Воевода
Шрифт:
Ногайцы приблизились.
Человек тридцать — тридцать пять. Чуть покрутились у ворот, сдавленно ругаясь. И отошли к причалу. К воде. Где и стали привалом. Не ясно пока — временным или уже лагерем. Они видимо не ожидали, что ворота теперь закрываются. Видимо кто-то им донес, что в крепости ворот еще нет, а защитники ушли с воеводой в поход…
— Опять ногайцы? — тихо спросила Марфа, наблюдая за ними со стены. Они были в изрядном отдалении, поэтому угрозы это не несло никакой. С такой дистанции никакая стрела не страшна.
— Они
— Сколько у тебя людей?
— А то ты не знаешь? Семеро.
— А сколько тех, которых можешь вооружить? Ты ведь приглядывался. Муж сказывал про ополчение.
— Я его учить еще на начал, — отрезал Петр.
— Но к людям присматривался. Так?
— Твой муж желает всех мужчин поставить в ополчение. Чтобы при нужде стены обороняли. Сие непросто сделать. Они крестьяне да ремесленники и к такому не привыкшие. На стене смерть. Один-другой упадет и побегут. Да и опасно это — крестьян вооружать. Мало ли что им в голову взбредет?
— Мужу лучше знать.
Петр поиграл желваками. Но промолчал.
— Сколько?
— Человек тридцать, может сорок я, пожалуй, смогу привлечь.
— Тогда не медли.
— Против этих, — кивнул он в сторону ногайцев, — и моих бойцов хватит.
— А если это — передовой отряд? Сдюжишь?
— Ты глянь какой ров? Какие стены? — махнул рукой Петр. — Среди наших незваных гостей, мню, дурных нет. Они явно рассчитывали проскочить, думая, что у нас еще ворота не закрываются. А теперь — все. Мы им не по зубам. И не смотри так. Не смотри. Даже если пять сотен придет — все впустую. Лестниц таких они не сделают. Как на стены влезут?
— Нет неприступных крепостей. Как бы ты полез?
— Засыпал бы ров. Потом подвел насыпь. И на нее лестницы поставил. Но это долго. У них нет лопат. И у нас есть луки с массой стрел.
— Тогда чего они медлят? Зачем остановились? Чего ждут?
— Бес их знает, — пожал плечами Петр.
— Займись ополчением, — с нажимом произнесла Марфа.
[1] В данном случае речь об основных силах артиллерии Царя Московского.
Глава 6
1556 год, 16 июня, к югу от Тулы
Ногаи уперлись в стрелку на слиянии двух мелких рек, берега которых обильно поросли ивами и ракитами. Настолько, что просто так не просочиться. Да и грунт там был хлипкий, чем ближе к воде, тем более болотистый. Как они в такую ситуацию попали — не ясно. Либо устали и ошиблись, либо не имели знающего местность проводника. Все-таки эти ногаи пришли издалека… наверное…
А со стороны пролеска, на небольшой, вытянутый луг стрелки, выдвигался тульский полк. Медленно. Осторожно. Андрей уже понял, что он загнал свою жертву в угол. И опасался, что она учудит чего-то. Мало ли? В отчаянии люди могут разное сотворить.
Степняки едва не валились
Воевода тульский в сопровождении десятка всадников выехал ближе.
— Эй! Разбойнички! — крикнул он в жестяной рупор. Получилось сочно и громко. Дистанция то небольшая.
— Мы не разбойники! — выкрикнул кто-то из зарослей.
— А кто вы? Мой Царь с вашим князьком войны не ведет. Так ведь? Так. А вы пришли на землю моего Царя с оружием. Кто же вы? Добрые путешественники? Торговцы? Не похоже. Разбойники! — резко повысив тон, выкрикнул Андрей. — Разбойники вы! И никто иной! Как с разбойников с вас и спрос будет!
Тишина.
— Предлагаю вам сложить оружие.
— Что бы перевешать потом на суках? — едко выкрикнул кто-то из ногайцев. — Как разбойников.
— Я добрый. Три года поработаете на меня и прощу вам ваш разбой. Домой отпущу.
Тишина.
Степной воин и работник? Хорошая шутка. Едкая. В философии этих людей, как и у советских воров, любая работа выглядела унижением их чувства собственного достоинства. Лучше смерть. Воевода это прекрасно знал. Поэтому и предлагал.
Он хотел настроить их на нужный лад. Чтобы внезапно не стали сдаваться. Потому что возиться с пленными Андрей не имел никакого желания. Что с ними делать? Куда-то тащить. Где-то держать. Кормить. И выдумывать как с них хоть какую-то пользу получить. Хуже всего было то, что выкупленные на свободу, они все равно вернутся. И продолжат свое грязное дело…
Степняки ничего не ответили. Никто. Не матерных выкриков не прозвучало. Никаких иных.
Так что воевода, вернувшись к полку начал командовать.
Конные копейщики и лучники в каком-то числе были «обкатаны» еще во время битв на Гоголе и Любовшане. Да и ранее. Поэтому их боевой дух выглядел неплохо.
А вот со стрельцами дела обстояли иначе.
Набранные «по объявлению» из самого разного сброда они, конечно, недурно потренировались за осень-зиму-весну. Но никто еще не слышал про героически погибший экипаж тренажера. Поэтому Андрей не сильно им доверял в боевой обстановке.
Тут ведь как?
Мастер ножевого боя, никогда в своей жизни не убивший ножом ни одного человека, стоит не сильно больше, чем обычный прохожий. Вот и стрельцы, без боевого опыта, аналогично. Их то воевода и выдвинул на боевой рубеж.
Спешил.
Построил шеренгами.
И скомандовал медленное наступление.
Конные же лучники и копейщики должны были поддерживать их и прикрывать. На случай контратаки.
Звук горна.
И стрельцы двинулись вперед.
Шаг за шагом.