Военные приключения. Выпуск 5
Шрифт:
— Насчет этого можешь не волноваться, — успокоил его несколько обиженный милиционер, пряча паспорт в карман. — Вась, — кивнул он второму спустись в машину, надо «скорую» вызвать. Может, с головой что? Все-таки бутылкой…
Он наклонился над Волчарой, попытался перевернуть его, стараясь не испачкаться о кровь, но вдруг удивленно вскинул брови, откинул полу пиджака — из внутреннего кармана чуть высовывалась рукоять пистолета.
— Господи… — зажала рот ладонью Люська, с ужасом уставившись на Степана.
VIII
Верещагин выехал
Майор повернул голову, посмотрел в салон. Что-то веселое рассказывал бортмеханику старший участковый инспектор Лаптев. Примостив для карт пустой ящик, резались в «дурака» два нештатных рыбинспектора. Чуть поодаль кемарил на скамейке Иван Бельды. Вчера, когда они возвращались в поселок, кроме них в дребезжащем салоне вертолета угрюмо молчали три мужика — дневной «улов» Грибова. Двое интереса не представляли, а вот третий — Иван Назаров…
Когда Настя Назарова узнала, что на реке «заарестовали» ее непутевого муженька и вместе с сетями доставили в милицию, она тут же примчалась в отделение.
— Василий Петрович, миленький! — завопила она с порога. — Оштрафуй его, дурака, но только не сажай. Куда ж я с тремя мальцами?.. — запричитала она, опускаясь на стул.
— Раньше надо было думать, — хмуро отозвался Грибов. — Сколько раз предупреждал, так нет, неймется. Раз отсидел — и опять за старое. Ну, я понимаю — для себя несколько штук поймать, а тут… В тайге чуть ли не рыбозавод устроил. Тут тебе и коптильня, и икорный цех. Нет уж, Анастасия, придется ему по всей строгости закона ответ держать.
Назаров, давно не бритый, с заскорузлыми от рыбьей чешуи руками, сидел перед майором и угрюмо смотрел в окно.
— Господи-и… — заголосила женщина и вдруг вскинула на мужа злые глаза, ладонью размазала слезы по лицу. — Ирод! Все тебе денег мало! Другие мужики как люди, с бабами своими в кино ходют… — она словно задохнулась от ненависти к мужу. — А я… Одна, как дура, с детьми маялась, пока ты там… А теперича опять? Нет уж, на-кось выкуси. Думаешь, молчать буду? На-кось! — сунула она в лицо мужу фигу. — Пиши, Василий Петрович.
— Замолчи! — вскинулся на нее Иван.
— Назаров! — осадил его майор и внимательно посмотрел на женщину. — Слушаю, Настя.
— Ох, дура… — раскачивая головой, пробормотал Иван и запрятал лицо в руки. — Ох, дура…
— Пусть дура, — крутанулась к нему Настя, — но и гад этот у меня попляшет! Пиши, Василий Петрович, — повторила она. — Думаешь, икру эту дети мои ложками едят? Как бы не так. Он после колонии рыбину лишнюю боится в дом принести.
— Та-ак… — протянул майор. — Постой-ка, Настя. — Он посмотрел на сникшего мужика, спросил: — Чистосердечное признание писать будешь? Сам знаешь, на суде зачтется.
Чуть приоткрыв рот, выжидающе смотрела на мужа Настя.
— Ну, соглашайся, Ваня, — тихо попросила она.
…Показания, которые дал Иван Назаров, были более чем любопытны. Оказывается, на него еще весной вышел Павел Волков, рабочий орсовского склада, и за бутылкой водки уговорил Ивана «батрачить» на него. Для этой цели Иван отрыл себе землянку в укромном месте на протоке, куда из года в год заходила нереститься кета, соорудил в тайге коптильню, тайком завез новенькие сети. С последней же водой, когда вот-вот встанет река, он должен был вывезти оттуда икру и холодного копчения балык. Покупатель, Павел Волков, брал у него товар оптом. Цена, конечно, была не столь солидная, продавай он икру закрученными поллитровыми банками, однако и риска попасться не было. Одним словом, в выигрыше были оба…
«Получается, что у Волкова был другой оптовый покупатель или даже несколько, и возможно, за тысячи километров отсюда, в тех же Среднеазиатских республиках или в Закавказье, куда он мог переправлять товар, — рассуждал Грибов. — Ну, а если он мог нанять одного «батрака», то почему исключается возможность двух или, скажем, трех?» На эту же мысль наводила и обнаруженная землянка на пожарище, а также показания Назарова.
— Как думаешь, Иван, кто еще из поселковых может «рыбачить» на этого самого Волкова? — спросил Грибов.
Назаров поднял голову, опустошенно посмотрел на майора.
— Товарищ начальник, честное слово не знаю, — прижал он к груди руки.
— Ну, может, все-таки вспомнишь, — допытывался Грибов.
Назаров виновато пожал плечами:
— Не знаю, но как-то я у Павла хмыря одного видел. Рюкзак у него с собой был, а в нем — сетка. Такая же, как у меня, японская. Ну-у, что Волков дал. Я ее сразу приметил. Сеток-то таких днем с огнем не сыщешь, а тут вдруг — и у него и у меня.
— Что за «хмырь»?
— Как зовут — не знаю, — пожал плечами Иван. — Он сразу же засобирался, рюкзак тот с сеткой завязал в отвалил. Правда, один раз я его видел. Года два, поди, прошло. Ну, когда у нас в клубе суд показательный был. Этот самый хмырь тогда тигра в тайге завалил, а парашютисты, что из лесоохраны, его и захомутали.
Майор прекрасно помнил этого «хмыря», как назвал его Назаров. Семен Андреевич Рекунов, 1944 года рождения, рабочий леспромхоза. Совершил предумышленное убийство пришлого в их места тигра. Его тогда взяли ребята из команды Шелихова. Взяли с помощью бригадира лесорубов Ивана Бельды. «Если только это действительно он, надо будет посоветоваться с Бельды», — подумал Грибов. Ведь лучше его никто Рекунова не знал: мужик в поселке новенький, в леспромхозе по оргнабору оказался, семьи не имел, а со своим бригадиром как-никак общался не один день.