Военный дневник (2014—2015)
Шрифт:
Когда я приезжал с войны, Гена и Лара встречали меня в Мерефе, привозили к себе в дом, кормили, отпаивали коньяком. Только после этого я отправлялся домой – уже отошедший, выговорившийся, способный почти нормально общаться, не слишком пугая родных.
Гена и Лара принимали на себя первый удар моего, травмированного мгновенным переходом от фронта к тылу, характера. Спасибо им за доброту и терпение!
12 июля 2014 г., будущий позывной «Юрист»
Утром Гена отвез
В палатке спали незнакомые пацаны: снайпера с 3-й БТГР вернулись в ППД.
Карабей спросил, есть ли у меня броня. Узнав, что нету, выдал мне один из ротных бронежилетов, привезенных волонтерами.
…В сентябре, в разбитом доме в Песках, я увидел напольные весы. Взвесил свой броник. Стрелка показала 15 килограмм.
Я пробегал в этой броняшке до конца декабря. Потом Рома Доник подарил польский бронежилет, 8-килограммовый…
Начали загружаться в машину, и тут Костя Бабич предложил сфотографироваться на память.
Мимо проходил тот самый толстенький боец из ремроты, которого я первым увидел в палаточном лагере в день приезда, 18 июня.
– О, братан, привет! Сфоткай нас!
– О, то давайте, хлопці! Їдете? Удачі, обережно там! Я теж не сиджу без діла, не байдикую: вчора як раз танчік полагодив!
Когда кто-то едет воевать, а ты пока не едешь – чувствуешь себя неуютно, как будто прячешься. У любого человека, если совесть у него на месте, – такое чувство. Потому эмоции паренька, когда он говорил про танчик, были мне понятны. Он хотел сказать, что тоже полезен. Что от его работы здесь, в Черкасском, – там, на фронте, тоже многое зависит…
– Ты меня встречал, когда я в бригаду только приехал, сегодня на фронт провожаешь. Смотри, чтобы обязательно так же и на дембель, домой проводил! – рассмеялся я.
В день демобилизации я не встретил этого толстячка, но много раз видел на фронте. Он вышел на войну вместе с 1-й БТГР в ноябре, на замену обескровленному второму батальону. В базовом лагере в Тоненьком ремонтеры жили за три дома от нашего. Надеюсь, этот хлопец уцелел…
Ремонтник сделал фотку, мы обнялись с провожающими и загрузились машину.
С нами на фронт ехал разведчик из разведроты, снайпер мотострелков, и еще один боец, весьма забавный. Призванный еще в апреле, он тупо устал бухать в палаточном лагере и решил все же встать на путь исправления. Всю дорогу он очень радовался тому, что наконец-то решился и едет на войну. Человек прямо расцвел на глазах. Даже слетевшая за борт машины кепка не смогла испортить его настрой.
Фото перед отъездом на фронт. Живые и мертвые…
Крайний раз я видел этого пацана в феврале. Был жив.
Снайпер-мотострелок,
Водилой был солдат-срочник, родом из Донецка.
Доехали отлично. Машины, обгонявшие нас, приветственно сигналили, люди махали руками. По дороге останавливались на заправках перекусить, пару раз патриотично настроенные граждане покупали нам в дорогу воду. Мы отказывались, но люди совали эти бутылки прямо в руки.
На нацгвардейском блоке у границы областей нас встретил БТР сопровождения. На броне сидели Морячок, Виталя Додон и незнакомые пока мне бойцы.
В сопровождении брони мы поехали в базовый лагерь, который пару дней назад переехал в Николаевку. Фронт шел вперед. От нового лагеря до сепарских позиций в самом «узком» месте было километров 5 по прямой.
Пока ехали, пацаны на броне решили приколоться над новичками и открыли огонь по крупной посадке. Мы без промедления тоже начали стрелять, хотя и не видели ничего угрожающего. Все встряхнулись, настроились: теперь мы на войне.
Правда, как потом рассказывал сидевший в кабине Медведь, водила-срочник, когда услышал стрельбу, начал плакать и молиться.
Но это не важно, я считаю. Важно, что баранку не бросил. А там, хоть молись, хоть в штаны ссысь: главное, делай свое дело, как должно…
Лагерь расположился в старом колхозном саду за деревней.
Доложились, выгрузились, разрядились. Старый солдат Медведь отличился: на второй минуте пребывания на фронте, разряжая автомат, дал «двоечку» в воздух. Аж комбриг, что был рядом, заглянул «на огонек», узнать, чего это у снайперов такое деется.
Пока радовались за Медведя, в небо ввинтилась красная ракета: тревога!
Построились возле штаба. Комбриг спросил, кто не хочет идти. Таких не было. Загрузились в «шишарик».
Так, через полчаса по прибытии, мы пошли на свой первый боевой выход – поиск сепарских БМ-21 «Град», которые, по данным разведки, просочились в нашу зону ответственности.
Выход был безрезультатным, мы долго проверяли контрольные точки, катались по возможным местам скрытого пребывания БМ-ок, но ничего не нашли.
Но отрицательный результат на войне, как объяснил мне Ротный, это тоже результат: значит, с проверенного нами направления в ближайшие часы можно не опасаться удара РСЗО в спину или во фланг.
13 июля 2014 г., будущий позывной «Юрист»
Ночь прошла спокойно, только пару раз просыпался, когда недалеко «наваливала» по полпакета наша БМ-ка. Шелест уходящих «Градов» успокаивал: артиллеристы сепаров подсокращают, значит, и нам меньше работы.
Спали мы эту ночь под открытым небом, в спальниках.
Утром начали знакомиться с пацанами – сослуживцами.
Снайпера базировались рядом с разведвзодом 2-й БТГР, а через пару палаток находился и штаб батальона. За ним располагался кунг комбрига.