Воин Островов
Шрифт:
Эйдан сжимал и разжимал кулаки, и Сирена чувствовала, что он хочет встряхнуть ее. Она даже хотела, чтобы Эйдан встряхнул ее. Это было бы проще, чем смотреть в глаза, полные гнева.
— Твой отец изнасиловал мою мать! Она умерла при родах, зная, что обрекает ребенка на проклятие жизни без любви.
Роуэн схватил Эйдана за руку.
— Хватит, лорд Маклауд! Сейчас вы не понимаете, что говорите. Пройдет совсем немного времени, и вы поймете, что Сирена ни в чем не виновата.
Сирена отшатнулась
— Джон Генри погиб! — закричала она. — Он мертв! Что мне делать?!
— Все устроится, Давина…
— Но мой ребенок! — закричала она.
— Не волнуйся, — ответил он. — Я позабочусь обо всем.
Эванджелина подошла к Сирене и взяла ее сжатую в кулак руку в свои ладони. Сирена благодарно кивнула. Она чувствовала, что еще немного, и она не сдержит слез. Принцесса знала, что этот момент наступит, и не хотела себя сейчас обманывать.
— Если мне предстоит остаться здесь, то меня ждет много дел, — проговорил Эйдан.
— Я понимаю, — ответил Роуэн с некоторым сарказмом. — Скоро я оставлю вас, но вначале мы решим один вопрос.
— Нет, дядя, не надо, — проговорила Сирена, уже зная, что это за вопрос.
— А ты помолчи! — приказал король.
— И что это за вопрос? — спросил Эйдан. — Неужели насчет брака с вашей племянницей? Так этот брак, наверное, не имеет для нас никакой силы.
Сирена почувствовала, как земля уплывает у нее из-под ног, и если бы не рука Эванджелины, она бы точно рухнула на месте. Она теряла Эйдана.
— Пусть так. Я действительно не готов принять этот брак хотя бы потому, что никогда не одобрял союзов со смертными. Но даже если бы я и разрешил своей племяннице такой брак, то непременно потребовал бы, чтобы этот смертный ценил то сокровище, которое пришло к нему в руки. А если он сразу отказывается от него, то и говорить не о чем.
— Дядя, пожалуйста, — прошептала Сирена.
Она просто не могла оставаться в стороне, когда осуждали человека, которого она любила всем сердцем.
— Хорошо, — ответил ей Роуэн и наклонился к Эванджелине. Та что-то прошептала ему на ухо. — Действительно, спасибо, что напомнили. Учитывая, что случилось здесь прошлой ночью, Эванджелина предлагает стереть память всем.
Увидев подозрительный взгляд Эйдана, король добавил:
— Это не больно и вообще никак на человеке не сказывается. А иногда бывает и полезно, особенно когда человек переживает что-то неприятное или тяготится своей виной. Единственное, что плохо — человек может потерять воспоминания за несколько лет.
— Я согласен, — сказал Эйдан, пристально глядя на Эванджелину. — Несколько человек, которых я назову, пусть сами решают, нужно им это или нет, а остальным стирайте.
— Но это коснется и
— Ну тогда стирайте сразу за два года, — произнес Маклауд, пристально глядя на Сирену. Он смотрел на нее так, словно прощался.
Затем он повернулся, и рядом пристроилась Давина.
— Мне очень жаль, Сирена, — спокойно произнес король.
Онемев от горя, в ответ она лишь кивнула.
Протиснувшись сквозь толпу любопытствующих, Сэмюел и Бесс подошли к Сирене.
— Мне очень жаль, — проговорила Бесс. — Мы с Сэмюелом не хотим терять эти воспоминания. Они слишком ценны для нас. К тому же мы просто не хотим забывать вас.
Сэмюел и Бесс обняли молчавшую Сирену и ушли. Она с трудом сдерживала слезы. Подошел Каллум и неловко хлопнул ее по спине.
— Никогда не думал, что Эйдан будет таким дураком, — сказал он. — Держитесь, миледи, и не забывайте обещания, которое дали Алексу и Джимми. Они ждут, когда вы приедете к ним снова. Впрочем, как и все мы.
При упоминании о братьях у нее в душе что-то оборвалось, и очнулась она, когда к ней подошел попрощаться Коннор. Сирена чувствовала, что не может сдержать слез.
— Я всегда считал вас воительницей, леди Сирена, — осуждающе проговорил Коннор.
— Что вы имеете в виду? — спросила Сирена, вытирая глаза.
— То, что вы любите лэрда. Это видно всем. А также то, что лэрд любит вас. Так почему же вы не боретесь за него?
— Он уже все решил, Коннор. И он не хочет меня. Как мне бороться за него?
Коннор кивнул туда, где в компании с Сэмюелом, Бесс и Давиной стоял Эйдан.
— Думаю, вы знаете, что делать. Кроме того, какая разница, если он все равно потеряет память о вас?..
Сирена не знала, прав Коннор или нет, но она понимала, что кое-что все же могла сделать. Она решительно сняла корону и сказала себе, что она не принцесса. Ей не нужны были ни магия, в которой она не была сильна, ни положение. Компанию Эйдана и Давины Сирена нагнала только у леса.
— Леди Давина, — спокойно позвала она.
Давина прижалась к Эйдану и сказала:
— Я не желаю говорить с тобой. Ты чужая. Из-за тебя был убит мой муж.
— Давина! — резко произнес Эйдан. — Сирена…
— Я сама скажу за себя, спасибо, — ответила Сирена. — Я не убивала вашего мужа. Его убили те двое смертных. Я также не виновата в том, что произошло с вами и Лахланом этой ночью. Это опять же были смертные. У вас склонность ко злу больше, чем у нас. Но я хочу поговорить не об этом. Я должна кое-что сказать о вашем муже. Перед смертью он сказал, что любил вас, и, даже умирая, сделал все, чтобы вас спасти.
Сирена не была уверена в том, что эта женщина достойна любви Джона Генри. Но не ей судить об этом.