Воинство болот
Шрифт:
Артив собрался спускаться в болтающуюся на воде лодку, но тут голубой амулет на груди налился тяжестью и могильным холодом. С проклятьем командор бросился к переговорному устройству, которое начало шевелиться и расплетать снабженные присосками щупальца.
— Говорит Наместник Круга герцог Амибал. Немедленно отыщите Хозяина Бухты. Я встречусь с ним в трех милях вверх по реке, у раздвоенной секвойи. По возможности отвлеките принцессу, мне нужен только флоридянин.
— Ясно.
— Что тебе ясно, командор?
— Уже иду отвлекать.
Артив отбросил устройство и плюнул на
Командор увидел ту самую раздвоенную секвойю, рядом с которой стоял новый Наместник. Он был одет во все зеленое, в изящном стальном шлеме с кольчужной бармицей, спадающей на плечи. В руках Черный Герцог держал обнаженный меч, а на указательном пальце левой руки командор разглядел тот самый перстень.
— Ты посылаешь мне колдовской вызов, сопляк? Хорошо, но только зря ты предупреждаешь жертву, ведь она может обернуться охотником.
Артив сидел в лодке, мрачно лелея планы расправы над сыном Фуалы. Ему стало очевидным, что двоим им во Флориде не ужиться. Стоило попросить С’лорна о переводе куда-нибудь на север, да хотя бы в Каллину, или на новую границу с расширившимися владениями метсов, но командор был слишком спесив.
— Ничего, — бормотал Артив, пробираясь среди истоптанных глитами тростников и выходя на поле боя, заваленное трупами. — Я еще побарахтаюсь.
Лемуты-телохранители устроили на кучах мертвецов гонки за трупоедами. Урезонивая их ножнами меча, Артив увидел Лучар и сопровождающих ее маркиза и барона, когда находился от беглецов из Д’Алви в одной трети полета стрелы. Придав себе величественный вид, он медленно пошел вперед. Справа он почувствовал присутствие в высокой траве притаившихся врагов.
«Наверное, те самые Ушаны. Кстати, их трупов на поле как раз нет, хотя стрелометы выкосили десятка три или четыре этих тварей. Нападать, кажется не собираются, и то ладно…»
Лучар, сидящая в седле устало сгорбившись, не узнала Артива.
Она лишь приветственно подняла руку и указала в сторону своего лагеря:
— Соблаговолите следовать за мной, но оставьте здесь ваших обезьян.
— Чтобы их съели бешеные лисицы?
Артив сорвал с головы шлем, улыбнулся и отдал честь так, как это делают все дворяне Д’Алви особам королевской крови.
Брови Лучар поползли вверх, но она сдержала возглас удивления и сухо сказала:
— Мои союзники никогда не тронут парламентеров, даже если это грязные бабуины-людоеды.
— Ну зачем же вы так, принцесса. Они, конечно, не вегетарианцы, однако человечинку до сих пор не пробовали. А вот если я действительно оставлю их на поле, заваленном мясом… Не искушай, как сказано в одной очень смешной книге.
Лучар вспыхнула до корней волос:
— Довольно! Отошлите их в лодку, Артив. Или вы побоитесь идти назад без своих телохранителей?
— Оскорбления из столь прекрасных уст слушать даже приятно, тем более что они искупаются столь невиданной щедростью — меня проводит не какой-нибудь напыщенный павлин, из которого сыпется песок, и не безусый юнец, одевший доспехи с чужого плеча.
Гайль лишь крякнул, а маркиз попытался схватиться за меч. Овладевшая своими чувствами принцесса спокойно сказала:
— Парламентер может позволить себе многое.
— Даже — очень многое, — хохотнул Артив, идя следом за тройкой дружно повернувшихся к лагерю хопперов скорым шагом.
«А она хороша. Это уже не глупая и избалованная девчонка. Это весьма аппетитная женщина, умело осваивающаяся в роли повелительницы. Прыщавый юнец — наверняка ее безнадежный воздыхатель, пишущий по ночам стихи и тренькающий на лютне. А старикана я узнаю. Это же барон Гайль, гроза всех портовых шлюх, враг контрабандистов и посмешище карманных воров. Если поднапрячься, вспомню и эпиграмму, сочиненную ненавидевшей его Фуалой. Что-то там было насчет кривых ног, волосатых ушей и бегающих глазок», — размышлял Артив, шагая в сторону колючей изгороди, за которой маячили белые халаты му’аманов. Следовавшие за ним по пятам желтые силуэты отстали и растворились в высокой траве, не переступая некую незримую черту, за которой начиналась территория армии Д’Алви.
Отметив про себя, что королевские войска действительно начали рыть ров и заготовлять острые колышки для рогаток, Артив прошествовал сквозь толпу с ненавистью глядящих на него подданных исчезнувшего с карты королевства.
«И не старайтесь, дорогие земляки, одежда на мне не задымится, а сердце от прилива совестливости не разорвется», — думал командор, откровенно любуясь фигуркой Лучар, поставившей хоппера в импровизированную загородку, и идущую в его сторону.
«Вот он, Черный Ворон Пограничья, убийца ведьмы Фуалы, враг короны, наемник и негодяй Артив. Определенно постарел, но не выглядит сломленным», — размышляла принцесса, предлагая командору садиться на брошенный в траву щит.
Лучар поразило, что командор отнюдь не смотрится такой же пародией на человеческий род, как все остальные, прежде встреченные ею слуги Нечистого.
«Впрочем, — поспешила она себя поправить, — Герцог Аэо, разрушитель Д’Алви, выглядел вполне приличным человеком. Внешность обманчива.»
Артив сказал, отстегивая меч и отдавая его подошедшему гвардейцу:
— Вначале о главном. Зеленый Круг назначил нового Наместника, так что я отнюдь не самый главный злодей в здешних краях, как думают некоторые, у которых пальцы так и пляшут на эфесе.
Герд фыркнул и заложил руки за спину. Гайль внимательно изучал лицо командора. Лучар же встрепенулась, но промолчала.
— Наместник жаждет срочно встретиться с Хозяином Бухты Спрутов у разбитой молнией секвойи в трех милях к западу по реке. Думаю, что речь пойдет о заключении мира.
— Это ваши догадки? — Гайль подозвал вестового и замер, ожидая ответа. С того места где сидел командор было видно, что пришедшая на ум эпиграмма была удивительно меткой: ноги начальника тайной полиции казались кренделями, а солнечные лучи, проходя сквозь седые волоски на ушах, создавали иллюзию нимба. Артив с трудом удержался, чтобы не расхохотаться. Проследив за его взглядом, Лучар сделала вид, что чихает в кулак, но подавленный смешок все равно был слышим.