Военное искусство и военная культура Евразии
Шрифт:
Расход учебного времени происходил следующим образом: работа двух очередей допризывников в течение 4 месяцев и дополнительные две недели подготовки сборов и работы отборочных комиссий - итого 4,5 месяца; обучение новобранцев и переменников первого года службы - 3-х месячные сборы и две недели подготовки к ним - итого 3,5 месяца; отдельное обучение второго возраста в течение 1 месяца (у связистов и инженерных частей - 2 месяца), причем происходила накладка с работой с новобранцами; общевойсковые сборы всего переменного состава (в том числе четвертого возраста) - 1 месяц (у связистов и инженерных частей - 2 месяца), причем подготовка к ним совпадает с предыдущими задачами. Итого - 9 месяцев, а для вневойсковой работы и подготовки постоянного состава остается только 3 месяца в году [300] .
300
РГВА.
Масштабы проведения тактических учений во многом зависели от материально-технической оснащенности армии, состояния дорог и расстояний между населенными пунктами, в которых проживали новобранцы, приписанные к одной части ландвера. В XIX веке в Германии и других странах Западной Европы в условиях стремительно строительства железных дорог самые оптимальные масштабы проведения боевого слаживания были на уровне батальона, потому что невысокая подвижность терчастей, их привязанность к пунктам постоянной дислокации затрудняли организацию и, тем более, проведение дивизионных учений. Этот опыт был учтен инспекторами РККА при проведении военной реформы 1924-1925 гг.
По расчетам инспектората РККА на сбор полка, его обмундирование, снаряжение и сосредоточение в дивизионный лагерь требовалось 7-8, иногда 10 дней с учетом времени на обратный марш. С учетом праздничных и выходных дней для учебы оставалось только 17-18 суток из месяца, или 60% всего учебного времени. Поэтому максимальные масштабы проведения сборов рекомендовалось проводить на базе полка или отдельного батальона, а сборы дивизии один раз в три года [301] .
В течение первого полевого сезона рекомендовалось проводить боевое слаживание, с целью подготовки действий перемен-ников в одиночку, отделением и взводом. В течение второго полевого сезона предполагалось боевое слаживание на уровне взвода, роты и батальона [302] . Исходя из этих условий, размещение кадра было приближено к населенным пунктам, из которых происходил призыв переменного состава. Время прихода переменника в свое подразделение было ограничено одними сутками. Кадр батальона должен был размещаться от штаба полка в радиусе 25 км по грунтовой дороге или 150 км по железной дороге [303] . При таком порядке размещения пунктов постоянной дислокации подразделений терчастей, сбор батальона должен был осуществляться за одни сутки, сбор полка - за двое суток [304] .
301
РГВА Ф.9. Оп. 13. Д.228. Л.8.
302
Городко А. С. Территориальная Красная Армия и оборона СССР. М.-Л.. 1926. С. 61.
303
Лисовский Н. Указ. соч. С. 93.
304
Там же.
Постоянное общение с местным населением приводило к снижению уровня психологического напряжения, мобилизованности комсостава терчастей. Поглощаемый повседневными, бытовыми проблемами, он утрачивал черты, присущие профессиональным военным. Но, с другой стороны, повседневное общение с постоянным рядовым и командирским составом терчастей играло стимулирующую роль для призывного контингента. Интерес к военному делу был более высок, что объяснялось хотя бы тем, что степень обученности красноармейца - переменника нисколько не уступала в сравнении со степенью обученности солдата, прошедшего Первую мировую войну [305] .
305
Лисовский Н. Указ. соч. С. 94.
Исторический опыт России значительно отличается от опыта Швейцарии, хотя роль территориальных формирований в укреплении обороноспособности страны здесь также была очень высокой.
Несмотря на то что после 1917 г. и особенно после окончания Гражданской войны у наших соотечественников расширился круг самодеятельности, авторитарные традиции, довлевшие над российским менталитетом, продолжали воспроизводить тенденцию к усилению контроля со стороны государственных органов за поведением населения. Отсюда специфика подхода работников военного аппарата к изучению опыта территориального строительства.
Элементарная неграмотность и неосведомленность многих призывников о принципах территориально-милиционного прохождения службы создавала дополнительные затруднения при организации первого призыва в терчасти РККА Приволжского военного округа. Об этом говорилось на расширенном совещании комсостава округа где отмечалось «...неудовлетворительное проведение политической работы на сборных пунктах» [306] . Но при этом не учитывалось, что многие работники военкоматов и политруки на учебных занятиях не имели достаточных знаний и опыта по организации призыва и сборов в терчастях, поэтому действовали по старинке, а «...программа политзанятий не соответствовала требованиям времени» [307] .
306
Уральский рабочий. 1923. 14 октября.
307
История Уральского военного округа. Свердловск. 1983. С. 119.
Главная роль в деле пропаганды и агитации была определена политическому составу 57-й Уральской дивизии, опиравшемуся на поддержку губернского партийного аппарата. Население выступало как объект воздействия армии, поэтому рассчитывать на развитие его самодеятельности и сознательности не приходилось. В самом начале военной реформы 1924-1925 гг., в ее истоках - экспериментах по переводу регулярных частей на территориально-кадровый принцип комплектования, закладывалось внутренне присущая ограниченность военных преобразований в Вооруженных Силах СССР.
В истории России есть множество периодов, характеризовавшихся обострением кризиса общества и государства, например, такие, как монгольское нашествие, Смута начала XVII в., наполеоновское нашествие. В это время ослабленная российская государственность особенно нуждалась в поддержке со стороны общества, что выражалось в усилении процессов децентрализации власти, росте самостоятельности отдельных территорий. Задачи обороны в этих условиях всей тяжестью ложились на плечи населения. Естественно, что в таких условиях возрастала роль территориального принципа комплектования вооруженных сил государства.
Одним из переломных моментов в истории России стала революция 1917 г. и последовавшая за ней Гражданская война. Крушение Российской империи ускорилось разложением кадровой русской армии - стержня российской государственности. Еще в ходе военных компаний осени 1914 г. русская армия в значительной мере утратила свой костяк: кадровый офицерский, унтер-офицерский и в значительной мере даже рядовой состав. Громадные потери на фронтах восполнялись за счет массовой мобилизации и учреждения многочисленных школ прапорщиков, набранных из разных слоев общества. К 1917 г. русская армия являла собой вооруженный народ: крестьян, рабочих, служащих, ремесленников, интеллигенцию, надевших военную форму, но не считавших себя военными по призванию [308] .
308
Верт Н. История Советского государства 1900-1991 гг. М., 1998. С. 134.
Резервные части, формирующиеся по территориальному признаку, отличались низким уровнем боеготовности и дисциплины. И когда начались революционные события в Петрограде в феврале 1917 г., русский солдат оказал решающее воздействие на ход революции и формирование новой государственности. Солдаты резервных полков на Урале приняли активное участие в разгроме полицейских участков и жандармских управлений [309] . Образование Советов в Петрограде, Москве, Екатеринбурге, Челябинске и других городах России проходило при активном участии воинских гарнизонов, которые иногда составляли высокий удельный вес представительства, поскольку многие провинциальные города не обладали большим количеством населения.
309
Попов Н.Н., Бугров Д.В. 1917 год на Урале. Бремя упущенных возможностей. Урал в 1917 г. Екатеринбург, 1997. С. 29.