Воин тумана (сборник)
Шрифт:
Ни Мит-сер'у, ни я не возразили, хотя мне хотелось найти гостиницу и без помех насладиться моей речной женой. Так и получилось, что мы спали на борту, а утром пошли в город, чтобы посмотреть на бой быков, и вернулись на корабль (где мы сидим сейчас), чтобы посмотреть на великолепную процессию.
Не могу сказать, видел ли раньше бой быков, но думаю, что нет, потому что все для меня было новым. Очень шумное и грубое зрелище, и поэтому вначале я решил, что Мит-сер'у и Нехт-нефрет оно не понравится. Но вскоре оказалось, что они наслаждаются им так же, как и я.
Я думаю, что было бы еще лучше сидеть на особом месте подальше от арены, чтобы зрители оставались в безопасности. (Я сказал об этом Урею,
Быков вывели на поле с веревками через нос, но их бросили, когда быки увидели друг друга и были готовы сражаться. Оба были большие и сильные, очень красивые. Почувствовав свободу, быки бросились друг на друга, потом еще и еще, стали кружится, применять ложные выпады и вообще напоминали воинов с двумя мечами в руках. Я уверен, что уже видел таких.
Наконец черный бросил на землю красно-белого, и забодал того чуть ли не до смерти, прежде, чем его оттащили. Погонщики черного быка вились вокруг него как пчелы, и наконец сумели продеть веревки через его нос. Потом его вымыли и украсили венками. Мне сказали, что, пока он не умрет, его будут держать в храме, а потом похоронят так, как приличествует герольду Пта.
Кроме того были еще гонки и игры всех сортов, подходящие для солдата. Муслак и остальные хотели, чтобы я боролся, но Нехт-нефрет предупредила меня, что толпе не понравится иноземный победитель, и меня могут разорвать на куски. Я подумал, что это мудрый совет, и решил не участвовать.
Эта процессия стоит того, чтобы на нее посмотреть. На лодках мимо нас проплывают одетые в богатые одежды статуи каждого бога города, верующие гребут, жрецы стоят на носу и направляют лодку. Великолепное пышное зрелище. Украшенные драгоценностями веера из блестящих перьев охлаждают статуи. Вокруг них крутятся танцоры. Насколько может видеть глаз, берега реки усеяны зрителями, и еще тысячи находятся на лодках и кораблях, вроде нашего.
Возможно я не должен писать об этом, но потом я всегда могу это вычеркнуть, если посчитаю, что так лучше. Статуя Анубиса была самой обыкновенной статуей. Вырезанной из дерева, насколько я могу судить, и умело раскрашенной. И статуи всех остальных богов тоже, кроме Ап-уата. А вот это, как мне показалось, вообще была не статуя: на лодке стоял мужчина с головой волка, больше, чем любой другой человек. Проплывая мимо, он посмотрел на меня и наклонил голову, как если бы хотел спросить: «Ты придешь?». Если бы он показал мне зубы, я бы точно убежал и забился трюм, как настоящий трус.
АНУБИС хотел встретиться со мной в городе мертвых. Я не забыл этого, когда мы причалили этим утром, и еще не забыл этого сейчас, хотя никогда не видел его. Когда мы были на набережной, я проверил заточку своего меча и дал Урею длинный кинжал, который позаимствовал у Тиби. Я сказал Урею, где я взял кинжал и кому он должен его вернуть. Это замечательный кинжал, обоюдоострый и очень хорошо заточенный. Но Урей отказался, сказав, что ему не нужно никакое оружие, и отдал его Мит-сер'у. Та поблагодарила и вернула кинжал Тиби, сказав, что несомненно потеряет его.
Я решил, что это предзнаменование, и совсем не плохое, и мы пошли на рынок. Там мы хотели спросить дорогу в город мертвых. Но рынок оказался практически пуст, хотя Мит-сер'у говорит, что вчера, после процессии, он был переполнен.
Она все время глядела на драгоценности и кинжалы в лавках, которые продают такие товары; в конце концов я купил ей маленький кинжал в стиле Кемета — похожий на иглу, с глазом на рукоятке. [257] Она спросила, не можем ли мы сходить в город мертвых днем. Я не думал об этом, но взял свиток у Урея и прочитал ей вслух все, что делал и говорил целитель, и она сказала, что мы безусловно должны идти ночью, иначе целитель не спросил бы, боюсь ли я. Она сказала, что днем даже маленькие дети посещают мертвых, но ночью все города мертвых становятся местом зла.
257
Такие кинжалы имеют форму анкха, египетского креста, иероглифа, означающего «жизнь»; имеется в виду, что он должен защищать жизнь своего владельца. К такому кинжалу можно привязать шнурок, так что он не теряется, даже когда падает. Примечание Дж. Вульфа.
— Это потому, — спросил я, — что из могил выходит Пожиратель Крови? — Кажется я где-то слышал это имя.
Она засмеялась и сказала, что только дети верят в такие вещи, но, я знаю, она испугалась. — Если уж мне ради тебя придется встретится лицом к лицу с Пожирателем Крови, — сказала она, — я хочу сделать это на полный желудок. У тебя хватит денег, чтобы купить хорошую еду?
Я вынул все мои монеты и мы решили, что этого хватит на простую еду для нас троих; потом мы нашли полупустую харчевню, которая понравилась Мит-сер'у. Урей исчез. Это сохранило мне немного денег и мы купили более лучшую еду, чем собирались, и еще пива. Жареная рыба и свежие горячие пироги были просто великолепны. И только тогда, когда мы почти их прикончили, мне пришло в голову, что у меня не осталось денег на то, чтобы снять комнату в гостинице. Я сказал Мит-сер'у, что нам придется вернуться на корабль и спать там.
— Нет, не придется, — сказала она мне. — У Муслака много денег, и он будет счастлив дать тебе столько, что хватит на хорошую комнату и еще останется. И если ты собираешься сегодня принести жертву, разве тебе все равно не придется просить у него денег? Тебе нужен хороший черный ягненок, а они здесь не так-то дешевы.
Я согласился, что не подумал об этом.
— Ну, ты должен был подумать лучше. Вот замечательный способ просить деньги: просить как можно больше, брать, что дают, и побыстрее уходить. Дорогой, стоит это знать, так что лучше всего записать это в твой свиток.
— Запишу, — сказал я. — Я должен знать это все время, пока ты со мной.
Она рассердилась, закричала на меня и расплакалась. Я попытался успокоить ее, и когда не получилось, сказал ей, чтобы она возвращалась на корабль. Я сказал ей, что знаю, где находится город мертвых, и пойду туда ночью, один.
— Не уйду! Ты — животное, и я была бы сумасшедшей, отпустив тебя одного в такое опасное место.
Тогда я вышел из харчевни, сказав ей, что накажу ее, если она не останется здесь. Я уже ушел далеко от рынка, и только тогда сообразил, что она идет за мной. Я погнался за ней и схватил ее, и мы поцеловались.
— Ну, Латро, как я бегаю?
— Очень быстро, — сказал я. — У тебя длинные ноги. Но ты сразу бежишь слишком быстро, и не сможешь бежать долго.
— Неужели ты думаешь, что я не хотела, чтобы ты схватил меня? — Она опять поцеловала меня и сказала, что я слишком большой и не могу бегать так быстро, как она. Может быть она и права, отчасти, но я точно знаю, что смогу легко обогнать ее в длительном беге, потому она уже тяжело дышала, когда я ее схватил.
Город мертвых — кусок пустыни, но не такой плоский, как обычная пустыня, и за ним находятся холмы. Когда мы достигли его ворот, печально-кровавое солнце уже стояло достаточно низко. В городе мертвых были улицы, как и в городе живых. Но вместо домов на этих улицах стояли гробницы, гораздо меньшие настоящих домов. Было много площадей, одни вымощены глинобитными кирпичами, другие камнем. Двери некоторых могил были взломаны.