Военный разведчик
Шрифт:
Идея была удивительно проста. Как и все гениальное! Если день проходит у человека весело и интересно, человек улыбается. Поменяем местами причину и следствие. Если человек начнет свой день с улыбки, возможно, что и весь день пройдет у него весело и интересно. И даже если это и не так, никто не мешает вам попробовать. Улыбайтесь по утрам!
Я улыбаюсь, тянусь в кровати. И обязательно целую по утрам свою любимую девушку. Ведь девушкам мало того, чтобы начинающийся день был весел и интересен. Им мало одной улыбки. Их нужно целовать по утрам. Их нужно любить. Ведь им очень важно знать, что их любят. Им очень важно знать, что их любят каждый день. Может быть чуть-чуть больше, чем в день вчерашний.
Мои руки натыкаются на мягкий, противный комок. Комок начинает шевелиться и кусать мои руки.
Даже и не надейся. Целовать я тебя не
Наступает утро нового дня. А с ним и новые заботы, новые проблемы. Начала работать станция радиоперехвата. Очень много интересной информации. Ожидается приход большого каравана с оружием из Пакистана. Для Карима. В районе появилось несколько новых банд. И в ближайшие дни ожидается приезд большой комиссии из штаба округа. Разведчики перехватывают все радиограммы. Как духовские, так и наши. Все подряд без разбора! У нас множество радиограмм проходит по каналам засекречивающей аппаратуры связи. Но и в открытом эфире информации море. Специалисту для получения, нужных ему сведений, достаточно и открытых каналов. Жить становится веселее. Глаза у нас есть — зенитная труба двадцатикратного увеличения на первом посту подходит для этого великолепно. Теперь у нас появились и уши. Осталось только развернуть переносную станцию наземной разведки — появятся и органы осязания. Можно будет жить.
Последующие дни занимаюсь благоустройством заставы. Строим хозблок — кухню, столовую и баню. Бойцы истосковались по работе. Строительство идет полным ходом. Стройматериалов не хватает. Приходится еще несколько раз выезжать в брошенный кишлак за бревнами и сырцовым кирпичом. С каждым разом при выезде приходится принимать все большие меры предосторожности. Духи могут заминировать развалины или оставить там засаду. В качестве строительного раствора используем смесь суглинка от подножия горы и песка с речки Барикав.
То, что еще вчера казалось стройкой века, через несколько дней превращается в совершенно рядовой объект. Но ребятам он очень нравится. Они сделали первую в своей жизни постройку. Проблема в другом, пока у бойцов такое настроение, нужно использовать его по полной программе. Строительство бани идет к завершению. Через пару недель возможно, что доделаем и столовую с кухней. Нужны новые объекты. Тем более, что я, как новый командир, могу сделать вид, что обожаю инженерные работы. Пока меня не раскусили! Когда бойцы узнают, какой я лентяй — заставить их работать будет труднее.
Но мои бойцы об этом так никогда и не узнают. Мы начинаем строительство убежища на случай артналетов и Дота (долговременной огневой точки) с восточной стороны горы. Обкладываем камнем огневую позицию миномета, делаем навес на первом посту. Усиливаем стены стрелково-пулеметных сооружений.
Попутно с этим я занимаюсь с расчетом переносной станции наземной разведки. Трех бойцов назначаю внештатным расчетом ПСНР. Несколько раз мы её пробуем, отлаживаем. Скоро она нам может пригодиться.
Устраиваю ревизию на складе боеприпасов. То, что вначале показалось мне огромным количеством, после проверки обретает реальные размеры. Патронов к стрелковому оружию вполне достаточно — около трех боекомплектов на каждый ствол. Хватает и ручных гранат. А вот снарядов к танку катастрофически мало. Нет и одного боекомплекта. И это притом, что есть приказ о создании на каждой заставе запаса боеприпасов. В размере трехкратного боекомплекта. Срочно нужно составлять заявку на боеприпасы. И отправлять её на КП батальона.
Раз в два-три дня встречаюсь с Шафи. Благо повод нашелся довольно быстро. И встречи наши не вызывают ни у кого подозрений. Я решил открыть небольшой лазарет на посту у Хасана. На пять-шесть коек. Если гора не идет к Магомеду, и Шафи не берет меня в свои ученики, придется немного пододвинуть эту гору. К тому же не хочется думать, что я напрасно потратил столько времени и сил на занятия медицинской подготовкой в Ашхабаде.
Понятно, что дехкане никогда не обратятся за помощью к неверному, к кяфиру. К чужому кяфиру. Но я надеюсь вскоре стать своим. Положение с медицинским обеспечением в кишлаке просто удручающее. В кишлаке много больных. В ближайшие дни могут появиться и раненые. Я прекрасно понимаю, что в лазарет никто обращаться не будет. Первые дни. Нужно, чтобы ко мне немного привыкли. Чтобы я стал «своим кяфиром (неверным)». Тогда исчезнут понятия «никто» и «никогда». Тогда дехкане
Он не спешит брать меня в свои ученики. Приходится на ходу менять правила игры. Если медицинские контакты с ним наладить пока не получается, приходится обращаться к нему за помощью в открытии лазарета. И надеяться, что в будущем он изменит свои взгляды на мой счет. Я не тороплю события. И это ему по душе. Видно, что моя идея с лазаретом ему тоже понравилась. Тем более, что такая версия очень подходит для окружающих. Для них Шафи просто помогает Хасану и мне открыть лазарет.
Периодически отношу ему новые ножи, взамен получаю новые заготовки и шифрограммы. В один из таких приходов передаю Лейле небольшой подарок — маленького дракончика. Я родился в год Дракона и этот дракончик служит мне амулетом. Но других игрушек у меня нет. Лейла в жутком восторге. Она танцует от радости, смеется и хлопает в ладоши. Дракончик ей очень нравится.
Уехал к новому месту службы командир роты, капитан Игнатенко. Нового ротного только обещают. А пока его обязанности исполнят Олег Артюхов. По вечерам изучаем с ним по самоучителю курс стенографии. Возможно, после Афганистана получится устроиться куда-нибудь секретарями-машинистами. К какому-нибудь руководителю лет двадцати, женского пола. Упускать такую возможность грешно. Может, мы и правда, еще на что сгодимся?
Старшина привозит с водовозкой почту. Газеты «Красная Звезда», «Правда», «Комсомольская правда». Письма. Мне их еще получать рано. Я прекрасно это понимаю. Разумом. Но в душе надеюсь на чудо.
И чудо происходит. Оно всегда происходит, когда на него надеешься. Нужно только надеяться очень сильно.
Я получаю первое письмо. От Лильки Кабановой. Точнее теперь от Курсковой. Лилька вышла замуж. И какая она теперь Лилька! Лилия Павловна.
Здравствуй, Сережа!
Оказывается, ты в солнечном Афганистане не теряешь времени зря. Наверное, домой уже приедешь в полосатом халате и чалме…
Значит, в кишлаках «большого начальника» принимают сердечно? Это хорошо. Сережа, чем же тебе доверили командовать — ротой, батальоном? Помнишь, «остались позади стремительные марши, учебные атаки позади…» Теперь действительно все так. А ведь раньше, пару лет назад, я не могла даже предположить, что курсант С. Карпов в отличие от многих готовится не к учебным боям…
Отправила поздравительную открытку с днем рождения тебе домой. Получилось неловко. Я понимаю, в службе заранее сложно что-то определить. Сегодня приказ, завтра — новый район действий. Но если надо, так надо. Верно?
Ты подарил мне «Подснежник» — спасибо! Мне тоже захотелось сделать тебе что-нибудь приятное. Почитай повнимательнее нашу газету.
Теперь делюсь своими новостями. Недавно меня приняли в Союз журналистов СССР. Для меня это очень большое событие. Вступление в Союз в 20 лет — случай почти исключительный. Пришлось много работать, заниматься. В общем, чего расписывать. Так и должно быть, если в жизни есть цель. А мне бы хотелось стать хорошим журналистом.
Что тебе еще рассказать? В Подмосковье осень. Мы уже начинаем мечтать о тепле, ласковом солнышке, первых цветах.
«Отправила поздравительную открытку с днем рождения…» А ведь сегодня же день моего рождения! Просто удивительно, что получил это письмо именно на день рождения. Письма из Афганистана идут до Москвы больше недели. Свой новый адрес я сообщил друзьям совсем недавно. И их поздравления придут не раньше, чем на следующей неделе. Письма от родителей придут еще позже. Они не знают, что я в Афганистане.
Маленькая хитрость. Я оставил пачку конвертов с домашним адресом в Ашхабаде у Сергея Андреева, своего однокурсника. Он мой почтовый ящик. Письма домой пишу на его адрес. Он перекладывает их в новый конверт и отправляет дальше. По почтовым штемпелям и обратному адресу я все еще нахожусь в Ашхабаде. Ну, а содержание писем соответствующее. Одна проблема — письма идут значительно дольше.