ВоенТур 2

Берг Александр Анатольевич

— Странно, на Иванов это не похоже. Да, а как же эти бедняги еще живы?

— Им можно сказать повезло. Я знаю многих из этих парней, они давно, и я бы сказал сверхмеры балуются «панцершоколадом» и таблетками для «бодрости».

— О чем ты, я о таком ничего не слышал?

— У нас в люфтваффе есть аналог — «Флигершоколад».

— Ах, вот ты о чем! Кстати отличная вещь, употребляя его, наши доблестные летчики спокойно могут за день совершить шесть-семь боевых вылетов, а потом у них еще остаются силы кинуть пару палок на земле, какой нибудь официантке в столовой…

— Я думаю, здесь произошло тоже самое — видно у ребят было много сил, вот им и захотелось слегка спустить пар.

— Как ты думаешь Юрген, что это был за танк?

—

Не знаю Пауль, скорее всего «Ворошилов» с 15 сантиметровой гаубицей. — Говоря это Юрген невольно передернулся. Он уже пару раз встречался в бою с КВ-2 и эти воспоминания были малоприятными. От тяжелых гаубичных снарядов, бивших по ним прямой наводкой, все их «ахт-ахты» разносило на части и они потом не поддавались ремонту и восстановлению, только на переплавку. В лучшем случае осколками повреждало тягачи и в этом случае у расчетов были шансы выжить. Не хотелось бы ему снова встретиться с ними в прямом бою, в тот раз им сильно помогла авиация, с которой у них была прямая связь. «Штука» ювелирно положила бомбы прямо по русскому монстру, иначе им крупно не поздоровилось бы. Снаряды отлетали от его лобовой брони, не причиняя ему сколь значимый ущерб, боком он к ним так и не повернулся, и только точно положенная в него бомба сожгла его. Танк от попадания бомбы загорелся, а спустя несколько минут сдетонировал его боекомплект и тяжеленную башню сорвало с погона и откинуло в сторону.

Сняв с кольев тех кто еще не умер от болевого шока и отправив их в ближайший полевой лазарет, они тщательно осмотрели и запротоколировали место казни, двинулись дальше, правда еще больше усилив головное охранение и разведку. Попасть в танковую засаду с таким монстром Пауль Кляйн не хотел, он был уже опытным командиром, который начал свой боевой путь еще в Испании, а затем были Французская и Польская компании.

Глава 6

К месту, откуда мы будем действовать против пикировщиков люфтваффе, которые сами немцы позже назовут «символом блицкрига», мы добрались благополучно. Несомненно после такой нашей акции нам пришлось изрядно попетлять, заметая следы и сбивая противника со следа.

Никаких засад, никаких захватов складов противника и баз снабжения. Я даже запретил резать связь и другие мелкие пакости. Всех кого можно привлек к ведению разведки всех видов и аккуратному обследованию абсолютно всей брошенной техники. Что-то аккуратно эвакуировали, что-то разбирали на запчасти.

Даже таким «тихим сапом» удалось «нажить» немало. Помимо этого, всех окруженцев оставляли у себя, и не сколько из-за «хомячества», сколько из условий безопасности — иди знай куда они вляпаются через час после встречи с нами.

За эти пару дней наш численный состав перевалил за тысячу человек, причем были все рода войск, даже небольшая группа летчиков образовалась, которых сбили во время боевых вылетов и которые смогли спастись выпрыгнув с парашютами. Ведь многих из наших пилотов расстреливали в воздухе. Пару раз мы находили их тела висящие на стропах.

Задач лично у меня, и у моих людей было много, их решение требовало сил и времени, как раз которого у нас порой было немного.

Совсем не шуметь не получалось, но всеми силами мы старались пока сильно не наглеть. Тут в ход шло все — и увещевания, и приказы, а для особо ретивых и наказания. Такие персонажи тут мне могли спутать все карты. По прежнему — главная наша цель это немецкие летчики. Ведь подготовка высококлассного пилота отнимает намного больше времени и денег, чем производство самолета.

Если бы мы дожидались перебазирования немецких пикировщиков с шумом и гамом, то наверняка немцы не стали бы терпеть у себя в тылу наши безобразия и постарались бы нас уничтожить. У них для этого даже специальные охранные дивизии есть, и именно для таких как мы. Для этого им в первую очередь надо нас обнаружить, и потом кровь из носу, постараться определить наш состав и количество вооружения. Понятно, что глупо будет посылать даже

роту солдат для уничтожения небольшой группы окруженцев. Именно поэтому, мы большими силами нигде не работали, а там где мы присутствовали, старались не отсвечивать. И не смотря на мои драконовские меры по маскировке и дисциплине, за последние пару дней после казни этих нелюдей из СС, немцы усилили авиаразведку и мы минимум пару раз в день фиксировали круживших над нами в воздухе немецких разведчиков.

Но, как известно любая медаль имеет две стороны. Так и здесь — нам удалось вскрыть расположение одного отряда ближней тактической разведки, который был вооружен смешными такими самолетами с крылом над фюзеляжем.

Фронт за эти дни отодвинулся на восток, во всяком случае уже сутки, как не слышно канонады. И именно поэтому немцам приходится переносить свои аэродромы поближе к линии фронта, с одной стороны, за счет этого они добиваются уменьшения времени на подлет к целям, но с другой стороны — увеличивается плечо снабжения, в первую очередь ГСМ и боеприпасов. А с третьей стороны, зачем строить новые аэродромы, когда можно воспользоваться советскими, с их уже налаженной инфраструктурой и почти не пострадавшие, при налетах и последующем их захвате.

В зоне нашего внимания и досягаемости оказалось два аэродрома, вот на них я и положил свой глаз. Тут ведь что важно — это одновременно заглянуть к фрицам в гости, сюрприз им сделать, вы не ждали, а мы вот тут к вам на огонек заглянули. Ведь если по очереди на них наведываться, то на втором аэродроме точно в засаду попадем, немцы они ведь не дурней паровоза, анализировать умеют.

На вторые сутки нашего ожидания, уже под вечер, крупная колонна немцев втянулась на территорию аэродрома. По докладам практически всех групп наблюдения, кроме зенитчиков в ней было много солдат в форме отличной от формы вермахта, которая была оливкового цвета*. Именно они, сразу же приступили к возведению забора из колючей проволоки по всему периметру аэродрома, оборудованию огневых позиций зенитной артиллерии и сооружению наблюдательных выше и блокпостов. Работали правда не они сами, а пригнанные наши военнопленные.

* На первом этапе ВМВ работники организации Тодта не имели своей специальной формы и носили в основном гражданскую одежду. Но работать в гражданской одежде в районе боевых действий оказалось невозможным. В связи с этим из запасов бывшей чехословацкой армии всем рабочим была выдана форма оливкового цвета, значительно отличавшаяся от обычной немецкой военной формы цвета «фельдграу». Ношение такой формы также вызывало трудности, так как имели место случаи, когда солдаты и офицеры вермахта принимали рабочих за вражеских солдат и обстреливали или брали в плен. Простые работники первое время носили рабочую спецодежду без знаков различия. Со временем к этой форме была введена нарукавная повязка со свастикой, позже — погоны, которые в 1943 года заменили петлицами. Униформой обеспечивался только руководящий состав ОТ, и она не была единой во всех регионах.

Наши поврежденные и уцелевшие самолеты немцы просто оттащили на край летного поля, воронки от бомб пленные засыпали и утрамбовали. Работы шли всю ночь при освещении зенитных прожекторов, одновременно немцы стали обживать наш аэродром. Утром следующего дня на аэродром зашла просто огромная автоколонна. И сразу же, практически всех пленных бросили на ее разгрузку. В ней было очень много бомб и топлива — значит скоро можно ожидать и летунов. И действительно после обеда на полосу начали тройками, шестерками и девятками садиться пикировщики. Их сразу же заправляли топливом, подвешивали бомбы и они снова шли на взлет. Интенсивность полетов была очень высока, но уничтожить эту авиационную группировку нужно было полностью, одним махом. Поэтому мы сидели тихо, как мышь под веником и не отсвечивали, бросив все силы на доразведку самого аэродрома, и путей скрытного отхода после нанесения удара.