Воины Пернатого Змея
Шрифт:
Определив место сбора, Магуай и сообщницы темными тенями скользнули под настил чантли. Девушки взглянули друг на друга. Лица их были предусмотрительно перепачканы сажей, на них поблескивали только белки расширенных от волнения глаз.
– Готовы? – прошептала, стараясь выдохнуть воздух как можно тише, Магуай. Сердце непривычно быстро-быстро билось, сбивая с ритма. Девушке казалось, что этот бой слышен на всю округу. Подруги кивнули. Мстительницы разделились, шустро нырнули под настил дома и, работая локтями, поползли.
У нужного мстительницам чантли, была небольшая особенность. Видимо до этого в доме жила семья с маленькими детьми, а потому предусмотрительно для безопасности малышей промежутки между столбами основы опутали плетеными ветками на пару локтей высоты. Образовался невысокий бортик, девушкам он дал дополнительную тень и возможность беспрепятственно вести наблюдение за спящими внутри амини.
Магуай присела, подставила руки, положив их на согнутые колени, и помогла девушкам перешагнуть через перегородку. Они сделали это бесшумно. Сама подтянулась, стараясь руками не зацепить веревку от гамака, и в два движения тоже очутилась рядом.
Гамаки висели часто, не обойти, пришлось подныривать у столбов, что девушки и сделали, двое направились вправо, а Магуай туда, где спал касик. Ей пришлось миновать три гамака, где сопели во сне амини. Она остановилась в изголовье, окинула взглядом тело человека, которое в расслабленной позе спало безмятежно и крепко.
Тук. Тук. Тук.
Учащенный звук собственного сердца, готового выскочить, напугал девушку. Она задержала дыхание. Посмотрела на подруг. Те уже были готовы, произвольно выбрав жертвы.
Девушка протянула руку и двумя пальцами осторожно коснулась плеча касика. Прохладные пальцы обожгла теплая кожа. Веки спящего касика затрепетали, воин стал пробуждаться. Но в этот же момент Магуай нанесла ему удар ножом, четкий, хорошо выверенный, поставленный когда-то еще в детстве отцом, и отработанный на охоте, когда приходилось забивать визжащих и вырывающихся тапиров.
Тук-тук-тук…
На последнем стуке нож вонзился в сердце касика, так и не успевшего ни окончательно проснуться, ни издать звука. Тело воина дернулось и бессильно обмякло. А в лицо Магуай ударил горячий фонтан крови. Девушка утерлась рукавом и посмотрела в сторону подруг. Там было тихо.
Между первым смертельным ударом и вторым мелькнуло всего мгновение; уверенным движением девушка вспорола касику живот и выпустила кишки убитого врага. К стоящему жаркому воздуху добавилось тепло мертвого тела, и поплыл опьяняющий, дурманящий сознание, запах человеческих внутренностей. Магуай удовлетворенно посмотрела на жуткий труп и повернулась к следующему гамаку. Теперь она действовала еще увереннее, быстрее и четче: легкое прикосновение, а затем удар в сердце, когда жертва балансирует на грани сна и яви. Ни вскрика, ни вздоха, все на одном дыхании – перед нею враг-кровник, и не время разбирать долю его вины в расстреле близких ей людей.
Кокотона спокойно спал в гамаке, и спроси его утром, какие сны видел касик ночью, он бы не ответил. Снов не было, обычный отдых, да и только. Но что-то его разбудило. Нет, не чувство опасности, выработанное с годами, которое спасает воину жизнь, пробуждая за пару секунд. Итак, что-то его разбудило. Он собрался перевернуться на бок, и снова уснуть, но вот тут-то и ощутил какой-то внешний дискомфорт. Первым делом Кокотона проверил свой нож – лежит рядом, пальцы его нащупали, и ладонь привычно обняла рукоятку. Еще не открыв глаз, мужчина прислушался – тихо. Осторожно открыл глаза. Первый взгляд вверх на потолок. Ничего чернеющий прямоугольник не показал – ни звезд, подмигивающих с неба, ни разобранной крыши не было. Пришлось приподнять голову и осмотреть висящие гамаки с товарищами – безмятежный сон без сновидений, никакого шевеления. Приподнялся еще выше, теперь на локтях, насколько позволила ткань гамака, начавшего раскачиваться, словно ласковое предложение спокойно лечь и продолжить отдых.
Обругав себя за чрезмерную мнительность, Кокотона взглянул в направлении лесной опушки – если и может быть угроза, то только с этой стороны. Но ночной друг Мецтли освещал, расчищенное пространство опушки, и никакого движения на нем не наблюдалось. Успокоенный касик собрался лечь и продолжить отдых, как тонкий натренированный слух уловил со стороны леса звук, который издает шестикуаль в минуту опасности. Щелчок был очень тихим, это и насторожило амини, если бы на территорию лагеря забрел шестикуаль, то шума было больше.
Значит что-то не так! Касик, продолжая балансировать на согнутых руках в растянутом гамаке, начал внимательно осматривать пространство за своим чантли.
Тиу!..
Опять этот жалобный звук встревоженного шестикуаля! Он донесся со стороны леса, но там пусто! Это предупреждение! Тем, кто находится в лагере, скорее всего, тот, кто следит, заметил его пробуждение и подает сигнал опасности сообщникам.
– Так, где же, задница шестикуаля, что-то происходит?! – прошептал, начавший беситься, Кокотона, предусмотрительно опускаясь в гамак. Реально он понимал, что убить его могут и в лежачем положении, но рассчитывал обмануть противника, притворившись мертвым. И ему повезло – не он, а опять же натренированный взгляд уловил шевеление сгустившейся темноты у задних столбов чантли соседа Каменного Моста. Три тени бесшумно скользнули к лесу. Тут же Кокотона, вскакивая с гамака, одновременно, толкнув и разбудив Голодную Пуму, спящего рядом, прикинул, что рост неизвестных теней слишком мал…
Привыкший за годы службы при пробуждении не производить шума, амини мягко приземлился на ноги, совсем как тотемное животное рода – ягуар и без вопросов, которые в настоящий момент были бы лишними, пригибаясь под гамаками, последовал за командиром.
Странные ночные гости старались не шуметь только на территории лагеря, но едва достигли деревьев, как рванули во всю прыть, не беспокоясь, что под ногами трещат ветки. Кокотона с амини наоборот, понимая, что в темноте могут их упустить, пронеслись большими прыжками открытое пространство и лишь в лесу, приостановились, внимательно прислушиваясь к потрескиванию веток. Выбрав направление, оба воина, насколько позволяла темнота и выучка видеть в ней, теперь осторожно продвигались на шум, создаваемый противником.
Поющий Жук, а именно он стоял на опушке леса напротив чантли, где девушки свершали месть, в последний момент, когда собирался присоединиться к группе Магуай и бежать к ящерам, заметил две фигуры бегущие за ними. Он дернул Магуай за рукав, одновременно останавливая и втягивая девушку под прикрытие ствола дерева:
– Погоня!
– Ух… Орлы?
– Нет!
– Разделяемся! – Змейка и Лягушка понеслись вправо, Магуай и мальчик влево; преследователи остановились, они услышали по топоту, что группа распалась.