Воин забвения. След бури
Шрифт:
Окончательно поправив одежду, Геста встала перед ариванкой, чуть наклонилась вперёд и негромко обратилась к ней.
– Приветствую, Зархана. Я от Квохара.
Хозяйка едва не вздрогнула, некоторое время её разглядывала, ссыпая монеты в кошель, затем кивнула.
– Пошли.
Она провела Гесту полутёмным коридором мимо поварни и закрытых дверей на задний двор, а там окликнула светловолосого парнишку, который как раз выливал из ведра в лохань свиньям какую-то отвратительную на вид жижу.
– Щука! Ну-ка пойди сюда.
Тот поспешно отставил ведро в сторону и подбежал к хозяйке, на ходу вытирая руки о штанины.
– Да, матушка, – с любопытством косясь на Гесту, выдохнул он.
– Отведи эту добрую госпожу вниз, – многозначительно проговорила Зархана.
Парень кивнул и деловито пошёл через двор, видно, сразу уразумев, о чём та говорит. Гесте осталось только поспешить за ним. По дороге она оглядела своего юного провожатого. Уж больно не походил тот на сына смуглой ариванки. Даже если отец его был из местных. Южная кровь всегда даёт о себе знать – и проступают в отпрыске то чёрные волосы, то особый оттенок кожи. Знать, Зархана была ему мачехой.
Размышляя об этом, Геста совсем не заметила, как они дошли до лестницы в пристрое постоялого двора, Затем спустились в освещённый одним-единственным факелом узкий коридор. Мальчишка уверенно откинул одну из занавесей на стене и шагнул в тёмный маленький зал без окон, со всех сторон убранный той же тяжёлой и ветхой тканью. Здесь стояло несколько столов, круглых и небольших, рассчитанных всего на двух-трёх человек. Но они пустовали. Все, кроме одного. На нём и горела единственная лучина.
Там сидел человек в ничем не примечательной одежде – такую можно увидеть на любом горожанине: плотная суконная свита, да поверх неё видавший виды плащ. Лицо мужчины скрывала тень, падающая от капюшона. Он задумчиво крутил в руке изрядно побитую глиняную кружку и разглядывал её нутро, словно там было что-то более занимательное, чем пиво или вино.
Геста вопросительно посмотрела на Щуку, но тот молча указал взглядом на незнакомца и быстро вышел; занавеси колыхнулись ему вслед. Мужчина всё так же не выказывал никакого интереса к Гесте. Будто и не заметил вовсе. Она чуть помедлила и приблизилась к нему, села напротив. Несколько мгновений просто его разглядывала. В его облике необычными были только перчатки, искусно сшитые, обтягивающие некрупные для мужчины руки. Словно он не хотел открытой кожей касаться никаких вещей здесь – а потому снимать их не спешил.
– Здрав будь… – решила поприветствовать его Геста, но слова застряли в горле.
Мужчина поднял голову. Его смуглое лицо до носа было скрыто чёрной повязкой, и лишь тёмные глаза с золотыми искрами, как два кинжала, блестели в полумраке.
Глава 3
В тесном тёмном зале пахло пылью и затхлостью. Знать, редко когда здесь появлялся живой человек, а та служанка, которая последний раз возила тут по полу мокрой тряпкой, верно, давно уж померла от старости. С тех же пор за уборку ни разу не брались. Только со столов смахивали время от времени. На стенах от непонятно откуда взявшегося сквозняка покачивались занавеси из когда-то богатого ариванского бархата, кроваво-красного, тяжёлого и плотного. А теперь они больше походили на изношенные тряпки и не только не добавляли залу торжественности, но выглядели так, будто он украшен обрывками шкур кудлатых дворовых псов.
По всему видно, что в Кирияте Гильдия не в почёте и в услугах арияш никогда и никто не нуждался. Счастливо живут. Здесь люди и мыслят-то по-другому, у них свой уклад, который с ариванским не всегда в один узел увяжется. И потому-то Гильдия, процветающая на юго-востоке и западе, протянула на север свои руки не столь уж давно.
Ставр тяжко вздохнул, осматриваясь, и снова опустил взгляд в кружку. На самом донышке ещё бледно золотилось дешёвое вино, пахнущее вовсе не виноградом с южных земель, а перебродившими мочёными яблоками. Не то чтобы Ставру не хватало денег на дорогое, ариванское, но такого на постоялом дворе «Одноглазая ворона» отродясь не водилось. Не на тех постояльцев он рассчитан, которые могут выложить пять кун серебром за чашу тёмно-красного нектара. Местная публика довольствуется тем, что есть – спасибо и на том, что в харчевне не воняет рыбой.
Однако, орюмцек[1] не торопилась.
Зархана сказала, что сегодня ближе к полуночи должна прийти девушка. Стоило появиться в городе, как, на удивление, тут же кто-то поспешил к нему с заказом, хотя Ставр прибыл сюда вовсе не для того, чтобы заработать денег. Но случилась непредвиденная задержка. Так почему бы не разжиться золотом? И Гильдия от своей доли никогда не откажется.
Ставр отпил ещё вина, поморщился от неприятной жгучей горечи. Такая же наполняла его самого, но от приказа урхаса не уклонишься. Сейчас он – Палач – и должен исполнить свой долг, как бы от этого ни становилось паршиво. И вот, ведомый этим долгом, он в Кирияте, холодном и неприветливом, как оказалось, городе, вынужден давиться отвратительным пойлом. Хорошо было бы остановиться на богатом постоялом дворе, таком, как высокий и ладный «Княжеский герб», но тогда он привлёк бы к себе слишком много внимания. С Зарханой давняя договоренность. Приходится ночевать здесь.
Ожидание тянулось невыносимо долго, усиливая глухое предчувствие, что назначение Палачом – это не самая большая неприятность, которая могла бы со Ставром случиться.
Наконец хозяйский пасынок Щука, худощавый и юркий, какими и положено быть всем ловким воришкам, стремительно влетел в зал и остановился, пропуская кого-то вперёд. За ним вошла стройная девушка в одежде явно ей не по размеру и настороженно осмотрелась. По бегающему, растерянному взгляду было заметно, что недавно что-то сильно её напугало – и девица до сих пор не до конца пришла в себя. А может, просто волновалась перед встречей. Среди орюмцек женщины случаются не так уж часто. Но зато почти каждая из них в жестокости превзойдёт любого самого отъявленного головореза.
Ставр опустил голову, натянул повязку. Заказчику запрещено видеть его лицо. Ведь после они, возможно, встретятся на улице между делом ещё много раз. Это для его же безопасности.
Девушка озадаченно посмотрела вслед убежавшему прочь мальчишке, подошла и села напротив. Замерла, словно ожидая, что он заговорит первым. Как бы не так! Не он пришёл сюда, чтобы заказать убийство соперницы или надоевшего мужа. Пусть сама найдёт в себе силы вынести приговор.
Молчаливое разглядывание продолжалось недолго.
– Здрав будь… – звонкий голос незнакомки слишком резко разрушил глухую тишину зала.
Ставр поднял глаза, и девушка осеклась, даже заметно отпрянула. Да, взгляд убийцы не каждый встретит спокойно. Похоже, не так уж давно она лелеет мысль об убийстве в своей головке. Сама довольно миловидная и ухоженная – сразу видно, что благородных кровей – хоть и пытается прикинуться обычной горожанкой. Янтарного оттенка глазищи сверкают любопытством и настороженностью; рыжая прядь выбилась из-под платка. Северянка?