Воевода

Ланцов Михаил Алексеевич

— Ваша светлость, — поприветствовали его эти дворяне-авантюристы.

— Никогда не поверю, что ты просто бросил все и уехал из земель Руа де Рюси. Рассказывай.

— Что рассказывать?

— Что это за человек? Ты его боишься?

— Я все сказал. Или Его Величество велело тебе нас допросить?

— Если я выскажу свои подозрения, то этот допрос будет производится в Бастилии. Так что не морочь мне голову. Я уже не мальчик, чтобы играть в эти игры. Отвечай, ты боишься его?

— Да, — после некоторой паузы ответил Анри.

— Почему?

Только из-за его клинка?

— О нет. Этому человеку всего семнадцать лет. Живет он где-то на краю света. Однако, когда мы коснулись в беседах громких битв последних лет он оказался о них удивительно просвещен. А битву при Павии описывал в таких деталях и точностях, словно участвовал в ней.

— Только битвы при Павии? — напрягся де Монморанси, который лично принимал в ней участии.

— Отнюдь. Его осведомленность о великих сражениях Запада удивляет. О многих из них я даже не слышал. Тут и гибель трех римских легионов в Тевтобурском лесу. И сражение на Каталунских полях с Атиллой. И многое другое. Хотя никто не ведает учителя его.

— Хм, — усмехнулся Монморанси, — Судя по всему, у него прекрасное военное образование.

— Не только военное. Это один из самых образованных людей наших дней. Иногда кажется, что он знает ответы буквально на все вопросы.

— Зачем ты льстишь ему?

— Льщу? О нет. Я лишь предупреждаю вашу светлость, что Карл Габсбург заинтересован в привлечении Андрэ на свою службу.

— И ты не сказал это нашему Руа? — нахмурился коннетабль.

— В присутствии статс-секретаря? — едка усмехнулся Анри. — Он ведь служит султану.

— Следи за своим языком!

— Может быть я и ошибаюсь, но в его присутствии я говорить о таких вещах не желаю. А потому мои слова могли бы быть им расценены как предложение позвать на службу врага султана.

— Возможно… возможно… Хм. И чтоже? Андрэ готов принял предложение Габсбурга?

— Пока — нет. Но Габсбург пока не сделал ему интересного предложения. Да и при дворе Иоанна он чувствует себя неплохо. Хотя кто знает, как повернется ситуация? Многие аристократы раздражены тем, что Андрэ быстро набирает вес и влияние. Все понимают, что в нем возродился древний владетельный герцог. Но… тело, в котором он возродился, принадлежит простому рыцарю. И это затевает их. Как ты понимаешь, сыграть на этом недовольстве несложно. Да и султан не простит ему унижения.

— Ты думаешь, мы должны сделать ему встречное предложение?

— Не мне давать советы коннетаблю Франции. Одно радует — он не любит протестантов. Так что вряд ли пойдет на службу к кому-то из их сеньоров. И коннетаблю Франции не придется сталкиваться с ним на поле боя.

— Он выиграл только одно крупное сражение.

— Он его выиграл блистательно, спокойно и уверенно. Я беседовал с его людьми. Они верят в него и его звезду.

— Я понял тебя, — кивнул Анн де Монморанси, и развернувшись, удалился. Анри же, не задерживаясь более не мгновения, постарался из

дворца.

Ушли.

Но недалеко.

— И что ты намерен делать? — спросил его один из подельников, когда они оказались за пределами дворца.

— Уходить. — Чуть помедлив ответил Анри.

— Уходить?

— Было бы славно вернуться к старым делам. Но вы все и сами знаете, что мы заноза в заднице нашего Руа. И ему выгодно сдать нас османам, чтобы разом решить пару проблем. Не удивлюсь, если нас тихо арестуют и отвезут в Марсель, где передадут на связанными на османскую галеру.

Помолчали.

— И куда нам уходить? — после излишне затянувшейся паузы, просил один из подельников.

— В Тулу. К Андрэ.

— А почему не к Руа де Рюси?

— Потому что мы отказались от его предложения. А Андрэ явно дал понять, что он нам рад. Да и лично мне граф симпатичен. Он и сам, как и мы, любит поиграть со смертью. Деньги у него есть. Много. А там, на границе Великой степи мы без дела сидеть не будем. Уверен, там веселью не будет конца.

— Ты безумец!

— Без всякого сомнения, — расплылся в улыбке Анри. — А ты разве нет?

— Еще какой! — воскликнул его подельник и вся эта компашка задорно засмеялась. А неприметный человек в капюшоне, что шел за ними, поспешно скрылся из вида, отправившись к своему нанимателю.

Анри заметил это и резко посерьезнел.

— Что?

— Судя по всему бежать нам нужно прямо сейчас. По коням.

И быстрой рысью, компания этих «весельчаков» отправилась на запад, стремясь как можно скорее покинуть Париж. Но выезжая из него в сторону, прямо противоположную ожидаемой.

Глава 10

1555 год, 10 декабря, вотчина Андрея на реке Шат

Марфа сидела в своем маленьком рабочем кабинете и трудилась. Помещение довольно ярко освещали лампы, поэтому света хватало.

Перед ней на соседнем столе находилась свалка из деревянных дощечек, покрытых воском, исписанных разного рода заметками. Рядом находилась девчушка лет двенадцати, которая ей помогала, подавала эти таблички и принимала обратно. А сама Марфа вдумчиво читала их и вела какие-то обобщающие записи уже на бумаге.

Причем не пером гусиным скрипела, а металлическим. Ее очень быстро и основательно достала необходимость постоянно подтачивать перья. Которые притом были еще и дефицитным сырьем[1]. Поэтому она встала над душой у кузнеца-Ильи и тот, с какой-то там попытки сделал ей металлическое перо. Правда, не из железа, а из меди, точнее бронзы.

Форму дама помнила. Примерно. Однако инструментов для тонкой работы у кузнеца не имелось. Во всяком случае, из железа столько изящное изделие Илья выполнить не мог. Пришлось ограничиваться более мягким материалом. Но даже и в таком варианте получилось все не сильно сразу.