Вокруг света за 80... свиданий
Шрифт:
Я не имела представления о том, чем мы займемся, и, если не считать мер предосторожности (одна из причин, почему я устраивала свидания через друзей и не расставалась с мобильником), мне было абсолютно все равно. Я покончила с теми временами, когда считала своей обязанностью придумывать и устраивать трогательные сюрпризы и развлечения для мужчин. И теперь была счастлива доверить эту работу другому.
Прошло полчаса. Хэнк явно опаздывал. Я по-прежнему не собиралась нервничать. Просто неплохо бы ему поторопиться. Сейчас уже без десяти двенадцать. Я отточила свою приветственную улыбку типа «Хэнк, как приятно наконец встретиться с вами» и ухитрилась выбрать вполне симпатичные вещички из своего ограниченного гардероба. Спрятала
Я выглянула в окно. Никаких признаков хоть кого-то, похожего на Хэнка. Может, еще раз сбегать в туалет? Я была голодна, но не могла решить, стоит поесть перед свиданием или нет. Все же плохо — не знать, чем мы займемся. Если не перекушу, значит, точно гарантирован десятимильный поход пешком. Если же поесть, он немедленно поведет меня в ресторан.
Продолжая обдумывать ситуацию, я развернула еще один роскошный маленький бисквит с пряностями, втайне надеясь, что мы пойдем пить пиво.
Ммм… да, именно пиво.
Неожиданно мне ужасно захотелось выпить. Господи, если перед каждым свиданием со мной будет твориться нечто подобное, к концу путешествия я стану стопроцентным алкоголиком — от первой встречи прямиком в наркологическую клинику всего за восемьдесят легких уроков.
Звякнул телефон. Портье. Хэнк прибыл. Я исполнилась решимости не нервничать, не запинаться, не мямлить, поэтому, прежде чем успела разволноваться, торопливо схватила сумочку и жакет, захлопнула дверь и помчалась в вестибюль.
Хэнк ждал у стойки и, похоже, сам немного волновался.
«Не думай об этом, не думай об этом», — твердила я себе и, напрочь проигнорировав веселую ухмылку портье, пожала протянутую руку Хэнка. Тем самым официально обозначила начало первого свидания.
Ростом Хэнк оказался примерно шесть футов три дюйма, атлетически сложен, светловолосый и с приятной улыбкой. Первой мыслью было: не настолько лыс, как я представляла, симпатичный, высокий, длинноногий, несколько застенчив, довольно чувствителен.
— У меня тут лодка, — пробормотал он, смущенно улыбаясь.
Послушно просияв в ответ, я мысленно застонала: при одном лишь взгляде на лодку меня так и тянет блевать.
Помогая мне взойти на тридцатипятифутовую баржу, Хэнк добавил:
— Я подумал, будет неплохо покрутиться по каналам, а заодно и пообедать на барже.
Из корзинки, стоящей у его ног, Хэнк извлек сашими, клубнику и шампанское. Плавание началось.
Я была тронута. Он, очевидно, приложил много усилий, чтобы свидание прошло как можно романтичнее. К сожалению (правда, этого я ему не сказала), его представление о романтике не совсем совпадало с моим. Я всегда хотела быть одной из тех достаточно утонченных женщин, функционирующих на диете из протеина и алкоголя, но, как не выносящая лактозы, сбившаяся с праведного пути католичка-вегетарианка, я, к своей величайшей скорби, предпочитаю картофель и хлеб, а сырую рыбу-в крайне ограниченных количествах. Но все это относилось к прежней Дженнифер. Сейчас же, проплывая по Принценграхт, я подставила лицо солнышку. И улыбнулась Хэнку, протянувшему мне бокал с шампанским, ледяным, как музыка «Министры оф саунд», льющаяся из mp3-плейера баржи. Мы выпили за здоровье друг друга, и я, молча, поздравила элегантную новую себя. Водяная Хепберн.
Проплывая мимо цветочного рынка, утопающего в розах и подсолнухах, очередей перед домом Анны Франк, района красных фонарей, битком набитого пьяными британцами (надписи на майках возвещали о том, что они веселятся на «Мальчишнике Стива»), я стала расспрашивать Хэнка об истории его отношений с женщинами. Люди на мостах приветливо улыбались, очевидно, считая нас идеальной парой, а Хэнк тем временем описывал, как был счастлив в университете, где впервые встретил любимую девушку. Они довольно долго жили вместе, но он не был готов к оседлой жизни. Следующая связь не получилась столь же удачной: девушка хоть и оказалась славной и чувствительной натурой, все же не смогла удержать его надолго. Правда, они расстались друзьями. Следующая подружка была настоящей стервой, но он сходил по ней с ума («Она была очень страстной, — беспомощно признался Хэнк и тут же с тревогой добавил: — Вы чем-то ее напоминаете».)
Пока Хэнк умело управлял баржей, я вспоминала свой прошлый приезд в Амстердам. Тогда мы с Келли еще были вместе, ни с того ни с сего яростно поскандалили, бог знает по какой причине, и я вылетела из гостиничного номера в темноту и ливень. Почему Келли никогда не делал для меня ничего подобного? И если уж на то пошло, почему я до сих пор скучаю по нему?
Плавание продолжалось. Один канал сменялся другим, а Хэнк все продолжал исповедоваться в бесчисленных романах. Уже успело стемнеть и похолодать. Мы пробыли на воде почти семь часов. И хотя мне вовсе не было так плохо, как предполагалось раньше, все же неудачная смесь сашими и шампанского зловеще плескалась в моем желудке. Я с растущим нетерпением ждала, когда Хэнк закончит монолог. До меня вдруг дошло, что любовная жизнь посторонних людей, как и их мечты, интересны вам только если они светлы и если вы каким-то боком к ним причастны. Мне все больше становилось не по себе. Подумать только, впереди семьдесят девять подобных бесед…
Я вовсе не хочу злобствовать. Мне действительно понравилась прогулка по воде. Но я не увлечена Хэнком. Становится все холоднее, и мне придется вставать очень рано, чтобы завтра утром ехать на свидание № 2. К счастью, в этот момент Хэнк сообщил, что зарезервировал диван в Вечернем клубе, что дало мне предлог объявить:
— Мы прекрасно провели время, но теперь пора прощаться.
Судя по виду, он расстроился, но оказался достаточно хорошим парнем, поскольку послушно развернул баржу и мы поплыли обратно к отелю.
До места добрались около девяти вечера, и Хэнк помог мне (меня трясло от холода) сойти на землю. Поблагодарив его в пространных выражениях, рожденных угрызениями совести, за чудесный день, я вдруг сообразила, что мы вошли в фазу «долгого прощания» — неловкой паузы в конце неудачного свидания, когда тебя хотят поцеловать, а ты не желаешь. Я всегда была безнадежна в искусстве ловко отделываться от мужчины, и поскольку мне предстояло повторить это восемьдесят раз, пришлось учиться. Я всегда считала, что лучше наскоро обнять мужчину, чмокнуть в щечку и улизнуть. Сей маневр сокращенно именовался «ОЧУ», то есть обнять, чмокнуть, улизнуть. Это когда вы бормочете: «О'кей, спасибо за приятный вечер», — целуете его в щеку и порывисто обнимаете, прежде чем он успевает завладеть вашими губами. Конечно, метод абсолютно ерундовый, но может действовать неделями, поскольку мужчина позволяет себя обнимать, но при этом продолжает говорить с вами. Так что приходится начинать снова и снова.
Но Хэнк ловко нейтрализовал мой ОЧУ. Я признала поражение и согласилась на новую встречу через два дня, прекрасно зная, что в это время уже буду в самолете. Было очень совестно, но я так замерзла, что достойные отговорки просто в голову не лезли.
Свидание № 2: Эфтелинг, Голландия
Наутро, почти на рассвете, я забрала прокатную машину из аэропорта Шипхола и поехала на юг, к бельгийской границе, на свидание номер 2.
Я слышала о местечке, называемом Эфтелинг, — увеселительный парк и отель с номерами на темы национальных и зарубежных волшебных сказок. Я сняла номер Спящей красавицы, а моя терпеливая подруга Кэрин устроила мне свидание с парнем, игравшим в парке Сказочного Принца.