Волчий пастырь. Том 3
Шрифт:
– Но ведь администрация протектората… – начал было Кавендиш.
– Риксдаг он называется, – произнесла вдруг Ливия.
– Риксдаг – это его название на наречии Западного фолда. Если назвать его так в других землях Северного круга, можно встретить колючую стену непонимания. Я забыл, как он непосредственно на всеобщем нордвикском наречии называется.
– Одельстинг, может? – предположила Ливия, чуть наморщив нос в задумчивости воспоминаний.
– Да у них этих тингов, – опережая мой ответ, махнул рукой Кавендиш. – Тут испокон веков каждая пустая от скал поляна –
– Или все одновременно, – негромко хмыкнула Ливия.
– …но это все неважно. Скажи мне, почему администрация протектората не может отменить решения этого хрен-его-знает-как-называется-тинга?
– Потому что нельзя отменить Северных богов.
– Да? Интересно. Я не знал.
– Что нельзя отменить Северных богов?
– Что существует этот совет.
– Это в общем-то не скрывается, но особо и не афишируется.
В Мессене на курсах офицерской школы о непростом политическом устройстве Северного круга нам как раз должны были рассказывать в этом месяце, но не сложилось. Поэтому я и не удивлялся неосведомленностью Кавендиша – новости и положение в изолированных протекторатах вообще редко появляются в общественном пространстве остальной Империи.
– И что будет, когда они придут?
– Объединенный совет официально должен принять наш вызов, назначить дату альтинга и Суда богов.
– Должен?
– Да.
– А если они не примут твой вызов?
– Примут.
– Почему ты так уверен?
– Потому что они нордлинги, и не могут пойти против воли одного из своих богов.
– А, ну да, точно. Долго нам их ждать?
– Не знаю.
– Но об объединенном совете старейшин ты же знаешь.
– Об объединенном совете знаю.
– Ну а примерно? Сколько ждать?
– Думаю, час, может полтора. Пока жрецы соберутся первыми, пока обсудят новую реальность, пока спросят богов и уже после вместе с законоговорителями выработают консенсус общего предложения.
– Предложения кому?
– Нам.
– По поводу чего?
– Как минимум насчет даты сбора альтинга и суда богов.
– А еще по поводу чего?
– Откуда ж я знаю, чего еще. Мы только что старшего трибуна Инквизиции казнили и выдвинули обвинения имперскому лорду-протектору всей провинции. Кто его знает, что они исходя из этого решат и каким планом действий будут руководствоваться.
– А они не решат нас… того?
– Нет.
– Почему?
– Потому что они жрецы Северных богов. Если жрецы проигнорируют волю одного из богов, то боги их самих тогда… того.
Повисло короткое молчание, за время которого мы наблюдали, как на площадь продолжает стекаться народ. Лучи солнца уже высветили всю Скалу закона, а также флаги и штандарты фамилий Северного круга, но поле тинга все еще находилось в тени. И выглядело все это внушительно, конечно. Впечатляющее зрелище.
– Пф-ф-ф, – звучно и протяжно вдруг выдохнул Кавендиш. И тут же смутился своего порыва, увидев, что мы с Ливией к нему обернулись. И увидел по взглядам, что поняли: он просто перевел дыхание, но сделал это задумавшись и потеряв контроль, так что выдох его прозвучал уж очень громко.
– Волнуешься? – внимательно посмотрел я на заметно бледного Кавендиша. Настолько бледного, что у него на лице ярко-ярко выделялись веснушки.
– Я? Боги, конечно же нет, не волнуюсь. Мы ведь только что всего лишь вырезали кровавого орла на спине старшего трибуна Конгрегации в Северном круге. Дело-то житейское. Так, немного напряженная ситуация в моем понимании, но в целом я спокоен как удав.
– Завидую. Я вот весь в напряжении, если честно.
– Да? – с деланным удивлением посмотрел на меня Кавендиш.
Рассмеялись мы с ним одновременно. Без веселья, просто нервным смехом.
– Да, беспокойное и волнительное утро получилось, – вздохнул Кавендиш.
– Лучше такое утро, чем… – произнесла вдруг Ливия, коротко дернув подбородком в сторону дымящегося темного пятна на том месте, где недавно лежало тело старшего трибуна Стефана Лавиолетта.
Глава 5
– Рейнар.
– Да.
– Долго еще ждать?
– Не знаю.
– Ты говорил час-полтора. Уже два прошло.
– Они сложный вопрос обсуждают. Час, полтора, два, три… Может, мы тут до вечера будем.
– А народ снизу не уходит.
– Конечно не уходит, это же нордлинги.
– И?
– И они ждут своих жрецов и законоговорителей.
– А зачем?
– Чтобы увидеть, как они придут.
– Это будет какое-то необычное зрелище?
– Нет.
– А зачем тогда ждать?
– Затем, что это нордлинги.
– Эм. Я не понимаю.
– Конечно не понимаешь. Ты же не нордлинг.
– А нам обязательно именно здесь стоять?
– Здесь это где?
– На Скале закона. Торчим тут у всех на виду как три тополя.
– Не знаю, не думал об этом. Наверное, не обязательно.
– Так может спустимся? Рестораны и кафе уже открылись. Вон в том, смотри, отсюда видно, в меню устрицы есть. А вот там омлет готовят и гренки, а вон там…
– Нет.
– Что нет? Не готовят?
– Нет, мы не будем спускаться.
– Почему?
– Опасно.
– Опасно что, спускаться?
– Да.
– Почему?
– Пока мы жрецы не озвучили время Суда богов мы еще не утвержденные участники альтинга, а я все еще без официального титула претендента на справедливость богов. Мы пока не под защитой старых законов Северного круга.
– Но боги же ответили на вызов! До сих пор туман клубится, – показал Кавендиш взглядом на склоны поля тинга.
Действительно, несмотря на то, что удар молнии во время казни разогнал сгустившуюся вокруг поля тинга плотную пелену, некоторые отдельные лоскутья серой хмари еще змеились по вытоптанным склонам холмов. Словно оставшаяся здесь материя мира Нифльхейм. И эти мглистые клочья тумана, очень медленно истончающиеся, были хорошо видны даже на ярком солнце.