Волчье сердце
Шрифт:
— Мама, продолжай молиться, — попросила ее Шандрис, когда поехала вперед. — Продолжай молиться…
— Я никогда и не прекращала, — ответила Тиранда, последовав за своей дочерью на войну… а, возможно, и на свою смерть.
Магнатавры расчищали путь к войску Альянса. Деревья, словно тоненькие прутики, они легко отшвыривали в сторону. Добираясь до реки, огромные существа из Нордскола вырвали значительный кусок леса. Не похоже, что их хозяев это хоть чуточку заботило. Прежде всего, Орда желала получить Ясеневый лес из-за древесины, а уничтожение леса разъяренными чудовищами
Орки и их союзники шли позади магнатавров, держась на небольшом расстоянии, так как во время отступления эти чудовища раздавили некоторых ордынцев. Ведь для магнатавров не было никакой разницы, что под ногами — деревья или хрупкие тела. И магнатавры, и бойцы желали отомстить за тот обман, на который они попались ранее. Может быть, эти чудовища и были рабами Гарроша, но они, также как и орки, таурены или даже гоблины, не любили быть обманутыми.
Альянса было более чем достаточно, чтобы утолить их жажду крови.
Когда первый магнатавр дошел до реки, в него сразу же полетели горящие стрелы. Несколько из них попали в ближайшие деревья, но их оказалось не достаточно, чтобы начался пожар. Стрелы, попавшие в магнатавра, разозлили его еще больше. Он смахнул их, словно комаров. Однако огненный шквал стрел продолжился, попадая и в остальных магнатавров по мере их приближения к реке.
Сигнала к отступлению не последовало, поэтому огромные монстры продолжали двигаться вперед. Как Шандрис и предполагала, Гаррош не хотел позволять Альянсу перегруппировываться. Вождь хотел быстро разгромить своих врагов и захватить весь Ясеневый лес.
Когда лучники Орды добрались до своих назначенных позиций, они открыли огонь. Это заставило лучников Альянса больше стрелять по ним и меньше по магнатаврам.
Увидев ухмыляющегося тролля, которого Шандрис застрелила в грудь, она поняла, что их идея заставить этих громадных зверей отступить — провалилась. Для этого им нужно было больше огненных стрел.
Внезапно магнатавров ослепил лунный свет, хотя самой луны видно не было. Шандрис улыбнулась, но через несколько секунд улыбка спала с ее лица, так как на магнатавров это никак не повлияло. Они были из Нордскола, а там снег и лед ослепляет еще больше. Они приспособились выживать в таких условиях и теперь то, что раньше было мощным оружием защитников, оказалось бесполезным.
Вожак магнатавров, лишь немного постаравшись, перешел реку. Как только он вышел на берег, охотницы с копьями бросились к его ногам, пытаясь ранить их и, возможно, этим заставить его потерять равновесие. Но их силы было недостаточно. Магнатавр схватил двух кошек и раздавил их вместе с наездниками, а затем бросил останки своих жертв в защитников.
Раздался горн со стороны Орды. Громко и неистово крича, воины Гарроша, наконец-то, ринулись вперед.
— Мы должны поехать им навстречу! — сказала Тиранда Шандрис.
— Согласна! — ответила генерал и отдала соответствующий приказ.
Ожидающее войско двинулось к реке. Лучники с передовой переместились за своих товарищей, чтобы лучше их защищать. К атаке Альянса присоединилось еще некоторое количество охотниц с копьями.
Войска встретились, лязг оружия раздавался снова и снова. Ночные эльфы гибли. Умирали орки. И хотя эти две расы были доминирующими силами в этой битве, к их смертям также присоединились многие из их союзников: таурены, люди из Терамора, дворфы трех кланов, тролли и многие другие. Шандрис не видела весь бой собственными глазами, но точно знала, что в первые несколько секунд погибли десятки воинов с обеих сторон.
Но самое плохое было в том, что магнатавров не получалось остановить. Они разрывали Часовых с такой легкостью, будто бы бывалые воины были обычной травой. Повсюду валялись их разорванные тела. Ночные эльфы тщетно старались сосредоточиться на чудищах, так как им постоянно мешали лучники Орды. Таким образом, магнатавров было не остановить, грозные существа продолжали сеять хаос и разрушение.
Жрицы Элуны сражались и лечили одновременно, поэтому они и Тиранда были главными целями лучников Орды. Несмотря на благословение Матери Луны, Сестры не были непобедимыми, как и сама Верховная жрица. Их количество быстро сокращалось. Оставшиеся в живых были вынуждены больше сражаться и, таким образом, меньше оказывали помощь своим товарищам.
Не уклонялась от битвы и командир Часовых Шандрис. Она использовала то свой лук, то снова и снова бросала свою глефу, и практически всегда попадала в цель. Также она постоянно защищала себя от большого количества стрел и другого оружия, которое летело ее убить, так как она была одной из самых важных фигур среди резко сокращающегося войска защитников.
Тиранда тоже сражалась. На протяжении своей долгой жизни ей пришлось столкнуться с демонами, призрачными существами, орками и многими другими. Поэтому сейчас она легко вошла в ритм битвы и даже не задумывалась о своих действиях. Однако казалось, что на место одного убитого врага приходит десять других.
И опять же оставались магнатавры.
В конце концов, линия обороны Часовых дала трещину.
— Мы больше не можем их сдерживать! — закричала Тиранда. — Берег реки потерян! Отступаем!
Шандрис схватила главного трубача:
— Труби сигнал к отступлению! Мы отходим на второстепенные позиции!
Трубач затрубил, ему завторили другие выжившие трубачи. По решению Тиранды и Шандрис их запасные позиции находились чуть позади них — там был естественный подъем, который мог бы им послужить своеобразной оборонительной стеной. Против магнатавров это не имело никакого смысла, но, по крайней мере, это могло бы замедлить саму Орду.
Часовые и их союзники начали отступать так быстро, как только могли. Они не переставали сражаться, а лучники старались держать атакующих на некотором расстоянии от защитников. Магнатавры, увлеченные созданием хаоса, сначала не последовали за Ордой и таким образом у Альянса появилось несколько драгоценных секунд на свободное отступление.
Но через несколько секунд все вернулось на круги своя. Тиранда и Шандрис, отступая со всеми остальными, хорошо понимали, что добравшись до необходимого места… дальше отступать уже было некуда.