Вокзал потерянных снов
Шрифт:
– Лемюэль дал ему свою накидку. Капюшон поднят, на ноги тряпки намотаны – Яг похож на обычного человека, на нищего старика. Успокойся, Айзек, они скоро вернутся. И мы должны дождаться. Потому что надо будет думать, планировать.
Айзек посмотрел на Дерхан. Его тронул грустный, усталый тон.
– Зачем Ткач нас сюда притащил? – Она скривилась от боли. – Зачем изувечил и вырядил зачем? Меня почему не вылечил? – Она зло смахнула слезы боли.
– Дерхан, – вздохнул Айзек, – откуда же я могу знать?
– Взгляни-ка. – Шмыгнув, она протянула ему мятую, отвратительно пахнущую газету.
Он помедлил
– Что тут? – Айзек расправил газету.
– Пока мы очухивались, она приплыла по одному из этих туннелей. Корабликом была сложена, – искоса взглянула на него Дерхан. – А плыла против течения, между прочим.
Айзек вгляделся. Средние страницы дайджеста, нью-кробюзонского еженедельника. По дате в верхнем углу – 9 тэтиса 1779 года – он понял, что газета вышла этим утром.
Айзек пробежал взглядом скромную подборку статей, непонимающе покачал головой:
– Чего я не заметил?
– А ты взгляни на письма в редакцию, – подсказала Дерхан.
Он перевернул лист. Вот оно, второе письмо. Такой же напыщенный стиль, как и в других, но содержание абсолютно непохожее. Айзек читал, и глаза лезли на лоб.
Дамы и господа!
Прошу принять мою искреннюю похвалу – ваше искусство плетения безупречно. Дабы вы смогли беспрепятственно продолжать свою работу, я взял на себя смелость оказать вам услугу, вызволить из неблагоприятной ситуации. Но сейчас обстоятельства требуют, чтобы мы расстались, – увы, далее сопровождать вас я не могу. Несомненно, по истечении недолгого времени мы встретимся вновь, а пока прошу учесть, что один из вас, тот, чей случайный животноводческий эксперимент поставил город в столь неприятное положение, способен привлечь к себе внимание сбежавшего питомца.
Убедительно прошу вас не прекращать столь хорошо удающегося вам плетения, поклонником какового я являюсь.
Искренне ваш, Т.
Айзек медленно перевел взгляд на Дерхан.
– Одни боги знают, что об этом подумают остальные читатели дайджеста, – севшим голосом проговорил он. – Н-да, силен паучище…
Дерхан кивнула, вздохнув.
– Как бы я хотела понять, что происходит… – грустно произнесла она.
– Никогда не поймешь, Ди, – твердо сказал Айзек. – Никогда.
– Айзек, ты ученый, – заговорила она раздраженно, – ты должен хоть что-нибудь кумекать в этой чертовщине. Я тебя прошу, попробуй разобраться, что он хотел нам сказать…
Айзек не стал спорить. Перечитал письмо и порылся в памяти. Досадно, там находились лишь жалкие клочки информации, связанной с Ткачами.
– Он просто пытается усовершенствовать сеть, делает все, что для этого необходимо… – Случайно взгляд Айзека упал на рану Дерхан, и он поспешил отвести глаза. – Понять это невозможно, он же думает совсем не так, как мы. – И тут к Айзеку пришла интересная мысль. – А может… может, именно из этих соображений исходил Рудгуттер? Когда решил с ним договориться? Если у Ткача не такой разум, как у нас, то он, возможно, непробиваем для мотыльков… Отличная охотничья собака…
«Рудгуттер потерял над ним контроль, –
Он снова принялся читать напечатанное в дайджесте письмо.
– Вот это место, насчет плетения, – размышлял вслух Айзек, покусывая губы. – Это про мировую паутину, точно. Стало быть, ему нравится то, чем мы занимаемся, гм… как мы плетем. Потому-то он и вытащил нас, наверное. А дальше… – Пока Айзек читал, лицо перекашивалось от страха.
– О боги! – воскликнул он. – Кажется, это про то, что случилось с Барбайл.
Дерхан, плотно сжавшая губы, неохотно кивнула.
– Что она говорила, помнишь? «О боги всеблагие, он меня нашел!..» Когда был у меня личинкой, наверняка запомнил мой запах! Наверное, я его все время соблазнял своим разумом… И вот теперь почуял! Он на меня охотится!..
Дерхан посмотрела на него в упор.
– Теперь тебе от него, Айзек, не отвязаться, и нам придется его убить.
Она сказала «нам». Он благодарно кивнул.
– Прежде чем начнем строить планы, – продолжала она, – надо кое-что уладить. Разгадать одну загадку. – Она кивнула на другой проем, по ту сторону темной комнаты. Айзек с интересом вгляделся в грязную мглу. И как будто увидел неподвижный силуэт.
Он сразу вспомнил удивительное происшествие в помещении бывшего склада.
Участилось дыхание.
– Он не желает иметь дела ни с кем, кроме тебя, – сказала Дерхан. – Мы, когда его здесь обнаружили, хотели задать пару вопросов, но он никак не отозвался. Похоже, тебя ждал.
Айзек полез с уступа.
– Тут мелко, – сказала Дерхан.
Он соскользнул в холодную густую грязь канализации. Оказалось – по колено. Ни о чем не думая, он двинулся в жиже, постарался не чувствовать густой вони, растревоженной его ногами. Побрел в хлюпающем супе из дерьма и мочи к противоположному тоннелю.
Когда приблизился, темный обитатель неосвещенного проема заурчал и выпрямил, как мог, свое избитое тело. Он едва умещался в тесной дыре.
Айзек сел рядом с чистильщиком, стряхнул грязь с туфель. Повернулся и велел с напряженным, голодным интересом:
– А ну-ка, дружок, выкладывай, что происходит. Начни с того, почему меня предупредил.
Глава 35
Ягарек ждал в сыром кирпичном подвале у станции Траука.
Он грыз краюху, жевал мясо, без слов выпрошенное у мясника – просто высунул из-под плаща дрожащую руку и получил еду. Голова при этом оставалась под капюшоном. Он зашаркал прочь – ноги тоже были замаскированы лохмотьями. Ни дать ни взять – старый усталый человек.
Лучше всего скрываться под личиной человека, чем показывать всем, что ты – покалеченный гаруда. Он ждал во мгле, там, где его оставил Лемюэль. Укрываясь в густых тенях, он мог следить за церковью часовых богов, за всеми входящими и выходящими. Уродливое строеньице, фасад размалеван рекламными слоганами – раньше здесь был мебельный магазин. Над дверью вычурный бронзовый хронометр, каждая цифра переплетена с символами отвечающего за этот час бога.
С часовой религией Ягарек был знаком, в Шанкелле ее исповедовали многие люди. Он бывал в храмах, когда его ватага приходила в город торговать. Как давно это было? За несколько лет до того, как он совершил преступление.