Волчица и пряности
Шрифт:
Хоро сказала, что если произойдет худшее, она поможет.
Но если он примет помощь Хоро, то предаст доверие Якоба.
Сможет ли он пойти на это?
Такой вопрос Лоуренс молча задал самому себе.
– Благодарю вас за доброту. Я попытаюсь достать деньги за эти два дня, - сказал он вслух.
– В наших делах выход часто обнаруживается неожиданно. Иногда именно в критической ситуации человек способен найти путь, который не виден другим.
Эти слова Лоуренса немного удивили; их вполне можно было истолковать как «ты должен это преодолеть, даже если придется нарушить закон».
Будучи главой иностранного отделения Торговой Гильдии Ровена в Рубинхейгене, Якоб часто подчеркивал в разговорах с Лоуренсом, насколько сурова жизнь; но в действительности он беспокоился о Лоуренсе. Главе второго дома торговцев недостаточно было иметь один лишь жесткий характер.
– Желаешь еще что-нибудь сказать или спросить?
Лоуренс сперва покачал головой, но затем, вспомнив кое-что, раскрыл рот.
– Пожалуйста, приготовьте заранее удивленную фразу, которую произнесете, когда я выплачу долг.
Какое-то мгновение Якоб молча смотрел, распахнув глаза, затем разразился хохотом. Как говорится, удачно пошутить над тем, над чем шутить нельзя, - лучший способ рассмешить человека. Похоже, эта поговорка была верна.
– Ну, если ты еще способен шутить, то волноваться не о чем. Может быть, красавица желает что-то сказать?
Лоуренс думал, что Хоро захочет что-то сказать, но, к его удивлению, она лишь молча покачала головой.
– В таком случае наш разговор закончен. Затягивать его было бы нехорошо. Там, снаружи, сидит куча ослов, которые обожают строить догадки вслепую. Если начнет расходиться какой-нибудь отвратительный слух, тебе трудно будет действовать, верно?
Якоб встал, и скамья жалобно скрипнула. Лоуренс и Хоро вышли из комнаты следом за ним.
И Якоб, и Лоуренс понимали, что торговец с унылым лицом – это ужасно, и оба изо всех сил старались держаться нормально, как будто они только что просто побеседовали.
Вернувшись в зал, Якоб уселся на свой старый стул и помахал Лоуренсу рукой.
И все же торговцы, пьющие и беседующие в зале, почуяли, что что-то не так, и к Лоуренсу не обратился ни один из них.
Выходя, Лоуренс ощущал взгляды на своей спине и, словно пытаясь отсечь эти взгляды, закрыл дверь не оборачиваясь, едва они с Хоро оказались снаружи.
Идя сюда, Лоуренс был готов к худшему – что его сразу поместят под стражу. Обладая теперь двумя днями свободы, он не мог не испытывать благодарность к Якобу.
– Что ж, у нас два дня. Все, что мы можем сделать – это как следует постараться сделать за эти два дня все, что только возможно, - пробормотал, обращаясь к самому себе, Лоуренс; но в душе он понимал, что, не имея денег на руках, заработать за два дня сорок семь румионов совершенно немыслимо.
Если бы такое было возможно, все нищие в мире стали бы богачами.
Однако у Лоуренса не было иного выбора, кроме как попытаться что-нибудь придумать.
Если бы он не попытался, ему пришлось бы смириться с будущим, о котором ему даже думать не хотелось.
Мечта о собственной лавке разбита вдребезги; надеждам начать все сызнова как торговцу тоже сбыться не суждено; остаток жизни он проведет в темноте рудника или на судне, где горестные вздохи звучат громче, чем шелест волн.
Лоуренс упрямо твердил себе, что решение есть, но чем больше он это говорил, тем яснее ощущал, что сделать ничего не сможет.
Доверяя Лоуренсу, Якоб подарил ему два дня свободы, прежде чем с него начнут взыскивать долг.
Однако теперь, когда Лоуренс подумал об этом еще раз, скорее Якоб имел в виду примерно вот что: «Насладись последними двумя днями свободы перед разорением»; ведь чем больше он думал, тем яснее ему становилось, что собрать такую огромную сумму, как сорок семь румионов, за два дня, никак невозможно.
Внезапно Лоуренс заметил, что у него трясутся руки.
Стыдясь самого себя, он изо всех сил сжал кулаки, чтобы остановить дрожь. И тут его кулак обхватила маленькая рука.
Это была Хоро. Лоуренс наконец вспомнил, что рядом с ним Хоро.
Я не один.
Осознание этого наконец придало Лоуренсу сил сделать глубокий вдох.
Если все так и пойдет, он даже не сможет выполнить обещание, которое дал Хоро, – что отвезет ее на север.
Голова, переставшая было соображать, вновь заработала. Поняв это, Хоро раскрыла рот.
– Ты. Что ты собираешься делать?
– Прежде чем начать что-то придумывать, сперва я хочу кое-что попробовать.
– Что именно? – спросила Хоро, подняв голову.
– Накормить долг долгом.
Большинство людей, за исключением самых богатых и притом великодушных, чувствуют себя неуютно, одолжив кому-то большую сумму денег.
С другой стороны, большинство людей, за исключением самых бедных и самых тупоголовых, не будут постоянно допекать должника и требовать возврата долга, если сумма невелика.
Долг подобен грязевому потоку. Остановить его весь и сразу никому не под силу, но если его раздробить и направить в разные русла, управиться с ним вполне возможно.
Лоуренс намеревался разделить огромную сумму в сорок семь румионов, иными словами, позаимствовать у нескольких человек небольшие суммы, чтобы разом расплатиться с нынешним долгом, а затем одному за другим вернуть деньги своим новым деньгодателям.
Однако –
«О, господин Лоуренс, как же давно мы тебя не видели. Какие прибыльные идеи привели тебя к нам на этот раз?»
Всякий приветствовал Лоуренса такими словами, когда он появлялся в знакомой лавке. Но едва Лоуренс выказывал желание занять денег в долг, лица немедленно становились кислыми.