Волчий ковер

Фаусек Вячеслав Андреевич

Мы бежали так скоро, как только могли. Меня совсем обуял страх! Мне чудилось, что со всех сторон выскакивают из лесу волки и догоняют нас. Я чувствовал, что вот, вот упаду от страха и усталости!

Вдруг мы увидели, что к нам навстречу идет старый овчар. Мы бросились к нему.

— Дедушка! Волк! Волк! — закричали мы ему и, подбежав, крепко схватились за его тулуп.

Старый овчар смеялся и старался нас успокоить. Он был все время недалеко за кустами и видел, как на нас вышел волк и как мы бросились от него бежать.

— Вишь, барчук, как испужался! — говорил старик, лаская меня по щеке. — Пойдем, барчуки, я вас к линейке отведу. Зачем так бояться? Не надо бояться! Она, волчица-то, еще пуще вашего испужалась, как вы изволили закричать на нее!

— Дедушка! Разве это была волчица? — спросил я.

— Ну, да — волчица! — отвечал старик.

Мне стало еще страшнее, когда я узнал, что это была сама волчица, а не волк.

— Их честь, ваш папаша, на молодого собачек спустили! — говорил овчар. — И как только отъехали, так сейчас на вас сама старуха и вышла! Только вы ее теперича так испужали, что ей долго на свете не прожить!

И добрый старик всю дорогу хвалил нас за храбрость и смеялся над волчицей.

Так мы дошли до линейки. Наши очень испугались, когда узнали, что с нами приключилось, и были рады, что мы вернулись целы и невредимы. А мы с братом уже совсем оправились от испуга и весело рассказывали, как волчица стала на дыбы, и какая она была большущая!

Скоро затрубили в рог, и мы поехали отыскивать охотников. Мы стали спускаться с горки в поле, и увидели неподалеку борзятников. Они собрались уже все вместе и столпились в кружок, держа лошадей в поводу. Мы все сошли с линейки и подошли к ним.

Около охотников лежало два мертвых волка. Их затравили лакей Аким и отец. Тут же лежал, весь в крови, мертвый Догоняй, собака, с которой ездил Аким. Догоняя разорвал волк. Аким рассказывал, что молодой и неопытный Догоняй храбро напал на волка спереди; сейчас же подоспел старый Лебедь и придушил волка за шею к земле. Когда Аким подъехал, то увидел, что Догоняй лежит на земле, в крови и визжит. Волк разорвал собаке брюхо… Аким приколол волка кинжалом. Догоняй помучился недолго и издох.

Нам было жалко бедного Догоняя! Он был такой веселый и так ловко умел вскакивать с разбега на крышу конюшни!

Кроме затравленных двоих волков, еще двоих застрелил в лесу садовник Иван. Все волки оказались молодые.

Охотники очень жалели, что старая волчица ушла невредимой, и удивлялись, что ее никто не видел.

Когда мы с братом рассказали, что волчица вышла на нас, то отец сначала не хотел верить.

Старый овчар подтвердил наш рассказ.

— Как только, ваша честь, изволили отъехать, так сейчас старая на барчуков и вывалилась! Мне видать было! А эти, что изловили, все молодые, весь ее выводок! Она теперича одна осталась!

— Что, дети, испугались небось, волчицы? — спросил нас отец.

— Да, папочка, испугались немножко! — отвечал я.

Я побаивался, как бы отец не перестал брать нас с собою на охоту после этого случая.

— Эх, вы — охотники! — сказал шутя Гаврило. — Вот, молодые барчуки без ничего приехали и за хвост волчицу держали! Чуть хвост не оборвали! А вы все волчицу-то и просмотрели!

Стали советоваться охотники, что делать, и решили запустить гончих в Кленовый, куда скрылась волчица. Все опять сели на лошадей и разъехались по местам.

Опять началась охота, но удачи больше не было. Старой волчицы в лесу не нашли: ее и след простыл! Только затравили одного зайца и застрелили лисицу.

VI.

Мы возвратились с охоты часов в семь вечера. Ехали домой все время шагом, потому что ночь наступила темная, претемная! Ни зги не было видно! Погода к вечеру переменилась. Пошел дождь, и поднялся холодный ветер.

Мы очень обрадовались, когда увидели, наконец, освещенные окна нашего дома. Он глядел из темноты так приветливо! Внутри его было гак тепло и уютно!

Мы с братом первые вбежали в комнаты, разделись и стали тормошить старушку-няню, которая вышла нам навстречу.

— Матушки мои! Измокли, мои голубчики! — заговорила старушка, принимая наши шубки.

— Ничего, нянечка! Зато как весело было!

И мы принялись рассказывать, как видели живую волчицу.

— Она, нянечка, как стала на дыбы!!! Во-от какая огромная! Куда, выше тебя! Мы на нее как заорем — она испугалась нас, и прямо в лес! — тараторили мы с братом.

Добрая старушка пришла в ужас от нашего рассказа.

— Ах страсти какие! Помилуй, Господи! Да как же она, проклятая, вас не заела? — говорила няня, крестясь.

В переднюю пришли отец и лакей Аким. За ними принесли убитых волков и сложили их на пол. Все собрались на них смотреть.

В комнате волки казались еще больше, чем в поле. Старушка няня очень испугалась, увидев их.

— Ах, матушки! Какие страсти! — вскрикнула она и попятилась назад.

— А ты посмотри-ка, нянечка, какие у них зубищи! — сказал брат, приподняв у одного из волков голову.

— Батюшка, не тронь ты его! Ну его совсем, от греха! Еще, того и гляди, вскочит! — испуганно заговорила няня.

Все засмеялись над трусливой старушкой.

Отец велел убрать волков и положить до завтра под крыльцом нашего дома, в подвале.

Мы сели обедать. Лакей Аким уже переоделся и, как всегда, подавал к столу. Все ели с большим аппетитом, потому что проголодались на свежем воздухе.

После обеда подали чай. Тут приехали еще гости, наши соседи Поповы. Все время только и было разговору, что об охоте. Мы с братом были героями дня, потому что на нас выскочила волчица. Отец все время над нами подшучивал.