, и Джек, вращая нечто вроде корабельного штурвала, поворачивает ее вправо-влево, а карета едет вперед, словно ее демоны сзади толкают!