Воины Света. Тайна Кранга
Шрифт:
— Рори, — умоляюще произнесла Телин.
— Я уверена, что они будут более чем счастливы принять тебя на время в качестве гостьи. К несчастью, они специализируются на детских неврозах и сексуальных маньяках самой крайней разновидности. Так вот, как ты думаешь, какое отделение ты сочтешь более удобным для своего пребывания?
— Рори? — голос девушки стал теперь испуганным и визгливым.
Рори Маллап ван Клееф спокойно стоял в ногах постели, одетый в шелковую набедренную повязку и бусы.
— О,
Голос был ровным и мягким, почти нейтральным.
— Я очень сожалею, любимая.
Он напряг бицепс.
— Я, конечно же, по-прежнему люблю тебя, но не вижу, почему нам обоим нужно страдать из-за этого несчастного препятствия. Я буду тебя ждать.
Затем, после задумчивого молчания, он добавил:
— Надеюсь, это не осложнит наших отношений.
Ответ Телин был непечатным.
— Це-це-це! Что за выражения! И это к тому же после всех этих дорогостоящих школ. Да, детка, я уверена, что тебя поместят в отделение, наиболее соответствующее твоим наклонностям. Я не вижу никакой причины, почему бы тебе не воспользоваться случаем пополнить свое образование, в то время как мы займемся улучшением твоего характера.
Она пренебрежительно махнула рукой, и плюющуюся и визжащую девушку выволокли из спальни.
— Не забудь, милая, я полагаюсь на тебя. Надеюсь, ты покажешь своим любезным хозяевам истинный дух Нуаман. Возвращайся целой, хорошо?
Она скорбно покачала головой, когда закрывшиеся двери оборвали затихающие вопли девушки.
— Це-це-це! Я не уверена, что эта девушка будет готова взять на себя бразды правления фирмой. Все ложится на мои плечи, а я стара. Но не настолько стара.
Она протянула руку:
— Рори… Поди сюда…
Они проделали полпути до дому и гладко летели дальше к Мотыльку. Флинкс оторвался от игры в хрустальный солитер, ставшей теперь ребячески простой. Ощущение сильного конфликта мыслей стало слишком велико, чтобы его можно было игнорировать. Так как по расписанию сейчас было время сна, в салоне находился только он один, и эта суматоха его удивила.
В салон вошла довольно растрепанная на вид Ата. Она явно не ожидала никого встретить, и присутствие Флинкса явно расстроило ее.
— Ну, — неуклюже начала она, пытаясь одновременно привести в порядок одежду, — мы почти, э, закончили наше путешествие, Флинкс. Ты, как мне представляется, ждешь не дождешься прибытия домой… и получения приготовленной тебе Малайкой пачки кредитов!
— Да, и того, и другого. Вы, полагаю, направляетесь сменить в Рубке Вульфа?
— Хмм? О, да, естественно!
Ему пришлось скрывать свое веселье при виде того,
— Да, я только что сходила произвести некоторые изменения в, э, расположении корабельных припасов. Они становятся громоздкими. Мне пришлось… довольно долго потрудиться над наведением там порядка.
— И вы навели?
Она широко улыбнулась.
— О, да. Теперь все будет на своих местах.
И она исчезла на выходе.
Спустя немного времени в салон проковыляла гораздо более чем обычно растрепанная Сиссиф, ее одежда и она сама пребывали почти в равном беспорядке. Лицо выражало лютую ненависть. Это выражение исчезло только, когда она морщилась из-за особо болезненного синяка. Она уделила ему лишь один рассеянный взгляд, а потом удалилась, шатаясь, в направлении их с Малайкой каюты.
Стало быть, все получили выгоду от экспедиции, за исключением привлекательного и свирепого меньшинства в одну особу. Он вздрогнул и вернулся к своей игре, потерявшей теперь привлекательность. Требовалось многое сделать, а он не был уверен, как к этому подступиться. Если он никак не сможет развлечься… Малайка, знал он, готовит для него большие дела. Он не мог представить себя в той роли, в какой виделся коммерсанту. Приодетым для торжественных заседаний, разоряющим конкурентов в пух и прах своей поразительной проницательностью. Наверно, можно будет организовать компромисс. Но это может означать расставание с рынками, с его тамошними друзьями. Мамаша Мастифф, вероятно, приспособилась бы к такой жизни без всякого труда. Он усмехнулся. А может ли Высшее Общество приспособиться к ней? А серьезней, как приспособится он, когда нынче всякий уверен в собственной правоте и неправоте всех остальных?
Он также видел, что могут сделать малоприятные личности с приятным в достаточной мере, чтобы желать исправить такое положение. А там будут мозги, которые окажут сопротивление таким усилиям. И кто он такой, чтобы судить жизнь других? Xотел ли играть роль Бога? Кроме того, ему всего… ему, ну, было почти семнадцать, не так ли? Он обладал талантом, и один невинный человек и двое виновных умерли из-за того, что он применил его не так, как следовало бы. Теперь он обладал Силой, и, кто знает, сколько там умерло в космосе из-за нее? Силой! Чушь! Он и на одну десятую не был таким Человеком, как Цзе-Мэллори. Ему понадобится помощь подобных людей или же он, скорее всего, наделает каких-то страшных ошибок. Теперь они могут оказаться смертельными. Мог ли он управляться с тем, чем он теперь стал? Хотел ли этого?
И все же там лежала целая вселенная, и казалось позорным не посмотреть на нее.
Теперь, когда он мог видеть.