Волчье кафе
Шрифт:
– Тони, оставь нас с Леной наедине, – обратился он к своему товарищу. Второй сразу понял, что лучше не спорить и, сказав: искать его на кухне – покинул зал.
– Я знаю, что ты хочешь сказать. Я отказываюсь делать это. Мы найдём другой выход, – не унималась Лена.
– Лен, решение всё равно останется за тобой, но выслушай меня. Я понимаю твои мотивы. Клинтон пришёл к нам последним, кому ты доверилась, а сейчас ты просто боишься повторить ошибку с Диланом. Только стоит учесть одно: парень не такой как Клинтон. Он не родился в другой стае и не перегрыз в ней глотку каждому, в том числе и своим родителям. Разговаривая с нашим новичком, я пришел к тому, что ему есть, что скрывать, но ясно одно: он абсолютно
– Я не могу это сделать. Ты не понимаешь. Когда Клинтон пришёл к нам, я с лёгкостью впустила его в семью, а теперь он угрожает не только нам и другим стаям, но и людям. Я не сторонник битв и убийств, особенно своего вида, – она глубоко вздохнула, – нас и так очень мало осталось. Но от него надо избавиться.
– У тебя есть выбор, который я приму не зависимо от своего мнения, но я не дам ему умереть, не поборовшись. Прошу, поторопись. Я дам тебе всего десять минут и это максимум, потом я отвезу его в больницу и пусть он, когда поправится, свернёт мне шею, но я не дам ему сгинуть, – заключил Кристиан.
С одной стороны, дело было в доверии. Лена боялась теперь довериться неизвестному человеку, но она является альфой стаи с принципом – помогать безнадёжным. Проблема заключалась в другом: уважением Лена пользовалась из-за силы своего духа. Она не обратила никого без их согласия. Альфа ни разу не накинулась на человека, даже в целях защиты.
Прошло несколько минут, и Лена снова заговорила:
– Кристиан, ты не всё ещё знаешь о силе альфы и процессе обращения. Ты и Тони дали своё согласие и после этого я вас обратила. У ребят, обращённых без четкого согласия и желания на это, рано или поздно наступает стадия неконтролируемого гнева. Из-за конфликта между человеком и волком внутри, такой тип становится неуправляемым. В результате тяжелой борьбы, волчья сущность полностью поглощает человека. Такое может решить альфа, влияние которого подавляет волка и контролирует его.
– Ты же знаешь, что ты – альфа, который сможет при большом желании подчинить все стаи в окружении ста миль.
– Дело не в этом. Я безусловно ощущаю каждого вашего волка и контролирую их. Но моя стая никогда не будет строиться на абсолютном и беспрекословном подчинении, у каждого должны быть в равной степени и волк, и человек. Только так можно достичь максимальной силы и свободы, только так стая становится непобедимой, а такое возможно в случае если волк и человек уживаются мирно. Когда дано согласие, и человек не против волка внутри себя, тогда жителей коммуналки помирить проще.
– Но как мы можем получить его согласие, если он в отключке? – не унимался Кристиан.
Лена проигнорировала этот вопрос и закрыла глаза, обращаясь к своему волку. После долгой дискуссии со своей второй частью, альфа резко распахнула глаза, горящие тёмно-красным. Кристиан крупно сглотнул.
– А что, если мы можем его спросить? – задумчиво произнесла Лена.
Её вид не показывал ровно ни одной эмоции, но сведённые брови, и подрагивание пальцев на руке, выдавали волнение. Глаза Кристиана округлились от удивления и беспокойства.
– Но, судя по твоему взгляду, это будет нифига не просто?
– Нам нужно обратиться к его подсознанию.
– Может мы всё же попробуем его разбудить? – почесав затылок, произнёс официант.
– Это единственный способ получить от него согласие хоть на что-либо: на госпиталь или обращение. У волков есть такая особенность: стайное чувство объединяет разум. Каждый оборотень связан с каждым членом стаи. Это может сработать и с человеком.
– Может сработать? То есть ты не уверена? Раз другого выхода у нас нет, то приступай.
– Я не могу это сделать. Сила альфы просто выжжет мозг его изнутри. Его тело просто не выдержит, оно слишком побитое, а разум просто не примет это и, в лучшем случае, мы снова получим сумасшествие.
– Ты говоришь, что у нас есть решение, но потом говоришь, что его нет? По-моему, это слишком, – начал терять терпение Кристиан.
– Я не говорила, что у нас нет шансов это провернуть. Но это сделать должна не я, а кто-то из вас. Тони справится с этим…
– Нет, я не подпущу его к Дилану, – перебил её официант.
– Тогда это должен сделать ты.
Кристиан подумал и кивнул в молчаливом согласии.
Лена молча встала и подошла к официанту, взяв его руки в свои она опустила их на голову Дилана, расположив пальцы по кругу примерно по середине лба.
– А теперь слушай внимательно. Тебе нужно слиться с его сознанием. То, что ты там можешь увидеть, может повергнуть тебя в шок. Если верить историям, перед смертью человек переживает все тревожные воспоминания, поэтому он может оказаться в самом эпицентре страха. Ты должен найти Дилана в его мыслях, рассказать все, что с ним происходит сейчас, что может произойти, обязательно рассказать о всём, что может стать, если его обратить. Дай ему выбор и помоги бороться с кошмарами. Понял? – Кристиан кивнул, не скрывая волнения, – Теперь перейдём к процедуре. Тебе нужно закрыть глаза и сосредоточиться на том, что ты знаешь о Дилане. Представь, что ты и он – один человек, всё остальное твой волк сделает сам. И ещё одно, в момент слияния ты будешь чувствовать все, что чувствует он, а значит всю боль, все ощущения. У тебя будет не больше десяти минут, потом я выдерну тебя.
Кристиан не ответил нечего, но закрыл глаза и постарался сосредоточиться. Знал он о парне немного, но у официанта были его догадки и безумное желание помочь, поэтому собрав всю волю в кулак, он напрягся и воззвал к своей второй сущности.
Его окутало новое чувство, отдалённо напоминающее волнение и лёгкое одурманивание под воздействием травки. В следующее мгновение его глаза раскрылись, но они были не человеческими, а волчьими – зелёные глаза начали гореть словно огни маяка в самой непроглядной тьме. На кончиках пальцев показались когти, вонзившиеся в голову Дилана. Кристиан почувствовал металлический запах и привкус крови во рту, а по пальцам заструились тонкие красные ручейки.
Боль начала наполнять тело, сначала терпимая, но с каждой волной она становилась невыносимой, поэтому в груди родилось рычание, но, стиснув зубы, официант продолжил концентрироваться. Через пару секунд боль накрыла каждую клеточку, где-то пульсировало, где-то тянуло, а чувство тошноты и головной боли укоренились в нём. Вырезанные браслеты на руках, переломанные пальцы и рёбра товарища доставляли фантомную боль больше всего.
Физическая боль отступила на второй план, при этом его душу охватили страх, отчаяние, желание укрыться в маленькой коробочке от внешнего мира. Кристиан чувствовал себя маленьким оленёнком с большими зелёными глазами, в которых отражался яркий белый свет автомобиля, несущегося на свою жертву. Вот-вот его собьёт и наступит покой, но всё резко успокоилось. Роящиеся в голове мысли и переживания улетучились. Боль стала дискомфортом. Пустота. Дыхание Кристиана и Дилана сравнялось, сердце официанта начало отбивать такт сердца новичка. В голове начали строиться ситуации, но резко всё померкло, и официант отключился.