Воин
Шрифт:
— Дроу.
Дзирт остановился в дюжине шагов от испуганной девочки, первой женщины, которая оказалась так близко от него, и внимательно рассмотрел ее. Элени была бы признана хорошенькой по меркам любой расы: у нее были большие спокойные глаза, щеки с ямочками и гладкая золотистая кожа. Дзирт понял, что такая женщина не будет драться. Он улыбнулся Элени и мирно скрестил руки на груди.
— Дзирт, — поправил он ее, указывая пальцем себе в грудь.
Какое-то движение сбоку отвлекло его внимание от девочки.
— Беги, Элени! — закричал Коннор Тистлдаун, взмахнув мечом
Из всего услышанного Дзирт понял только слово «Дроу». Однако поведение и намерения юноши были вполне очевидны: Коннор с ходу занял место между Дзиртом и Элени, и кончик его меча был направлен прямо на Дроу. Элени с трудом встала на ноги за спиной брата, но она не собиралась убегать, как он ей велел. Ей тоже доводилось слышать о злобных темных эльфах, и она не желала оставлять Коннора один на один с подобным существом.
— Убирайся отсюда, темный эльф, — зарычал Коннор. — Я превосходно владею мечом и намного сильнее тебя!
Дзирт, не понимавший ни слова, беспомощно развел руками.
— Убирайся прочь! — заорал Коннор.
Повинуясь порыву, Дзирт попытался ответить юноше, используя безмолвный язык Дроу — сложную систему жестов и мимики.
— Он творит заклинание! — закричала Элени и нырнула в черничную поросль.
Коннор с пронзительным криком ринулся на противника.
Прежде чем он что-либо понял, Дзирт схватил юношу за предплечье, другой рукой вывернул его запястье и отобрал меч, трижды крутанул это тяжелое оружие над головой Коннора, затем подбросил в воздух, поймал за клинок и, повернув рукоятью вперед, протянул хозяину.
Проделав все это, Дзирт развел руки в стороны и улыбнулся. Согласно обычаям Дроу, проявление подобного мастерства без вреда для соперника являлось выражением дружеских намерений. Но в душе старшего сына фермера Бартоломью Тистлдауна блестящий трюк Дроу породил только чувство благоговейного ужаса.
Коннор застыл, разинув рот. Меч выпал из руки, но он не заметил этого; мокрые штаны прилипли к ногам, но и это не привлекло его внимания.
Откуда-то изнутри его существа вырвался вопль. Коннор схватил в охапку Элени, которая тоже закричала, и они понеслись к рощице, чтобы забрать остальных, а затем со всех ног припустили к дому и бежали до самого порога.
А Дзирт, с померкшей улыбкой и распростертыми руками, остался один на черничной полянке.
Пара проницательных глаз с пристальным интересом следила за встречей на полянке. Неожиданное появление темного эльфа, закутанного в плащ гнолла, дало Тефанису ответы на многие вопросы. Ищейка-квиклинг уже обследовал тела гноллов и понял, что грубым оружием простых фермеров невозможно нанести такие раны.
Увидев чудесные сабли-близнецы, небрежно пристегнутые к поясу темного эльфа, и оценив легкость, с которой он справился с мальчишкой, Тефанис узнал истину.
Пыльный след, оставленный квиклингом, мог бы сбить с толку лучших следопытов Королевств. Этот дух, который никогда не двигался по прямой, промчался по горным тропам, описав круги вокруг одних деревьев, поднявшись и спустившись по стволам других, так что его путь стал вдвое, если не втрое, длиннее. Расстояния никогда не беспокоили Тефаниса: он предстал перед багровокожим баргест-велпом раньше, чем Дзирт, раздумывающий над катастрофическими последствиями встречи, покинул поляну, поросшую кустиками черники.
Глава 4
ТРЕВОГИ
Мнение фермера Бартоломью Тистлдауна коренным образом изменилось, когда старший сын Коннор переименовал «дзиррита» Лайама в темного эльфа. Фермер Тистлдаун провел добрых сорок пять лет в Мальдобаре, городке в пятидесяти милях вверх по течению Реки Мертвого Орка, к северу от Сандабара. Отец Бартоломью тоже жил там, как и отец отца. За все это время единственной вестью о темных эльфах, дошедшей до фермера Тистлдауна, был рассказ о предполагаемом налете Дроу на маленькое селение диких эльфов в сотне миль к северу, в Мерзлом Лесу.
Этот набег, даже если он действительно был совершен Дроу, случился более десяти лет назад.
Недостаток личного опыта в отношении расы Дроу не уменьшил опасений фермера Тистлдауна, когда он услышал рассказ детей о встрече на черничной поляне. Коннор и Элени, которые заслуживали доверия и были достаточно взрослыми, чтобы соображать, что к чему, в трудную минуту, видели эльфа довольно близко, и у них не возникло сомнений насчет цвета его кожи.
— Единственное, чего я и вправду не могу понять, — говорил Бартоломью Бенсону Дельмо, толстому и веселому мэру Мальдобара, и нескольким другим фермерам, собравшимся в его доме этим вечером, — так это почему Дроу отпустил детей. Я не знаток темных эльфов, но наслышан об их повадках и знаю, что они должны действовать по-другому.
— Возможно, Коннор своей атакой добился большего, чем ожидал, — пропищал деликатный Дельмо.
Все они слышали рассказ о том, как был обезоружен Коннор. Лайаму и остальным детям Тистлдаунов, за исключением, конечно, самого бедняги Коннора, доставляло особенное удовольствие пересказывать именно эту часть истории.
Но Коннор, как бы он ни был благодарен мэру за поддержку, решительно покачал головой, отвергая это предположение.
— Он победил меня, — признался юноша. — Может быть, я был слишком потрясен, увидев его, но он победил меня вчистую.
— Задача не из легких, — вмешался Бартоломью, не позволяя своим грубоватым товарищам разразиться смехом. — Все мы видели Коннора в бою. Только прошлой зимой он победил трех гоблинов да еще их волков!
— Успокойся, добрый фермер Тистлдаун, — сказал мэр. — Мы не сомневаемся в доблести твоего сына.
— Зато я сомневаюсь в истинности врага! — вмешался Родди Макгристл, огромный, как медведь, заросший волосами мужчина, самый бывалый из всех собравшихся.
Родди провел в горах больше времени, чем на своей ферме, недавнем приобретении, которое не вызывало у него особенного восторга. Когда кто-нибудь предлагал премию за уши орков, Родди неизменно получал львиную долю денег, зачастую намного превосходившую вознаграждение, получаемое всеми остальными жителями городка, вместе взятыми.