Военный талант
Шрифт:
На столике сбоку лежал сборник стихов Уолдорфа Кэндлза "Слухи Земли", и хотя я никогда не слышал об этой книге, мне была известна репутация Кэндлза. Он принадлежал к тем поэтам, которых никто не читает, но которых надо знать, если хочешь слыть образованным человеком.
Книга, однако, возбудила мое любопытство по нескольким причинам: Гейб никогда не проявлял большого интереса к поэзии, Кэндлз был современником Кристофера Сима и Лейши Таннер. Когда я взял сборник, он раскрылся на стихотворении "Лейша".
Затерянный пилот,
Вдали от Ригеля
Несется по
Одна в ночи
И ищет колесо
Из звезд...
В морях времен ушедших
Оно кружится,
Отмечая год.
Девять звезд на ободе
И две у ступицы.
Она,
Блуждая,
Не знает отдыха,
Покинув,
Свою гавань
И меня.
В примечании говорилось, что оно написано в 1213 году, за два года до смерти Кэндлза и через четыре года после окончания войны. Там же приводились какие-то рассуждения о стиле, редакция высказывала мнение, что "стихотворение посвящено Лейше Таннер, причинявшей беспокойство друзьям своими периодическими исчезновениями в период между 1208-м и 1216-м годами и никогда не объяснявшей причины своего отсутствия".
3
Они послали один-единственный корабль, и тот пронесся
над вершинами мира. И когда увидели они, что илиандцы
бежали, ужасный гнев охватил их. И они сожгли все — пустые
дома и покинутые парки, и молчаливые озера. Они сожгли
все.
Я провел в доме ночь, не спеша насладился завтраком, а потом устроился в большом кресле в кабинете. Из окна падал солнечный свет, и Джейкоб заявил, что рад видеть меня поднявшимся так рано.
— Не хочешь ли побеседовать о политике? — спросил он.
— Потом.
Я огляделся, ища обруч.
— В ящике письменного стола, — подсказал Джейкоб. — Куда ты собрался?
— В контору "Бримбери и Конна".
Я примерил обруч, он съехал мне на уши.
— Когда будешь готов, скажи, я держу канал.
Источник света сместился, кабинет исчез, его заменил современный зал для совещаний, отделанный под хрусталь. Где-то звучала приятная музыка, и сквозь одну из стен я мог любоваться Андикваром с высоты, превосходящей высоту любого сооружения в этом городе. Уже знакомая мне по прошлому сеансу связи высокая и смуглая женщина, выглядевшая теперь несколько официально, материализовалась у двери. Она улыбнулась, энергичной походкой подошла ко мне и протянула руку.
— Мистер Бенедикт, я — Капра Бримбери, младший партнер фирмы.
Это подтверждало мое первоначальное предположение, что наследство Гейба имело гораздо большую стоимость, чем я воображал. День обещал быть удачным.
Голос ее звучал приглушенно-доверительно. Таким тоном разговаривают с человеком, на время ставшим тебе ровней. Пока мы беседовали, Капра излучала такой энтузиазм, словно приветствовала нового члена клуба избранных.
— Нам будет его не хватать, — сказала она. — Мне бы хотелось найти нужные слова.
Я поблагодарил ее, и она продолжила:
— Мы сделаем все от нас зависящее, чтобы облегчить вам вступление в права наследства. Думаю, за поместье удастся получить очень хорошую цену. Разумеется, при условии, что вы хотите его продать.
Продать дом?
— Я не думал об этом.
— За него можно получить довольно много денег, Алекс. Когда решите, дайте нам знать, и мы будем рады вести ваши дела.
— Спасибо.
— Мы пока не смогли установить точную стоимость поместья. Имеется, как вы понимаете, много неясностей, произведения искусства, антикварные вещи, предметы с раскопок и тому подобное. Все это затрудняет оценку. Не говоря уже об обширных земельных участках, стоимость которых ежечасно колеблется. Как я понимаю, вы хотите пользоваться услугами брокера вашего дяди?
— Да, конечно.
— Хорошо.
Она небрежно сделала у себя пометку, как будто мое решение не имело особой важности.
— А как насчет ограбления? — спросил я. — Что-нибудь узнали?
— Нет, Алекс. — Она понизила голос. — Странное дело. Я хочу сказать, что никто такого не ожидал. Чтобы кто-то вламывался в чужой дом?! Использовав газовый резак, они прорезали дыру в двери черного хода. Мы были в ярости.
— Не сомневаюсь.
— И полиция тоже. Они ведут расследование.
— Что именно похищено? — спросил я.
— Трудно сказать. Если ваш дядя вел учет, то список пропал, когда стерли центральную память. Нам известно, что взяли голографический проектор и что-то из серебра. Возможно, какие-то редкие книги. Мы пригласили его друзей, чтобы они попытались определить, что пропало. И еще, возможно, драгоценности.
— Сомневаюсь, чтобы их было много, — заметил я. — Но в доме есть несколько чрезвычайно ценных артефактов.
— Да, нам это известно. Мы проверили их по списку страховой компании. Все на месте.
Капра снова перевела разговор на финансовые дела, и в конце концов я согласился почти со всеми ее предложениями. На вопрос о секретном коде она вынула коробочку, у которой разрушается запор после того, как ее откроют.
— Она откроется на звук вашего голоса. Но вам нужно назвать дату вашего рождения.
Сделав все необходимое, я вынул конверт. Подпись Гейба шла поперек клапана. Внутри я нашел код, состоящий из тридцати одной цифры.
Да, Гейб оказался предусмотрительным.
"Оставляю все на твое усмотрение, я тебе доверяю".
Дьявольски громкие слова для никчемного племянника.
Когда-то Гейб разочаровался во мне. Хотя он ничего мне не говорил, но его прежнее одобрение моего интереса к древностям сменилось сдержанной снисходительностью, поскольку мне не удалась карьера полевого археолога. Он должным образом поощрял меня и выказывал энтузиазм по поводу моих академических "достижений", однако в глубине души, наверняка думал, что ребенок, который ездил с ним в лагеря на раскопки разрушенных городов полусотни цивилизаций, чувствует себя более свободно на товарной бирже. И что еще хуже, товаром были реликвии прошлого, которые, как утверждал Гейб, становились все более уязвимыми перед нашими тепловыми датчиками и лазерными бурами.