Волчица и пряности
Шрифт:
— Ты как всегда… ничего не понимаешь.
Преувеличенно вздохнув, Хоро погрузилась в молчание. Лоуренс чувствовал себя учеником, который рассердил учителя настолько сильно, что тот даже потерял способность сердиться. Его мысли скакали. Хоро было скучно, и она хотела быть вместе с кем-то… так она ему говорила.
Он не стал думать вслух из опасений разозлить Хоро еще больше. Что же она услышала в его словах, что заставило ее оскалить на него клыки?
Думай хорошенько, прежде чем сказать.
В годы своего ученичества Лоуренс ненавидел эту фразу
— Ты действительно не понимаешь, да?
Она повторила свои предыдущие слова. Лоуренс не мог даже шевельнуться, лишь отвел глаза.
— Ну ладно.
Эта реплика вернула Лоуренса к реальности, и он повернулся к Хоро. И тут она с полной искренностью произнесла:
— Я не буду с тобой больше разговаривать, пока ты не решишь эту задачу самостоятельно.
— Почему…
Лоуренс не смог себя заставить закончить фразу: «…ты ведешь себя так по-детски?»
Хоро, прежде прижимавшаяся к нему, отодвинулась подальше, забрав с собой одеяло.
Лоуренс был ошеломлен — другого слова и не подобрать. Она шутит? Лоуренс спросил бы, но не стал, будучи уверен, что она его вопрос пропустит мимо ушей. Она была упряма, как ребенок, и если уж заявила, что не будет с ним разговаривать, значит, не будет.
Она, должно быть, решила, что не обращать на него внимания будет лучше всего — типичная стратегия Хоро. Если Лоуренс начнет спорить, это будет еще более по-детски, а если он тоже будет ее не замечать, ему же станет от этого хуже. И, что самое важное, если он ничего не сделает, у него нет шансов победить.
Его взгляд вернулся к пачке бумаг. Ему подобное занятие доставляло удовольствие, Хоро — явно нет. Она с удовольствием просматривала бумаги вместе с ним, хотя вообще-то предпочла бы этого не делать. Но причина ее гнева от Лоуренса ускользала.
Лоуренс был бы счастлив, если бы они вместо серьезных размышлений просто болтали ни о чем… в их словесных играх частенько встречались зернышки мудрости. Быть может, Хоро тревожилась, что из-за него они опять влипнут в неприятности? Совершенно непонятно…
Он отложил бумаги Торгового дома Джин, решив на эту тему не думать. Хоро по-прежнему смотрела в сторону. Торговцу не привыкать пытаться ублажать других людей, но ублажить Хоро было трудно. Ее мысли были ему чужды. Она дала ему подсказку, и теперь у него не было иного выхода, кроме как следовать ее указаниям. Если он попытается сжульничать, его ждет куда более тяжелое наказание.
Пока Лоуренс размышлял, Хоро подняла голову. Она сидела не рядом, но суденышко было достаточно маленьким, чтобы он почувствовал ее движение. Лоуренс взглянул туда же, куда смотрела она, — вперед, вниз по течению. Может, Хоро увидела что-то в лодках, плывущих впереди?
В следующее мгновение его ушей коснулся рокот. Тут же он понял: это стук копыт. В их сторону по берегу реки мчался конь.
— Что происходит?
Невольно он обратил этот вопрос к Хоро, но ответа не последовало. Она и впрямь решила его не замечать, даже если он будет действовать импульсивно. Хотел бы он, чтобы со стороны его вопрос выглядел так, как будто Лоуренс обращается к самому себе; но Лоуренс понимал, что это невозможно. Он ощутил короткий укол одиночества. Проблему необходимо решить, пока все не стало еще хуже.
Хоро вылезла из-под одеяла и осторожно сошла на причал, как будто Лоуренса поблизости вообще не было.
Конь, приблизившись к причалу, замедлил бег; всадник соскочил на землю, не дожидаясь, пока он остановится. Он был в плаще, но рукава плаща были закатаны… очевидно, еще один лодочник. Рагуса и другие, кто был на причале, его, похоже, знали. Посыпались вопросы, и новоприбывший, обменявшись краткими приветствиями, принялся объяснять, что произошло.
Коул держался в стороне от обсуждения, словно стремясь не причинять беспокойства. Хотя его явно глодало любопытство по поводу происходящего, он отошел к краю причала. Сам Лоуренс на его месте не удержался бы от соблазна подойти поближе и послушать… мальчик был превосходно выучен.
Хоро подошла к Коулу и сказала что-то на ухо. Возможно, она спрашивала то же, что только что спросил у нее Лоуренс, но уверенности не было. Коул, однако, казался удивленным; он поднял глаза на нее, потом покосился на Лоуренса. Стало быть, она, скорее всего, говорила о нем… и вряд ли добрые слова. Коул кивнул; Хоро продолжила. И ни единого взгляда в сторону Лоуренса.
Лоуренс больше не беспокоился, будет ли Хоро и дальше его не замечать. Вместо этого его стало грызть ощущение, что Хоро его читает, как раскрытую книгу.
— Так. Эээй, господин учитель!
Речники закончили разговор, и Рагуса позвал Лоуренса. Лоуренс поднялся на ноги и зашагал в сторону моста. Хоро стояла рядом с Коулом, держа его за руку. Лоуренс чувствовал, что это все равно лучше, чем если бы на месте Коула был Амати… эти двое походили больше на брата и сестру.
— Что случилось?
— Прости, похоже, мне придется попросить вас немного пройтись пешком.
— Пешком?
Новоприбывший влез на коня и поскакал дальше в сторону верховьев реки. В руке он держал синий флаг. Лоуренс догадался, что что-то произошло на реке.
— Похоже, там большой корабль сел на мель. И перегородил всю реку. Они были слишком жадные, совсем рассудок потеряли. Когда этот корабль заметили, было уже поздно — полно лодок успели застрять. По слухам, одна лодка утонула, но без лодочника на борту. Все может очень осложниться.
— Это…
Звучало почти так, как будто стая голодных наемников устроила налет на корабль во время войны. На таких равнинах, как здесь, река была слишком мелкой и текла слишком медленно, чтобы что-то подобное могло произойти… безумие какое-то. Кто-то, должно быть, подстроил это и утопил лодку, чтобы остановить всех. Такое деяние в мирное время должно неминуемо навлечь на виновника гнев правителя.