Волчий цветок
Шрифт:
Дождался, когда та ответит, и проговорил:
– Он идет к ней. Довольна?
Странный взрыв эмоций донесся с того конца. Спустя несколько секунд женщина ответила:
– Подобное к подобному. Что отец к матери, что сын к дочери. Ненавижу.
Старик ядовидо рассмеялся, глядя на монитор:
– Не жалко? Она ведь все-таки называла тебя мамой почти двадцать пять лет.
– Нет. И довольно об этом.
– Ну как скажешь.
И отключился, продолжая следить за тем, как другой мужчина, молодой и сильный, ведомый притяжением, озираясь входит в номер и тихо притворяет за собой дверь. Это был острый момент. Мельнер невольно напрягся. Его буквально затопило лавиной противоречивых чувств. Дикая смесь алчности, сожаления и возбуждения.
Подобные зрелища вставляют почище любых наркотиков.
Он ждал. По плану женщина должна подлить аконит Вольскому в еду или в... не важно во что! Мельнер от неожиданности резко подался вперед и выругался, не замечая, что опрокинул стакан, вода полилась тонкой струйкой под стол.
Глава Северного клана сам сделал все.
Острый момент. Очень острый! Редкий случай, когда накладка только упростила задачу и приблизила финал. Сейчас ему осталось смотреть, как Вольский в буйном припадке начнет рвать девчонку. И снова Мельнер ощутил искру жалости к жертве, но ни за какие блага жизни он сейчас не отвел бы взгляд от экрана.
Но.
То, что он увидел, было невозможно.
Смотрел, и не верил тому, что видел. На его глазах тот, кого эта доза аконита должна была превратить в обезумевшего зверя, обернулся волком. По-настоящему, как истинный. Без балды.
Разочарование от осознания упущенных возможностей. Досада чудовищная.
На его месте мог быть он. Должен был.
Потому что это был шанс обрести силу и молодость, забыть о скорой смерти, о болезнях. Ноэл дернулся звонить Стелле, но потом застыл на месте, кулаки сжались. В тот момент он ее люто ненавидел. Мельнер вспомнил свой разговор со Стеллой до мелочей.
...Тебе не жаль ее? Когда его сорвет, от девчонки одни ошметки останутся.
...Нет. Подобное к подобному.
...Такая чистенькая, серьезная. Не удивлюсь, если она все еще девственница...
...Хочешь ее себе?
...Почему нет?
...Ноэл! Вспомни, что на кону!
Вспомни, что стоит на кону. Для нее! А он повелся.
Стеллу интересовала только месть. Любой ценой. Мельнер был циничен и жесток, однако его самого передергивало от этой женщины. Сначала уничтожила сестру, теперь с легкостью отдала на смерть племянницу, которую растила почти с рождения. с единственной целью - отомстить мужчине за то, что тот полюбил другую. Совсем как античная Медея*, которая ради того, чтобы отомстить мужчине, разлюбившему ее, убила собственных сыновей.
...Вспомни, что на кону!
Ноэл помнил, что ей тогда ответил.
...Меня давно уже интересует только бизнес.
Бизнес. Однако он тогда не знал всего. Не видел возможностей. Если эта беленькая самочка оказалась настолько уникальной, что смогла сделать полноценным одного волка, значит, получится и для другого. И да, он хотел ее для. Стелла не ошиблась. У старой твари нюх. Но куда больше он хотел обрести своего волка.
Неожиданный поворот, он считал, девчонка отработанный материал, а теперь ее ценность выросла неимоверно. Дрожь прошила его, предчувствие успеха. Мельнер какое-то время не отрываясь смотрел на спящую в смятой постели обнаженную девушку со светлыми волосами, потом откинулся в кресле и закрыл глаза.
Момент эмоционального всплеска прошел, мышление стало холодным и острым, как лезвие. Мужчина снова взглянул на монитор, теперь его интересовали данные с других камер. У дверей ее номера торчала охрана Вольского.
Берегут самку главы своего клана? Мельнер беззвучно засмеялся и прошипел:
– Вот оно теперь твое слабое место Сашенька. Надави сюда, и ты выполнишь любые требования, по горящим углям босиком пойдешь.
Глава Восточного клана подозвал одного из своих людей.
Примечание:
* - Медея - одна из ключевых фигур мифа об Аргонавтах.
глава 17
Планы поменялись. Теперь Мельнеру нужна была Лина Прохорова совершенно для других целей. Как только один из его людей приблизился, Мельнер проговорил:
– Карла ко мне.
Через минуту к нему подошел человек, некрупный и не выразительный внешне, однако от него исходила такая колючая энергетика, что это заставляло ежиться любого. Светло-серые глаза смотрели прямо, холодные и безжалостные, как у волка. Мельнер смерил его взглядом, вытащил ключ-карту от закрытого убежища и протянул ему.
– Принесете девчонку. Ясно?
Человек молча кивнул.
– ПРИНЕСЕТЕ, а не приведете. Отключить сразу же, она не должна знать, видеть, понятно? Взять без шума. И мне плевать, сколько там людей Вольского. Не справитесь...
– Все будет сделано, глава.
Ноэл Маркович смерил его тяжелым взглядом и мотнул головой.
– Пошел.
Камеры он перед этим выключил, сейчас включил снова. Потому что хотел это видеть. Потому что старого, пресыщенного морального урода, каким он был, мало что могло пробить на возбуждение. А это зрелище заставляло трепетать его мертвого зверя.
***
Когда Лина проснулась, на улице была еще ночь.
Она так и сидела в кровати, тревожно озираясь по сторонам. А произошедшее обрисовывалось все с большей четкостью, превращаясь в грубую реальность, в которой уже не было места домыслам.
В конце концов! Она же взрослая девушка, работает в головном офисе крупнейшего концерна, представляет на переговорах главу Восточного клана. Какие волки? Глупости! Если она начнет кому-то рассказывать свои фантазии, ее просто сочтут сумасшедшей. И место ей будет рядом с мамой Стеллой. В закрытом санатории, психушке по-простому.
Вот и нечего выдумывать себе идиотские оправдания.
Она подперла ладонью лоб и закрыла глаза.
Все просто. И стыдно до тошноты.
А стоило подумать, что вообще-то она на деловой встрече переспала с главой Северного клана, так не отмоется ведь теперь. И меньшее, что ей могут вменить, это нарушение профессиональной этики, а на самом деле - и слив информации конкурентам, и промышленный шпионаж. Пропала к чертям ее карьера.
Теперь на ее репутации менеджера навсегда модно ставить крест. Ее просто в следующий раз не подпустят к переговорам. И самое неприятное, что она сама во всем виновата во всем. Она и Мельнер.