Волчий договор
Шрифт:
– У кого-то есть теория? – спросила Блисс.
– Неточная. Но я вполне уверен, это имеет отношение ко всем вещам, которые изменились в последнее время. Пали не просто Врата Ада, что-то большее, – сказал Лоусон.
– В смысле?
– Мак, у тебя же есть теория? – сказал Эдон.
– Окулюс засветился, тёмные дороги обнаружены. Как сказал Маррок, это, кажется, знаки, что власть волков возвращается, и я думаю, что Люцифер хочет остановить это. Если волки вернут свою власть, то будет труднее – если не невозможно! – продолжать превращать нас в адских псов, – сказал Малкольм.
– Древние волки были бессмертны,
– Да, – кивнул Лоусон.
– Но все волки – как вы, парни – могут размножаться. У Вас могут быть щенки.
– Целые выводки, – сухо добавила Ахрамин. – Поэтому мы все примерно одного возраста.
Блисс посмотрело на них, её лицо покраснело от волнения:
– Я знаю, кто такие сабинянки. Лоусон посмотрел на неё с надеждой.
– Только смертные наделены даром рождать новую жизнь. Вампиры не могут рождать детей, они только перевоплощаются в новых телах в каждом цикле. Но вы можете размножаться, и, в то время как у вас есть экстраординарная сила и власть, вы смертны, что означает, древние волки – Преторианская Охрана – римляне совокупились с человеческими женщинами. Сабинянки – ваши человеческие матери.
– А Люцифер… – сказал Лоусон, его лицо потемнело.
– Хочет убить вас всех. Он хочет помешать волкам родиться. Особенно одному из вас, – сказала она, смотря непосредственно на Лоусона.
– Что?
– Разве это не ясно? Он должен помешать вам родиться. Стереть вас из времени, из истории. Люцифер пожертвует целой армией ради этого, всеми своими адскими псами, а не рискнёт восстанием и шансом, что вы будете жить, чтобы бороться за другую сторону.
– О чем ты говоришь?
Она поразилась своей догадливости:
– Ты – Фенрир. Великий волк, которого предсказывала легенда. Волк, освободивший своих собратьев от рабства и возвративший их к славе истинной Преторианской Охраны.
Наступила тишина, пока группа переварила новую информацию. Блисс видела, что братья Лоусона увидели его в новом свете, и даже Ахрамин почтительно посмотрела на него.
Лоусон нахмурился и скрестил руки, ему стало неудобно от внимания:
– Ты не знаешь этого наверняка.
– Но сам подумай, – сказала она. – Ты можете войти в святое место, и ты можешь создавать порталы через миры, чего другие волки не могут. И ты сказал сам, после вашего побега, были многие другие, кто последовали вашим путём на свободу. «Мы освободились сами». Это сделал ты. Маррок знал, кто ты. Поэтому он поощрял твой побег, поэтому он рискнул украсть хронолог. Ведь пришло время. Ведь ты Фенрир.
– Ладно, тогда, – сказал Малкольм. – Чего мы ждём? Вперёд в Рим.
Глава тридцать первая
Лоусон не спускал глаз с Блисс, когда она держала хронолог в одной руке, а другой настраивала все стрелки так, чтобы они заняли нужную позицию, выстраивая в линию даты и широту, и долготы, а затем нажимая кнопку на устройстве. Механизмы начали вертеться, и стрелки опустились на пункты. Устройство начало гудеть, его механизмы скрежетали, как ветряные игрушки.
Вход во время отличался от прошлого. Предыдущие путешествия через проходы вызывали головокружение, сопровождаемое ярким светом, ослепившим Лоусона, но теперь все чувствовалось так, будто хронолог сам перемещал их, останавливаясь при случае в местоположениях, которые не были Римом. По крайней мере, пока.
Одна из таких пауз заставила его почувствовать тёплый огонь в спину и холод зимнего бриза в лицо. Впереди он видел следы на снегу. Пара фигур стояла на расстоянии. На них были тяжёлые пальто из меха, они ходили на снегоступах вокруг круга высоких камней. Изображение ушло. Голова болела, а в ушах шумело. Он повернулся к Блисс, но прежде, чем он смог говорить, темнота прохода окутала их ещё раз, когда они снова двинулись через поток времени.
Ещё одна пауза: теперь на земле было немного снега. Они стояли в центре другого круга камней. Вне серых монолитов Лоусон увидел глиняную насыпь и яму. Это похоже на другую дверь, другой вход в проход, точно так же, как Змеиный курган.
Третья остановка: небо потемнело, и, когда они остановились снова, Лоусон стоял перед ещё одной группой камней. Они были устроены в длинный ряд. Он обернулся, увидев Блисс, Рейфа и Малкольма, который выглядел ошеломлённым. Эдон и Ахрамин были позади, недалеко.
Лоусон похлопал Малкольма по плечу:
– Где мы?
– Я не знаю, – сказал Малкольм. – Я думаю, что мы во Франции.
Возможно Карнак.
Он положил руку на серый камень. Свежие царапины покрывали его.
Свет потускнел снова, и темнота вернулась. Лоусон закрыл глаза, затем открыл их, и увидел, что звезды проносятся через чёрный пустой проход. Не было больше пауз; они двигались быстро в потоке времени через длинный участок небытия, который продолжался, пока все его тело не заболело. Он хотел, чтобы полёт закончился, хотя он знал, что станет только хуже, как только они остановятся. Он сжал зубы, его разум уже не понимал, сколько времени они путешествовали.
– Всё хорошо, мы здесь, – услышал он голос, прозвучавший, будто после вечности. – Открой глаза.
Лоусон почувствовал тёплую руку на спине. Блисс. Он открыл глаза, увидев яркое средиземноморское солнце. На расстоянии он увидел, как снежные горы простирались вниз в город, который был укрыт среди семи холмов. Они наконец-то были в Риме, в самом начале. Красные знамёна простирались из всех зданий; улицы были заполнены телегами; фасады известняка зданий сияли на солнце. Город в самом его начале. Это рассвет империи.
Они стояли на балконе трёхэтажного здания, выходящего в город. Улица связывалась с обширной базарной площадью; на открытом пространстве многочисленная толпа собралась у огромного здания. Наверху здания фигура в красной одежде, стоящая между группой центурионов, махнула золотым жезлом. Всюду махали красные знамёна на теплом солнце, пока солдаты несли статую злого мужчины с длинной бородой и трезубцем в одной руке.
– Нептун, – прошептал Малкольм. – Ты сделал это. Мы здесь.
– Что мы теперь будем делаем? – спросила Блисс.
– Мы должны работать вместе, – ответила Ахрамин, принимая управление. – Мы не можем пойти туда так. – Она указала на их грязную одежду. – Разделимся – Эдон и я проверим цокольный этаж. Maк, ты и Рейф проверьте тут. Лоусон – ты и Блисс свистните, если услышите кого-то. Я думаю все на фестивале, здесь вроде бы пусто. Я держу пари, что даже слуг нет.
Лоусон кивнул, немного раздражённый, что Ахрамин отдавала приказы, но она знала, что лучше; как пёс, она была посвящена в старые традиции.