Воин

Леонтий Аникеевич Серверов

– Солдат!
– резко повернулся к нам лейтенант и подошел к решетке.
– О, и сержант здесь! Вы...
– его прервал хорошо одетый мужчина:

– Вы должны немедленно вывести нас отсюда! Слышите? Немедленно! Я приказываю!

Я посмотрел на сержанта, тот кивнул.

– Путь сзади свободен. Выходите.
– я посторонился.

– Нет, вы не поняли! Вы обязаны нас сопроводить!

– Господин...- начал было лейтенант.

– Без имен!
– опять прервал его чиновник.

– Вы из магистрата? Где остальные?
– спросил я, дернув подбородком в его сторону.

– Да. Остальные мертвы. Довольно вопросов!
– чинуша подбоченился.
– Подчиняйтесь приказу!

–

Мирт, Декс, сопроводите господ и даму к выходу.
– Сержант указал пальцем на камеру.

– Двоих не хватит!
– взвизгнул чиновник.

– Проход сзади очищен.
– повторил сержант.
– Двух достаточно.
– И прошептал проходящим мимо него бойцам:

– Ждите нас на улице. Не возвращайтесь.

Те кивнули, расслабляясь. Лейтенант, перед тем как выйти, вытащил меч из ножен, и повернувшись на каблуках, воткнул меч в живот заключенному, проворачивая и распарывая брюшину, вываливая внутренности. Закованный глухо вскрикнул и затих. Вытерев меч куском тряпки, лежавшей на замызганном чем-то бурым столе, который был рядом с трупом, лейтенант закинул меч в ножны и двинулся из камеры. Чиновник уже нервно притоптывал ногой и поторапливал бойцов. Жрица тихо плакала, впав в ступор, не отнимая рук от лица.

– Леди, прошу.
– К ней приблизился сержант, протянул руку.

– Не подходите! Я никуда не пойду! Оставьте меня! Оставьте меня! Оставьте...

Она забилась в угол. Глаза ее были бешеные, руки она выставила перед собой, ладонями вперед, скрючив пальцы, как когти. Сержант, шагнувший было к ней, понял, что еще шаг - и она вцепится ему в глаза, невзирая на шлем. Пожав плечами, он развернулся - двух бойцов и лейтенанта с чинушей уже не было видно, они ушли в сторону лестницы.

– Если этот мудак не погонит их обратно, они выживут.
– Сержант прошел мимо меня, остановившись.

– Не лезь на рожон, Стриб. Понял?
– тихо прошептал он.

Я только кивнул.

– Двинули.

Сержант занял свою позицию напротив меня, с другой стороны стены, и осторожно заглянул за угол. Знаками показал подойти. Весь коридор впереди был ярко освещен, а в дальней комнате, которой он заканчивался, виднелись сполохи пламени. Они менялись, хаотично передвигаясь, и казалось, огонь там двигался.

– Там элементаль.
– Зашептал сержант.
– Готов?

Я пожал плечами, хотя в латном доспехе это было не особо заметно, и кивнул. Взяв дубинки на изготовку, закрывшись щитами, мы вдвоем с сержантом крадучись вышли в коридор, за нами потянулись остальные. Жрица, оставшаяся сзади, снова завыла...

В этот же момент из двух камер впереди выкатились черно-красные камни, закружились, взвились небольшим вихрем и собрались в два подобия человеческих фигур среднего роста. Жар от них исходил такой, что в коридоре сразу стало намного теплее, одежда под латами стала мокрой от пота.

– Бей! Коротко выдохнул он.
– Остальным - стоять!

Бойцы, оставшиеся сзади, выстроили стену из щитов, укрывшись за ней, мы с сержантом бегом преодолели несколько шагов, отделявших нас от големов и обрушили на них дубинки. Жар, исходивший от раскаленных камней палил лицо, не защищенное шлемом. После того, как големы рассыпались, мы глянули друг на друга: ресниц и бровей у нас не было, лица были красные.

– И это только начало...
– прошептал сержант. Снова выставив щиты, мы осторожно пошли вперед. За нами, тихо громыхая, двинулись остальные.

По пути к комнате мы еще разбили еще три группы големов. Лица уже полыхали, глаза слезились, до входа оставалось лишь несколько шагов. Сержант привлек мое внимание негромким шипением, и кивком указал на распахнутый проем. Подкравшись, мы стали по бокам, и сержант подозвал двух бойцов с ведрами.

– Как войдем, выливайте на самого огненного. Понятно?

Бойцы кивнули, подобравшись.

– Ну, начали.

Мы с сержантом скользнули внутрь, за нами, пригибаясь, вошли бойцы с ведрами, и тут мы узрели ад во плоти.... В центре комнаты стоял огненный элементаль, ростом с человека. Сполохи от него гуляли по стенам, вокруг кружило не меньше десятка мелких големов, наподобие тех, что мы уже раздолбали в коридоре. Как только мы вошли, все это молча ринулось в нашу сторону.

– Стриб, мелочь! Остальные - в щиты, проход перекрыть, стоять!
– заорал сержант, работая дубинкой как заправский бейсболист. Один из воинов успел вылить всю жидкость из ведра в элементаля, и затем дико заорал, когда тот, сменив курс, слился с бойцом в объятиях. Крик в один миг захлебнулся, латы вспыхнули, рассыпаясь на отдельные части, и от бойца остался лишь прах и куча железа, бывшего латами. Жар элементаля потускнел, однако продолжал гореть, заставляя волосы на голове скручиваться от высокой температуры.

– Второй! Давай!
– Крикнул сержант, разламывая очередного голема.

Пот тек с меня ручьем, было нестерпимо жарко, и отступая от кучки камней, в которую превратился мой голем, я быстро бросил взгляд по сторонам. Второй боец не успел ничего, так же став кучкой пепла с металлоломом, жидкость в ведре исходила паром. Переложив дубинку в левую руку, державшую щит, я бросился к ведру, однако меня опередили: один из стоявших в проходе бойцов отбросил щит, в два прыжка добравшись до ведра, окатил оставшимся в нем ожившее пламя. Это было его последнее действие, элементаль обернулся к нему, слился в экстазе, однако, после двух ведер его жар спал сильнее, и умирал боец намного дольше, крича от нестерпимой боли. Мы с сержантом, добив ожившие камни, матерясь и прикрываясь щитами, втоптали остатки пламени в пол.

– Еще трое...
– Скрипнул зубами сержант. Мы стояли, тяжело дыша, лица горели. Дубинки превратились в обугленные деревяшки, и мы отбросили их: свою службу они сослужили.

– Передохнем в коридоре, - бросил сержант, разворачиваясь к выходу.

– Староват я для всего этого дерьма.

Последнее крыло, открывшееся перед нами, было завалено трупами. Смрад немытых тел перебивала вонь от вывалившихся внутренностей, ноги скользили в лужах крови, оставшихся бойцов то и дело тошнило. Наш боевой дух, и так неимоверно низкий, скатился ниже плинтуса, и пробив пол, сейчас лежал в районе канализации. Продвигаясь вперед, нервно поглядывая по сторонам, мы осторожно шли вперед. Двери камер были закрыты, через решетки были видны лежавшие в них тела, залитые кровью. Спереди донесся чей-то крик, хруст костей, потявкивание и скулеж. Внезапно приоткрытые двери, ведущие в комнату в конце коридора, распахнулись, оттуда выбежали пять человек и дико крича, рванули в нашу сторону. Мы закрылись щитами, выстроив стальную стену, и не напрасно: за выбежавшими людьми выскочили несколько гнолллов, потявкивая в азарте погони. Люди, увидев нас, начали кричать на бегу.

– Спасите! Умоляем!

Сержант лишь дернул уголком рта.

– Заключенные! Назад!
– проорал он.

– Они нас убьют! Пожалуйста, помогите!

– Назад, или вас убьем мы!

Люди остановились, обреченно смотря в нашу сторону и дико озираясь. Гноллы их уже почти догнали.

– Мерным шагом, в мечи, режем!
– скомандовал сержант.

Мы сдвинули щиты, оставив лишь узкий проход, став под углом и выставив их вперед.

– Раз-Два, Раз-Два!
– и мы глухо ступали, разгоняя стальную стену, ощетинившуюся мечами.