Волчьи игры

Астахова Людмила Викторовна

Так и не признавший за Аластаром отцовских прав, Рамман с каждым годом становился все больше похож на Бранда Никэйна — покойного супруга Джоны. Он говорил, как Бранд, улыбался, как Бранд, и суждения имел схожие, и нрав, и привычки. С ним выходило интересно поговорить за рюмкой ликерного вина, на него можно было положиться в сложном деле, но дружить не получалось. И даже внешне… Ролфийская кровь, доставшаяся графу Янамари от деда, окончательно взяла вверх. Если забыть на мгновение, кто он таков, то ясноглазого и русоволосого мужчину легко принять за

островитянина. Но если Рамман унаследовал Брандово «везение» с женщинами, то не исключено, что его избранница составит конкуренцию Джоне по части неприятных сюрпризов.

— Без сомнения, родители… хм… мать не может оставить без своей поддержки и благословения старшего сына, — серьезно кивнул Вилдайр, будто не заметив, что оговорился. И сразу же перешел в контратаку: — Да будет вам известно, князь, что леди Джойана уже выразила желание посетить Амалер в составе официальной ролфийской делегации в ответ на приглашение, которое вы мне столь любезно отправили. Не вижу причин, по которым этот визит не мог бы состояться. Кроме, разве что… — и этак со значением выгнул бровь.

Тут бы и дурак догадался, какова будет цена вопроса.

— Вряд ли я передумаю насчет поставок оружия. Это решенный вопрос.

— Уверены?

— Абсолютно. И еще три паровоза дополнительно, — твердо ответствовал Аластар.

— Два.

Эск с мягкой улыбкой на устах склонил голову на плечо совершенно по-совиному, намеренно дразня в Вилдайре волка. Теперь, заключив договор с Эмрисом, пусть даже на словах, диллайн дал себе волю позлословить.

— Никогда бы не подумал, что вы станете торговаться по такому щепетильному поводу.

Но ролфи остался непреклонен:

— Ружья, пушки, снаряды, порох и целых четыре паровоза — это подходящий обмен. Вы ведь человек чести, князь.

Когда языком твоим и горлом, и всем существом владеет проклятая одержимость, то говорить чеканно: «Файрист примет Вашу благородную и могущественную Невесту со всем возможным уважением, которое мы испытываем к союзному государству и членам его правящей семьи» не так уж и больно. Ну разве только немного противно, но гадливость эта направлена исключительно вовнутрь, на самого себя, что несмертельно.

— Скогти вас Локка, Эск, вы что, специально делаете вид, что не понимаете? — уже без всяких шуточек и намеков оскалился Священный Князь: — Мне и на Ролэнси прекрасно слышны высказывания некоторой части вашей аристократии! В частности, те, в которых звучат призывы избавить их обожаемого князя от змеиной колдуньи. Так вот, если вы допустите, чтобы с головы Джойн упал хоть волос, Файрист получит войну. — «И я клянусь пламенем Локки, кровью Морайг и бедрами Глэнны тоже, что раскатаю твое совиное гнездо в тонкую-претонкую лепешку за одну кампанию!» — И это будет зависеть уже не от меня. Она — воплощение Глэнны и Священная Невеста. Меня попросту заставят мстить, даже если я не захочу. Но я захочу.

Диллайну расхотелось ерничать. И никуда не сбежать от обжигающей горечи. Предательство, оно именно такое на вкус — горькое и тошнотворное.

— Вот видите, Вилдайр, мы с вами хоть и считаемся едва ли не всесильными, но нас тоже можно принудить идти против собственных воли и желаний, — грустно сказал Эск. — Обстоятельства вас заставят мстить, так же легко, как меня они только что заставили отказаться от Джоны. Но я буду беречь ее пуще глаза, не сомневайтесь. Обещаю.

Ролфи угрюмо насупился и ответил хмуро:

— Я боюсь ее отпускать. Не потому, что сомневаюсь в вашем слове, Эск. Я могу приставить к ней полк гвардейцев для охраны, вы окружите ее тройным кольцом своей стражи. Но она же шуриа. Она может ускользнуть. И что мы будем делать тогда? А?

— Да, шуриа ускользают. Это факт. И если Джона ускользнет по каким-то своим шурианским делам, то я лично отправлюсь на охоту.

— А, не смешите, — Вилдайр досадливо повел рукой и сморщил нос: — Вы не бросите целое княжество ради одной женщины. Но если я ее не отпущу, она попросту сбежит. Поэтому… хм… надо приставить к ней человека, который уже имел с нею дело и знает ее повадки.

— У вас есть такой человек. Это — эрна Кэдвен. Она единственная, кого Джона станет слушать и кому подчинится.

— Пожалуй. Я могу попросить вас передать мой приказ для моей Гончей? Она очень кстати направлена в Амалер.

— Разумеется. Я и сам не откажусь встретиться с доблестной эрной Кэдвен…

Окно, ведущее в сад, распахнулось внезапно, словно от резкого порыва ветра.

— Отличная идея! — заявил сидящий на подоконнике Джэйфф Элир. — И я не откажусь с ней встретиться, ваше высочество.

«А шуриа не только ускользают, но и запросто проскальзывают внутрь, — напомнил еще раз Эск самому себе. — Забираются в сердце и остаются там навсегда. И не выкуришь их, и не вытравишь».

— А-а!!! Вы-то мне и нужны, милейший господин Элир. Ползите-ка сюда, — мгновенно встряхнулся Священный Князь и поманил к себе бывшего рилиндара ласково-преласково.

Джэйфф Элир

Собственно, братских объятий от Священного Князя никто и не ожидал. Покушение на эрн Тэлдрина — это не то происшествие, на которое Вилдайр закроет глаза. Но чтобы ролфи вдруг начал шипеть сквозь зубы, пусть даже ласково?

«Эй, парни, что у вас тут случилось, пока я за головами охотился?» — хотелось спросить Джэйффу.

Но он лишь приподнял шляпу в знак приветствия.

— Добрейшего вечера, почтенные господа. Рад видеть вас обоих в добром здравии и мирном настроении.

Когда на рейде стоят рядышком «Меллинтан» и «Свора Оддэйна», надо готовиться к любой неожиданности. Тесновато двум князьям в Джониной спаленке придется. Но не гляди, что сидят рядышком и чинно попивают эль, глазом моргнуть не успеешь — сцепятся и покатятся по ковру. И не исключено, что и бывшему рилиндару ребра пересчитают за компанию. Ишь ты, как диллайн насупился — сидит, глазищами блестит.