Волчьи войны
Шрифт:
— Он мне рассказал о вашей вчерашней прогулке, — шепнула Алее Фейт. — Оказывается, за нами идет волчица! Это правда?
Алеа улыбнулась:
— Ее зовут Имала.
— Понимаю.
— Она действительно за нами идет, но не волнуйся, это совсем не опасно. На самом деле это я за ней иду, ведь я сама ее позвала.
— Ты что, можешь с ней разговаривать?
Ничего не объясняя, Алеа просто кивнула.
— А я вот никогда близко не подходила к волкам, — сказала Фейт. — Просто удивительно, что тебе это удается! Они ведь такие осторожные.
—
— Ты тоже не такая, как все, — усмехнулась Фейт. — Значит, вам суждено было встретиться, не так ли?
— Совершенно верно. Но, я думаю, все гораздо сложнее.
— Ты права. А можно мне тоже посмотреть на твою волчицу?
— Мы, скорее всего, увидимся с ней сегодня вечером. Но мне придется сказать ей, чтобы она ушла.
Фейт удивилась:
— Ушла?
— Мне надо, чтобы она нашла Эрвана и Галиада, — объяснила девушка.
— А ты знаешь, где они?
— Не совсем. Но мне кажется, волчица знает. Чувствует.
— Ничего не понимаю, — призналась Фейт.
— Мне трудно это объяснить. Ты что-нибудь слышала о мире Джар? — спросила Алеа очень тихо.
— Да. Я знаю, что он существует. Мне известно множество сказаний, связанных с ним…
— Фейт, я бываю в нем каждый вечер.
Бардесса уставилась на девушку и хмыкнула. Впрочем, смех этот был скорее нервным. Каждый день Алеа преподносила ей одну за другой совершенно невероятные новости, причем Фейт была уверена, что все это правда. А больше всего она удивлялась, как может такая юная девушка переносить все, что выпадает на ее долю по воле Мойры.
— Что точно тебе известно о мире Джар? — настойчиво переспросила Алеа, не обращая внимания на замешательство подруги.
— В легендах говорится, что существует несколько миров. Есть мир Сид, где не существует понятия времени, мир мертвых, где бродят души умерших людей, наш мир и мир Джар. В некоторых сказаниях его называют миром снов. Там существует то, что нам снится. Говорят еще, что этот мир неподвластен Мойре.
— Как это понять? — спросила Алеа.
— Сама не представляю. Тебе, наверное, виднее, если ты бываешь там каждый вечер… Может быть, это значит, что в мире Джар нет понятия Судьбы? Ничего не предопределено заранее? Все зависит от случая? Даже не знаю. Лучше ты сама мне скажи.
— Фелим мог бы мне это объяснить. Я не совсем представляю себе, что это такое. Знаю, что могу туда попасть, знаю, что могу там делать, но не понимаю, что это такое, — призналась Алеа.
Они двигались все медленнее и медленнее и вскоре совсем отстали от Мьолльна. Но Алею это не беспокоило. Ей хотелось, чтобы этот разговор остался между нею и Фейт, гнома он мог бы напугать. Мьолльну и так уже досталось, и Алеа чувствовала свою вину перед ним.
— Не думаю, чтобы это действительно был мир снов, — поразмыслив, сказала она, — иначе я встречала бы там гораздо больше людей. Нет, скорее это мир мысли. Или, может быть, силы воли. Там можно перемещаться при помощи мысли, действовать с помощью мысли. С помощью желания.
Она помолчала. Фейт внимательно слушала ее.
— В этом мире я победила Князя герилимов, — прибавила Алеа, — и потеряла Галиада и Эрвана. Но вчера я их видела. Меня привела к ним волчица…
— Она тоже бывает в мире Джар? — удивилась Фейт.
— Да, поэтому я и расспрашиваю тебя о нем. Видишь, во всем этом есть еще что-то. Ох, был бы здесь Фелим, он бы мне все объяснил!
— Не уверена, что он смог бы это сделать…
— Ты права. Не знаю, можно ли мне об этом говорить, но, знаешь, Фелима я тоже там видела.
Тут Фейт даже остановила лошадь:
— Что ты сказала?!
— Он пришел в мир Джар очень ненадолго, поговорить со мной. Пришел из мира мертвых. Из каждого мира можно попасть в другой. Где-то есть путь. И где-то рядом с ним сейчас Эрван и Галиад. Ты ничего не слышала об этом пути?
— Ничего, — тихо, в полной растерянности проговорила Фейт.
— Путь, объединяющий все миры. Сид, Гаэлию, Джар, мир мертвых…
— Если он существует, значит, по нему и пришли туатанны… Это хоть какое-то указание!
— Верно… Нам предстоит это выяснить. Но пока что я хочу послать туда волчицу. Я почти уверена, что она знает этот путь. Нельзя терять времени. Прежде всего нам надо попасть в Мон-Томб.
Фейт рассеянно кивнула. На сегодня с нее было достаточно открытий. Кое-что из услышанного ею от Алеи было еще невероятнее сказаний, которые она передавала людям, когда была бардессой. Должно быть, сильваны правы. В легендах, наверное, есть ответы на все вопросы. Но в каких именно?
— Что это там за строение? — крикнул Мьолльн, указывая на холм, видневшийся с северной стороны.
Фейт и Алеа подъехали к гному поближе и остановились. Перед ними было невысокое, вытянутое в длину строение из белого шлифованного камня с крышей из красной черепицы, в стенах которого виднелись немногочисленные маленькие окна. Сверху на крыше возвышался крест.
— Это монастырь, — с дрожью в голосе произнесла Фейт.
— А что это такое? — спросила Алеа.
— Здесь живут монахи-христиане, — объяснила Фейт. — Ну, вот мы и в Харкуре. В этом графстве много церквей и монастырей. А здесь, на юге, нет ни одной харчевни, поэтому путники останавливаются на ночлег в монастырях.
— А они под началом графа и Томаса Эдитуса? — поинтересовалась Алеа.
— В общем, да. Но они существуют настолько обособленно, что мало интересуются политическими делами Харкура…
— Ты хочешь сказать, что мы ничем не рискуем, если остановимся у них?
— Не уверена. Но когда я проезжала здесь в прошлом году, монахи были очень немногословны. Они пустили меня на ночлег, и хотя жилье у них не такое удобное, как в галатийских харчевнях, они, по крайней мере, не докучали мне расспросами, а в одном из монастырей меня даже попросили сыграть на арфе…