Вокруг Света 1993 №02
Шрифт:
Министр ошибся. Путешествие затянулось.
Вверх по Замбези
Рано утром у пристани нас ждала команда гребцов во главе с Мусукой, невысоким коренастым парнем. Шестеро его подчиненных были крепко сложенные, мускулистые молодые люди. Они пригнали длинную, метров в десять, узкую лодку.
Мы взяли с собой лишь самое необходимое, в том числе, по совету Сий-омунджи, и ружье — поохотиться. Провизии и денег он брать не советовал. Деньги там хождения не имеют, а продуктами, по его словам, нас снабдят повсюду в изобилии.
Мы с Аликом расположились
Баротсе — с детства тренированные гребцы. С кажущейся легкостью и неутомимостью они энергичными движениями гнали лодку вперед. Но вот все выше поднимавшееся солнце стало донимать и их. Пот струился по спинам.
Когда мы проходили мимо узкой полоски земли длиной в два-три километра, я повернулся к Мусуке и кивнул в сторону острова: не пора ли, дескать, сделать привал?
Мой жест был понят однозначно. Я еще не знал, что являюсь не просто пассажиром, а, как старший из двух белых, руководителем нашей маленькой экспедиции или вождем... Мусука подал команду, и лодка устремилась к острову.
Когда мы причалили, он подозвал меня и показал на видневшуюся вдали стаю гусей и уток, плававших за травой в поисках пищи. Я достал одолженное накануне ружье, осторожно подкрался, огибая траву, и с метров двадцати разрядил оба ствола прямо в центр стаи. Черные парни с веселым гиканьем притащили с десяток подбитых птиц. Они живо выпотрошили их, разожгли костер и бросили добычу в наполненный водой котел.
Когда вода в котле выкипела, его поставили на землю, и все замерли, потупив глаза.
— Чего они ждут? — шепнул я Алику.
— Вы должны распределить пищу.
И мне пришлось каждому указать его долю. Но и тогда никто не притронулся к еде, прежде чем я первым не надкусил дичь. После этого они схватили свои порции и начали поглощать их с необыкновенной торопливостью. Только убедившись, что я не спешу, умерили свой пыл.
У баротсе не принято принимать пищу в одиночку, поэтому они должны успеть насытиться, прежде чем общая трапеза закончится. Команду же к ее началу и концу подает старший.
...Солнце стало склоняться к горизонту. Пора было подумать о ночлеге — ведь в тропиках темнеет быстро. На лесистой возвышенности увидели деревню; но сразу приставать не стали, а, чуть выждав, высадились на виду у ее жителей. Неожиданное «вторжение» незнакомцев могло вызвать тревогу.
Вскоре появился посланец, который от имени вождя пригласил нас в деревню. Мы вежливо отказались, поскольку хотели пораньше утром продолжить свой путь. Попросили только разрешения переночевать здесь да прислать немного продуктов. Интересно, сбудутся ли слова министра о готовности баротсе поделиться едой?
Гонец удалился и позже вернулся в сопровождении двух помощников, нагруженных различной снедью. Вождь приветствует гостей, гласил ответ, и посылает на ужин «кусочек хлеба».
«Кусочек» оказался довольно увесистым и состоял также из изрядных порций мяса, молока, творога. Были присланы и фрукты — сушеные
Та первая ночь, проведенная в джунглях Африки, запомнилась надолго. Мне плохо спалось в нашей палатке, к тому же было холодно, и я вышел погреться к огромному костру, возле которого в двух шалашах спали наши новые друзья. Шалаши имели лишь одну стенку, состоявшую из наброшенных на жерди веток. Другой, открытой стороной они были повернуты к костру, и ничто не мешало огню обогревать спавших людей.
Ночь была лунная, светлая. Где-то вдали, впрочем, не так уж и далеко, раздавался низкий глухой рев льва, казалось, стлавшийся по земле.
Я поднял несколько приготовленных веток и бросил их в затухающий костер, который, вспыхнув, осветил верхушки деревьев. Затрещавший хворост разбудил Мусуку:
— Не беспокойтесь, бвана,— сказал он,— при луне ни один зверь не подойдет близко... Да и по голосу слышно, что лев сыт.
День, полный неожиданностей
Мы поднялись еще до света, позавтракали, уложили продовольствие, вещи и с восходом солнца тронулись в путь.
Около полудня один из африканцев — Капука, который, как предполагалось, был родом из той же деревни, что и Моника, объявил: мы у цели. И вправду, на холмистом берегу показалась деревушка. Мы свернули к траве и, лавируя в ней, стали проталкивать лодку к берегу.
Когда осталось с полсотни метров, трава поредела, лодка двинулась живее. Вдруг у левого борта из-под травы метнулось огромное темно-коричневое тело гиппопотама. Сильнейший удар о днище приподнял и опрокинул лодку. Мы, как горох, посыпались в воду.
Перепуганные неожиданным нападением, все ринулись к берегу. Живущие у воды баротсе по праву считаются не только хорошими гребцами, но и отменными пловцами. Но их способ плаванья «по-собачьи» все-таки не может сравниться с кролем. Мы с Аликом быстрее других добрались до суши и оглянулись.
Шестеро наших спутников благополучно выбирались из реки, а седьмой, чуть отстав, еще барахтался в воде. Он был по грудь в воде, когда лежавшее у травы полузатонувшее неподвижное бревно вдруг ожило: разинув пасть с огромными редкими зубами, крокодил молниеносным движением настиг отставшего, сбил ударом хвоста и, сомкнув челюсти на его ноге, потащил под воду. Человек отчаянно закричал. Люди бросились на помощь, но вряд ли успели бы, не прояви несчастный самообладания. Он выхватил из-за пояса нож и стал наносить удары в брюхо под лапой чудовища, пока оно не выпустило его из страшной пасти...
Беднягу вытащили на берег, из глубоких ран на бедре хлестала кровь.
— Моя сумка с инструментами! — крикнул Алик и показал в сторону перевернутой лодки.
Мусука скомандовал, и африканцы направились к реке.
— Там же крокодил! — вырвалось у меня.
— Крокодил труслив, нападает только на одиночек,— ответил Мусука.
Прозрачная вода и небольшая глубина не затруднили поиск затонувших вещей. Скоро саквояж с мединструментами был в руках Алика, и наш доктор занялся обработкой ран. Я, как умел, помогал ему.