Чтение онлайн

на главную

Жанры

Вокруг Петербурга
Шрифт:

Классическим традициям следуют Винченцо Бренна (флигеля Павловского дворца, отделка верхнего его этажа и тронный зал, внутренняя отделка Гатчинского дворца), В.И. Стасов, А.Н. Воронихин, Тома де Томон и, наконец, последний из этой блестящей плеяды, ученик и помощник Бренны, Карл Росси. К ним присоединяется ещё ряд талантливых мастеров менее самостоятельного значения, как Смарагд Шустов, Доменико Адамини, помощники Стасова – Гесте и Горностаев и др.

С двадцатых годов XIX века намечается новый поворот к ложной готике (работы Адама Менеласа: Белая башня, Арсенал, Шапель – в Царском Селе, Коттедж – в Петергофе), продолжающийся и в последующее время и идущий параллельно с отмиранием классических традиций (церковь Александры в Александрии по проекту Шинкеля, готические дома Шарлеманя, Конюшни, Вокзал Н.Л. Бенуа в Петергофе, там же ряд частных домов и построек, готическая галерея Гатчинского дворца А. Брюллова).

В эту же эпоху,

то есть со времени Николая I начинается то смешение стилей, то стремление подражать самым различным образцам, которое приводит к ужасающей бессильности и упадку вкуса конца века (время Александра II и Александра III). Один и тот же мастер умеет строить в самых разнообразных стилях, подчиняясь вкусам заказчика, но почти не имеет своего собственного. Наиболее типичным и талантливым «закройщиком» на все вкусы такого рода является излюбленный архитектор Николая I – А.И. Штакеншнейдер. Он возводит постройки в самых разнообразных стилях: то классическом (Бельведер на Бибигоне), то ложно-русском (сельский Никольский домик, приказный дом и церковь царицы Александры на Бибигоне), то римско-помпеянском, то есть подражающем характеру римских домов, уяснённому тогда на раскопках в Помпее (Павильон на Царицыном острове и павильон «Озерки», заключающий одновременно элементы итальянской виллы нового времени), то полуренессансном, полу-«рококо» (Собственная дача около Петергофа). К этому же эклектизму примыкают Н.Л. Бенуа, А.И. Брюллов. Многое у них хорошо выполнено и не лишено импозантности (конюшни Бенуа, фрейлинский дом его же), держится ещё старое архитектурное ощущение целого, но постепенно это «учёное» рационалистическое творчество мельчает, становится сухим, мёртвым, гаснет фантазия, размах, оно лишается органичности и убеждённости (таков ученик А. Брюллова – И.А. Монигетти). К концу века воцаряется такая неразбериха, что появляется попытка «выдумать» совершенно новый стиль, и появляется «стиль модерн», или «декаданс» (упадок), с его причудливо изогнутыми линиями и совершенно произвольно взятыми соотношениями. В окрестностях столицы этот стиль, окончательно опошленный в фойе кинематографов и «шикарных» гостиниц, выпукло представлен в личных апартаментах последней царской четы Александровского дворца в Детском Селе (работы Мельцера) и отчасти в Нижнем дворце – в петергофской Александрии.

Наконец, стремление вспять – к истокам старо-московского самодержавия – власти, судорожно цеплявшейся за старо-русские традиции, в связи с открытиями и более детальным изучением старо-русского художественного прошлого и увлечением древне-русской иконописью и монументальной живописью, – привело к созданию любопытного ансамбля древне-русских стилизаций (Московской, Новгородской, Псковской) – Федоровского Городка и собора, работы в которых продолжались вплоть до самой революции и не были закончены.

Особую страницу в художественной истории представляет парковое искусство в окрестностях больших городов. Именно здесь были условия для развития этого нового в России искусства, так как в городской черте паркам негде было раскинуться, а те, которые создавались, гибли потом, разрушаемые и подавляемые стихийным ростом города (Летний сад, парки и сады вельможных дворцов Шереметева, К. Разумовского, М. Воронцова, Юсупова и др., отчасти Таврический сад и т. д.).

Три типа парка являются главнейшими в истории паркового строительства Европы: итальянский, французский и английский. Развитию у нас первого типа (парк, расположенный террасами) не благоприятствует рельеф местности, большею частью низменной и ровной, хотя отдельные элементы его можно усмотреть в парках Петергофском и Павловском. Два же последних типа представлены у нас в отличных образцах, несмотря на то, что утрачены многие характерные парковые затеи (стриженые шпалеры, боскеты, беседки, павильоны, скамейки и прочее), самые деревья разрослись и закрыли перспективы или относятся к уже позднейшим посадкам второй половины XIX века.

Французский тип парка – с его прямыми аллеями или дорожками, сходящимися под углом или расходящимися по радиусу, с площадками, со статуями, фонтанами и павильонами посредине, чинный, строгий, торжественный и более «искусственный» – можно видеть в нижнем и верхнем садах Петергофского Большого Дворца, в Стрельнинском парке и в Екатерининском – в Детском Селе.

Английский – со свободно вьющимися дорожками, по которым никак не пройдёшь кратчайшим путём, свободно стоящими группами деревьев и полянками, приближающимися к «естественности» и, однако, глубоко продуманными и рассчитанными на красивые перспективы видов, – в парке Английского дворца Петергофа, в Александровском парке Царского Села, в Гатчине, в петергофской Александрии и особенно – в чуде искусства этого рода – в Павловском парке.

Поразительно умение группировать деревья, создавать целый пейзаж, творить самую «архитектуру» органической природы, заставляет с особенным вниманием отнестись к этому, ныне совсем почти утраченному, искусству. Время неизбежно и органически меняет эти создания: сохнут, падают от старости и бурь старые гиганты, меняя ландшафт, вырастает новая поросль. Огромных усилий и денег стоило в недавнее время поддерживать, подсаживать, подчищать эти колоссальные площади с прудами и дорожками. Парки эти могут теперь только изменяться, погибать, уничтожаться, и вряд ли скоро могут создаться общие экономические условия для возрождения паркового созидательства. Тем внимательнее необходимо беречь сохранившееся.

Печатается по изданию: Окрестности Ленинграда. Путеводитель. М-Л, 1927.

Всеволжск. Приютино. Колтуши

Всеволжск

Районный центр Ленинградской области, в 24 км от Санкт-Петербурга, расположен на Карельском перешейке. Население более 30 тысяч человек.

В XVIII веке на земле будущего Всеволжска была мыза Рябово, в 1721 году подаренная Петром I своему ближайшему сподвижнику А.Д. Меншикову. В 1818 году мызой стал владеть В.А. Всеволжский, проведший большие мелиоративные работы. Он провел газовое освещение, построил сахарный завод, разбил большой сад, построил оранжерею для выращивания овощей и фруктов, поставлявшихся в Петербург, создал крепостной театр и хор.

Рябово стало излюбленным местом летнего отдыха петербургской аристократии, там бывали М.И. Глинка, А.А. Алябьев, А.Н. Верстовский.

В городе сохранился усадебный дом, построенный в XIX веке по проекту архитектора П.Д. Шредера, а также парк.

В 1892 году у Рябова прошла железная дорога от Петербурга до Ладога; в 1895 году построена железнодорожная станция Всеволжская, давшая толчок развитию поселка, ставшего в 1963 году городом Всеволжском.

В городе сохранились церкви XIX века – Спаса Нерукотворного, Свято-Троицкая, работает историко-краеведческий музей.

Всеволжск – дачная местность, благодаря мягкому микроклимату.

На горе, откуда расстилались бесконечные дали и виднелись постройки Петербурга, находился усадебный дом, состоявший из 160 комнат. К зданию дома Всеволжского примыкали огромные оранжереи, в которых зимой вызревали персики, виноград и ананасы. На косогоре был фруктовый сад. В имении В.А. Всеволжского, богатейшего вельможи, летом часто собирался почти весь аристократический Петербург: сотни гостей со слугами.

Постепенно местность вокруг Рябова и находящегося рядом знаменитого имения Приютино становилась все более оживленной, от Рябова проходила наиболее благоустроенная проезжая дорога к столице, что было немалым удобством и привело к появлению в округе новых мыз.

Однако, хозяйственная деятельность аристократа Всеволжского, как, впрочем, и других, не подкреплялась должной деловитостью и хваткой капиталиста. Все имения в округе дробились и мельчали. На смену петербургским сановникам – аристократам, рассматривавших свои пригородные имения в качестве мест отдыха, развлечений и хозяйственных экспериментов, приходят предприниматели.

И.В. Венцель, Н.Д. Солохин. Всеволжск. Л., 1975.

Приютино. Усадебно-парковый ансамбль Ленинградской области

До наших дней сохранились:

Усадебный дом – двухэтажное кирпичное здание с красивыми окнами второго этажа. Автор усадебного дома не известен, высказывалось мнение, что это известный архитектор Н.А. Львов.

Второй господский дом, или людской флигель – каменное двухэтажное строение.

Беседка в парке – круглое сооружение с плоским куполом.

Английский парк в долине реки Лубьи частично сохранил планировочную структуру XIX века. До наших дней дошел пруд, с сетью дорожек-аллей из старых елей и дубов.

В парке сохранился мавзолей, сооруженный в память старшего сына А.Н. Оленина, погибшего в Бородинской битве.

В парке сохранились некоторые хозяйственные постройки.

Недалеко от Ленинграда близ станции Бернгардовка находилось селение Всеволжского района – Приютино, принадлежавшее первому директору петербургской Публичной библиотеки и вице-президенту Академии художеств А.Н. Оленину. В летние месяцы сюда приезжали известные деятели русской культуры. Тут обсуждались литературные, художественные и театральные новинки, звучала музыка М. Глинки, читали свои стихи Пушкин и Мицкевич, Гнедич и Батюшков, баснописец Крылов.

Дочери Оленина Анне Алексеевне, гостившей в Приютине в 1828–1829 годах А.С. Пушкин посвятил 11 своих стихотворений и среди них знаменитое: «Я вас любил, любовь еще быть может…». В декабре 1974 года в Приютине открылся Художественный музей.

Памятные места Ленинградской области. Л., 1959.
Поделиться:
Популярные книги

Последняя Арена 9

Греков Сергей
9. Последняя Арена
Фантастика:
рпг
постапокалипсис
5.00
рейтинг книги
Последняя Арена 9

Бывшие. Война в академии магии

Берг Александра
2. Измены
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
7.00
рейтинг книги
Бывшие. Война в академии магии

Бездомыш. Предземье

Рымин Андрей Олегович
3. К Вершине
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
рпг
5.00
рейтинг книги
Бездомыш. Предземье

Ветер и искры. Тетралогия

Пехов Алексей Юрьевич
Ветер и искры
Фантастика:
фэнтези
9.45
рейтинг книги
Ветер и искры. Тетралогия

Без Чести

Щукин Иван
4. Жизни Архимага
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Без Чести

В теле пацана 4

Павлов Игорь Васильевич
4. Великое плато Вита
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
5.00
рейтинг книги
В теле пацана 4

Последняя Арена 3

Греков Сергей
3. Последняя Арена
Фантастика:
постапокалипсис
рпг
5.20
рейтинг книги
Последняя Арена 3

Целитель. Книга вторая

Первухин Андрей Евгеньевич
2. Целитель
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Целитель. Книга вторая

Не грози Дубровскому! Том III

Панарин Антон
3. РОС: Не грози Дубровскому!
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Не грози Дубровскому! Том III

Толян и его команда

Иванов Дмитрий
6. Девяностые
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
7.17
рейтинг книги
Толян и его команда

Великий князь

Кулаков Алексей Иванович
2. Рюрикова кровь
Фантастика:
альтернативная история
8.47
рейтинг книги
Великий князь

Возвышение Меркурия. Книга 5

Кронос Александр
5. Меркурий
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Возвышение Меркурия. Книга 5

Звезда сомнительного счастья

Шах Ольга
Фантастика:
фэнтези
6.00
рейтинг книги
Звезда сомнительного счастья

Граф

Ланцов Михаил Алексеевич
6. Помещик
Фантастика:
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Граф