Воин Яровита
Шрифт:
— Перку-ноо!!! — разнеслось над сцепившимися кораблями, которых течение пролива медленно, но верно тянуло к берегу.
— Nobiscum Deus!!! [1] — откликнулись некоторые вражеские бойцы из свежего подкрепления, и я увидел мелькнувшие среди них белые плащи с красными крестами, немного, всего пару, но чтобы понять, кто против нас, этого хватило.
"О-о! — мысленно воскликнул я. — Вот и тамплиеры пожаловали. Знатная драка будет. Но, походу, попал ты Вадим ногами в жир. Теперь только держись".
1
*Nobiscum Deus! —
Мысль промелькнула и исчезла. После чего я снова кинулся в бой.
На палубах кораблей воцарился дикий хаос, где все смешалось. Кто, где и чей, непонятно. Просто руби всякого, кто не похож на варяга или прусса, и старайся не упасть на скользких от крови и слизи досках, а иначе тупо добьют или затопчут. Звон металла, шум ударов и боевые кличи. Все это сотрясало воздух. Вокруг кипела злая и безумная сеча, и чтобы выжить, я рубился, словно бешенный. Мой булатный клинок кроил черепа, вонзался в тела врагов и отрубал им конечности. Каждый, кто оказывался на моем пути и пытался меня убить, умирал сам. Кровь врагов попадала на мое лицо, смешивалась с соленым потом и застывала на нем темно-бурыми пятнами. Безумство боя захватило меня без остатка и так продолжалось до тех пор, пока мою скромную персону не остановили.
Неожиданно передо мной возник рослый темноволосый боец в отличной кавалерийской кольчуге с толстыми треугольными наплечниками. Его лицо было скрыто глухим рыцарским шлемом с широкой крестообразной прорезью для глаз, и в руках он держал превосходный прямой клинок в длину не менее метра. Размен базовыми диагональными ударами, и мы отступили. На мгновение замерли, оценили противника, и вновь схлестнулись. На корабле, на второй большой лодье, куда меня вынесла битва, шла ожесточенная резня, а у нас был свой поединок.
— Дзан-г! Дзан-г!
Мечи сталкиваются и бьются.
— Дзан-г! Дзан-г!
И снова ничья. Раз за разом мы сходимся и отскакиваем. Над нами пролетают стрелы, копья, топоры и сулицы. Льется кровь, но нам не до общего боя. Мой противник, опытный боец с хорошей реакцией, снова останавливается. Я тоже не тороплюсь. Мы смотрим в глаза один другому, и тут враг начинает что-то шептать. Это молитва, и не простая, потому что рукоять Змиулана немедленно нагревается. Гада необходимо было заткнуть, пока от него беда не прилетела, и я перешел в атаку.
Взмах! Клинок свистит, стремительно несется в голову тамплиера, наверняка, это пес ордена, но вновь сталкивается с мечом рыцаря. Ответный выпад со стороны врага и я пригибаюсь. Сталь проходит над плечом, и тогда я делаю то, чему меня некогда научил Сивер. Левая рука в кольчужной перчатке взметнулась вверх и крепко сомкнулась на клинке противника. Мой враг, как и положено, тянет меч на себя, а я, используя его силу, по инерции следую за клинком и резко поднимаюсь. Рыцарь, глаза которого я вижу, замолкает и смотрит на меня. В его взгляде недоумение и непонимание. На краткий миг он смешался, а мне этого и было нужно. Правая рука метнулась вперед, и острие Змиулана погрузилось в тело тамплиера.
Рыцарь стонет, а затем хрипит и падает. После чего над моим плечом проносится сразу несколько сулиц и снова над плавучим островом разносится слитный и единодушный клич:
— Перку-ноо!!!
Оборачиваюсь и вижу, что на меня несется прусс, светловолосый малый, не старше двадцати лет в кожаной броне и с рогатиной в руках. Наконечник его оружия нацелен мне прямо в живот, и я подумал, что как глупо устроена жизнь. Отскочить не успеваю, а значит, погибну от руки союзника. Однако мне повезло. Рядом с молодым прусским бойцом были люди поопытней и они попросту оттолкнули его в сторону. После этого по моим губам пробежала улыбка, меня не убили. И разглядывая идущих на штурм последнего вражеского корабля прибывших с берегов Немана и Вистулы лесовиков, я понял, что лично для меня бой окончен. Как-то мгновенно навалилась усталость, видимо, сказывалось перенапряжение, и я, с трудом перебираясь с одного судна на другое, добрался до "Яровита".
На одном из румов правого борта сидел Самород, которому кто-то из воинов делал перевязку левой руки. Капитан был в крови и грязи, да и я не лучше. Наши варяги понемногу сходились на корабль и, присев рядом с Ранко я оглядел пролив. Кругом только венедские, прусские и шведские суда, а корабли данов стали трофеями или драпают в сторону Ютландии. Противник все же разбит, но потери есть и, повернувшись к капитану, я спросил у него:
— Сколько людей мы потеряли?
— Не знаю, — варяг качнул чубатой головой, помолчал и добавил: — Треть ватаги точно полегла, особенно когда последний корабль данов подошел, слишком там бойцы были серьезные.
— Это да, — согласился я с ним и сказал: — Надо пруссов попросить, пусть нам парочку пленных передадут, будет интересно их расспросить, кто такие, да откуда.
— Хорошо, скажу союзникам, если они всех не перебьют.
— Не должны, — я стянул шлем и латные перчатки, и увидел, что на левой ладони у меня глубокий порез, из которого хлещет кровь. Силен был рыцарь и красиво бился, но жив все-таки я, а не он, и меня это радует.
Я снова улыбнулся. Варяг это увидел и, вставая, поморщился от боли и спросил:
— Ты чего?
— Победа пьянит.
— А-а, тогда понятно. — Самород глубоко вздохнул и добавил: — Кстати, арбалеты твои, вещь все же знатная. Надо бы всем нашим варягам их предложить.
— Не вижу препятствий, — взяв с рума чистое полотно и смесь из мха и паутины, отозвался я. — Скажи воинам, чтобы похвастались успехом, а там все само пойдет. Хороший пример есть, а коли так, варяги арбалетами живо обзаведутся.
Самород отправился собирать наш экипаж, а я перевязал себя, посмотрел на забрызганного чужой кровью Немого, который во время битвы постоянно был неподалеку, и опять оглядел море. Глаза скользили по водной глади, а пытливый ум уже начал прикидывать, сколько трофейных кораблей мне причитается. Один это точно, если он не утоп или его даны не угнали, но два было бы лучше, и с этим не поспоришь. Впрочем, до момента раздела добычи и трофеев еще необходимо дожить. Вот возьмем Роскилле, тогда и разберемся, кому, чего и сколько.
Глава 7
Зеландия. 6651 С.М.З.Х.
После морского сражения отдыха не было, поскольку "Яровит" сразу же пошел на перехват взятого нами на абордаж шнеккера, который течением относило к находящемуся напротив Зеландии острову Фюн. Слава всем пресветлым богам, корабль далеко не уплыл и, перебросив на него два десятка варягов, мы направились к месту стоянки нашего флота. По пути выловили из воды парочку еле живых варягов из Ругарда, которые оказались на диво крепкими мужиками и не умерли от переохлаждения, и несколько наших мертвецов, коих следовало возложить на погребальный костер.