Воины игры
Шрифт:
– По рукам, - ответил Хагер, а про себя подумал, что еще не раз пожалеет о столь опрометчиво быстро принятом решении.
Ладонь Закейры оказалась до неприятного мягкой, словно девушка в жизни не занималась ничем, тяжелее расчесывания волос. Держа его ладони в своих руках, она нараспев произносила молитву Арнииру - богу странствий и покровителю всех путников, прося его стать свидетелем их устного договора. Хагер ни на секунду не поверил, что эта молитва имеет хоть какое-то значение, но неприятное подозрение червем точило душу.
– ->
Вы получили новое задание "Невинная жертва"
– ->
Стоило
"Уже пора запомнить, что предчувствию скорой задницы стоит доверять", - думал Хагер, глядя на стоящего на пороге Рамата Совиную Голову.
Археолог выглядел уставшим, словно всю минувшую ночь провел за научными изысканиями. Не исключено, что так оно и есть. А может, в объятиях своей синеглазой любовницы. То, что он хочет завладеть ее реликвией, вовсе не означает, что Закейра перестала интересовать его как женщина.
– Могу я войти, уважаемый Хагер из Стендара?
Воин покачал головой, опустил ноги на пол. Сарф и Брандин все еще дрыхли - черт знает, когда притащились, но на грудь приняли немало - комната полнилась ароматом перегара. Пусть проспятся. И что их всех вчера понесло на дно стакана? Будто сговорились.
– Поговорим внизу, - проговорил, натягивая сапоги.
Не нужно быть провидцем, чтобы догадаться, о чем пойдет разговор, но воин не стал забегать вперед и предоставил археологу право первого голоса. Совиная Голова придирчивым взглядом осматривал комнату, словно искал в ней что-то или кого-то. Хагер же терпеть подобного не мог. И неважно, что ему нечего скрывать, - чужое любопытство он старался пресекать в зародыше. Нечего совать нос, куда не просят.
Хагер почти вытолкал любителя древностей за дверь, последовал за ним.
– Прости за мою вчерашнюю спешку, славный воин. После того, что ты для нас сделал, мою неучтивость ничто не оправдывает, но я все-таки извинюсь за нее.
Совиная Голова низко поклонился и распрямился вновь. Жест - скорее дань традициям, чем искренний поступок, но воина в любом случае мало интересовали извинения.
– Я также извиняюсь за столь ранний визит, - Совиная Голова отвесил еще один поклон.
– Наверное, для него есть уважительная причина.
– Верно. Я вынужден похитить еще немного твоего бесценного времени и просить выслушать меня. Если ты будешь благосклонен к моей беде, то и помочь.
– Слушаю, - коротко ответил Хагер.
Они спустились на первый этаж. Совиная Голова нашел место около окна, навалился локтем на куцый подоконник и, прочистив горло кашлем, начал рассказ.
– Ты, несомненно, помнишь историю, которую вчера рассказала Закейра.
– В общих чертах, - соврал Хагер. Сказка о пылком парне, вырезавшем служителей Акморы, занятна, но, в сущности, бестолкова.
Свой рассказ Рамат начал так же, как и голубоглазая. Они повстречались, полюбили друг друга и больше не могли расстаться. Хагер ожидал услышать что-то подобное, чувствуя, что самое "вкусное" в этой истории спрятано много глубже.
– В конце концов, мы стали настолько близки, что я не мог не доверить ей самую большую и самую заветную мою мечту - найти Заточенную душу. Много лет я потратил на то, чтобы отобрать у прошлого эту реликвию. Это не просто очередная редкость, выкопанная из земли или песка, это - моя жизнь. Многие состарились и ни на шаг не смогли к ней приблизиться, а я - смог. И я рассказал Закейре.
– Он сдобрил слова горестным вздохом. Настоящим, как показалось Хагеру.
– К сожалению, я был ослеплен любовью и не заметил алчной змеи
На некоторое время он прервал свой рассказ. Хагер не относил тебя к числу невеж, но молчание порядком раздражало его. Зачем сидеть в рот воды набравши, если пришел с конкретным делом? Ох уж эти разработчики с их "эффектом присутствия и живыми людьми". В конце концов, отчаявшись дождаться продолжения, воин все-таки поторопил гостя.
– Не прими за невежливость, но не мог бы ты перейти к делу?
Совиная Голова посмотрел на него так, будто Хагер только что всадил ему в спину кинжал. А, чтоб оно все! Еще не дело угрызения совести сюда впутывать. Каким бы "живым" ни выглядел этот человек, он только непись, и перед ним не обязательно расшаркиваться. Тем более, когда дело идет к тому, что именно он - заинтересованная сторона.
– Прости, - как-то излишне обреченно извинился гость, - мужчине не должно давать волю своей слабости, но эта женщина...
Хагер кашлянул, останавливая очередной приступ хандры.
– Я решил, что только откровенный разговор спасет ее от глупости и выветрит алчность из головы. Так и поступил. О чудо - она раскаялась. Говорила, что ей стыдно, что готова следовать за мной повсюду, готова служить истории. Мне следовало помнить, что я никогда не был великим мастером слова, но я так хотел обмануться, что без тени сомнения принял ее раскаяние. Мы решили, что вместе разыщем Заточенную душу. Тогда мне казалось, что все указывает на благополучный исход поисков. К сожалению, я ошибся. Чтобы не томить тебя скучными подробностями наших поисков, сразу перейду к главному. Мы разыскали его - великий артефакт, который до сих пор был скрыт от людского ока. Окрыленные успехом, мы отправились домой.
"Теперь-то я точно услышу самый смак этой истории", - подумал Хагер.
– Закейра ни словом, ни жестом, ни взглядом не выказала желания завладеть артефактом, и мне было не в чем упрекнуть ее. Я говорю это, уважаемый Хагер из Стендара, чтобы ты понял, как тяжело мне признаваться в своей ошибке. Подумай я тогда не сердцем, а головой - ничего бы этого не произошло. За мое слепое сердечное терзание заплатили жизнью невинные люди.
– Что она сделала?
– На обратном пути нас постигло несчастье - внезапный падеж лошадей значительно отсрочил время нашего возвращения. Каждый день мы теряли животное, а подчас и не одно. Наконец, у нас осталось всего несколько вьючных лошадей и один верховой жеребец, на которого мы и сложили ручную кладь. Путешествие пешком через ледяные пустыни стало испытанием нашей веры. Я видел отчаяние на лицах товарищей и подбадривал их, как мог. Я говорил им, что мы покроем себя славой, когда принесем реликвию, в существование которой многие даже не осмеливались верить. Какое-то время им хватало моих слов, но запас еды и воды истощался. Через несколько дней стало понятно, что без пополнения запасов мы не протянем и половины оставшегося пути. Я знал, что мы проходим неподалеку от поселения, где можно купить все необходимое, но я нарочно избегал его. Шивар - город, чья разбойничья слава опережает ветер. Но мои люди взбунтовались: они требовали, чтобы мы зашли в город. Никогда раньше я не видел между ними такого единогласия. Словно кто-то подговорил их действовать сообща.