Волчьи миры (сборник)
Шрифт:
– Да, несмотря на трудности.
Пророки снова обнялись, а затем развернулись и, рука в руке, направились к часовне, перед которой под большим цветастым зонтом стоял накрытый белой скатертью стол. По одну сторону стала стояли два удобных кресла. На самом столе лежали документы и две ручки, выполненные в старинном стиле.
Мужчины сели в кресла, улыбаясь друг другу. Теодомир первым завел разговор.
– Наконец-то восторжествовал мир, - сказал он.
– Да, брат Теодомир, наконец-то мир.
Теодомир оказал собеседнику честь" налив вино сначала
– Я уверен, что в этот момент, - торжественно произнес Теодомир, Таламейн улыбается, глядя на нас с небес, и испытывает счастье от того, что двое его детей сложили оружие.
Ингильд поймал себя на том, что отпил слишком много вина. В следующий раз он едва пригубил.
– Мы были большими глупцами, - сказал Ингильд.
– В конце концов, какие между нами могут быть существенные расхождения? Все дело во власти, а не в религии. Всему виной борьба за титулы.
"Ах ты лживый кусок дерьма!" - подумал Теодомир, лучезарно улыбаясь,
"Пустозвон хренов", - подумал Ингильд, улыбаясь в ответ и протягивая Теодомиру через стол руку для пожатия.
– Брат, - произнес Теодомир срывающимся от волнения голосом.
– Брат, - ответил Ингильд так же эмоционально. Слезы навернулись ему на глаза и потекли по носу. В данный момент он жаждал только одного - поскорее получить кайф от наркотических пиявок.
– Наши разногласия очень легко разрешимы, - сказал Теодомир, мельком взглянув на охрану Ингильда, сгорая от желания схватить маленького сморщенного наркомана за горло и выпустить из него дух. На меня снизошло благословение, - продолжил он.
– Сам Таламейн говорит сейчас с тобой моими устами.
– Странно, - сказал Ингильд.
– В этот момент у меня возникло такое же чувство.
– На самом деле он думал об ужасных потерях, а более всего - об огромном долге святого казначейства. Половину кредита ему придется выплатить этому дешевому куску дракха прямо сейчас.
– Итак, - продолжал Теодомир, - я предлагаю обоюдовыгодное решение вопроса.
Ингильд подался вперед, предчувствуя неладное.
– Мы разделаемся со всеми разногласиями, - пообещал Теодомир. Каждый из нас возложит на себя обязательство духовного управления принадлежащими нам по праву регионами Волчьего созвездия. Мы оба будем именоваться Истинными Пророками и каждый из нас обязуется поддерживать лозунги, провозглашенные другим.
– Согласен, - слишком поспешно ответил Ингильд.
– Если все будет так, как ты говоришь, мы сумеем положить конец этой бессмысленной кровавой вражде. И каждый из нас сосредоточится на выполнении своих главных обязанностей. Подчеркиваю, только своих обязанностей. Ингильд склонил голову.
– Храни, Господь, души наших братьев.
"Через два года, - думал он, - я нападу на Санктус с полумиллионной армией дженнов и спалю твой сраный трон дотла".
Теодомир разложил перед собой документы. Это были международные договоры, составленные на скорую руку, перед самой встречей, его клерками.
– Перед тем,
– Пророк указал рукой на маленькую часовню.
– Мы вдвоем станем перед алтарем, только ты и я, и пропоем молитвы Таламейну.
"Ах ты мразь, - подумал Ингильд.
– Еретик! Существует ли в мире подлость, на которую ты не способен? Неужели для тебя нет ничего святого?"
– Какое замечательное предложение, - сказал Ингильд.
Пророки встали и медленно пошли в часовню.
Паррел откинулся на спинку стула, наблюдая по экрану монитора, как двое стариков вошли в часовню и закрыли за собой дверь.
Паррел смеялся так самозабвенно, что из глаз его потекли слезы. Никогда в жизни он не видел более комичной сцены.
Два трухлявых ханжи со своими лицемерными "брат мой", ненавидящих друг друга до желудочных колик, рассыпались друг перед другом в любезностях, как закадычные друзья!
Паррел приказал слуге принести ему кувшин с выпивкой, чтобы отметить это знаменательное событие. Какой мастерский ход с его стороны! А Теодомир еще принял в штыки предложение о встрече закричал, завизжал, затопал ногами. Но когда Паррел объяснил ему остальную часть плана, он замолчал.
Паррел вновь склонился над экраном, поскольку спрятанные в часовне мониторы уловили двух вошедших внутрь людей. "Представление будет очень интересным", - подумал он.
Паррел еще раз поздравил себя с тем, что остался на Небте. Несмотря на свои обещания Теодомиру, он не был уверен в том, что все сработает как надо.
Пророки приближались к последней части церемонии. Напевные молитвы эхом разносились по часовне. "Слишком много времени ушло на их кваканье", - с неудовольствием отметил Паррел. Как правило. Великое Единение занимало в общей сложности не больше часа. Сейчас же каждый Пророк старался затмить другого подобострастностью чтения молитв, произнося их более медленно и торжественно, чем обычно.
Паррел возблагодарил в душе Таламейна за то, что старикам осталось только поднять книгу и благословить жертвенное вино. Естественно, Пророки отошли от алтаря позже положенного времени и принялись отвешивать бессмысленные поклоны огромной книге, установленной на резной подставке в центре часовни.
Старцы сделали по два шага вперед, подняв книгу одновременно. Затем… Ингильд отступил вправо, Теодомир - влево, и Пророки поняли, что находятся на грани священной войны.
– Сюда!
– закричал Ингильд.
– Нет, нет, дурак, сюда, налево!
В этот самый момент они, неожиданно для себя, обнаружили, кем были на самом деле. Пророки стали пугливо озираться по сторонам, осматривая часовню. Теодомир кашлянул.
– О, прости меня, брат, но на Санктусе книгу берет находящийся слева.
– Разве это сказано в договоре?
– подозрительно спросил Ингильд.
Теодомир умело скрыл раздражение.
– Это неважно, - с трудом выговорил он.
– Согласно духовным правилам экуменизма, ты можешь положить ее с любой стороны.