Волчья хватка. Волчья хватка?2 (сборник)
Шрифт:
– Может, ихним салом по мусалам? – простовато предложил Савватеев, чтоб начальнику было понятнее. – В ответ на происки сделать предъяву на нашего дорогого… Идрисовича? Он ведь наполовину и наш гражданин.
– В этот раз не проходит! – Мерин выпил залпом. – Кто первый заявил, тот и прав… Зато наводку дам, целую версию. Конечно, работать по событиям годичной давности тяжко, но кое-что есть. По моему убеждению, борца с правами человека похитили или грохнули свои же. Может, не поделился, может, украл много… Накануне исчезновения он выезжал со своими бандитами на одну охотничью
Он на минуту задумался, вспомнил что-то смешное и вдруг стал рисовать на листке, стягивая губы, чтоб не расхохотаться. Савватеев чуть склонил голову и вытянул шею…
Начальник Управления рисовал ромашковую полянку с пятнистой коровкой. Этот суровый человек мечтал о чем-то веселом и в такие мгновения мог забывать о деле. А поскольку ничего подобного быть не могло в принципе, то его столь неожиданное поведение иначе как сумасшествием назвать было нельзя…
– Потом Каймак внезапно оказался в Москве. – Мерин скомкал листок и со вздохом облегчения бросил в корзину. – Слетал в Нью-Йорк на один день и снова уехал на ту же базу. А вот вернулся ли оттуда, неизвестно, по крайней мере, его больше никто не видел. Жизнь он вел одинокую, скрытную, хотя был публичным человеком, посещал… гей-клуб и прочие элитные притоны. О его передвижениях знал только личный телохранитель. Вероятно, Каймака на сходняке и замочили.
Он достал из бара пачку редкостных теперь и непопулярных папирос «Казбек», закурил, но тут же загасил в тарелке – вспомнил запрет врачей…
– И что интересно! – оживился в мгновение. – Телохранитель остался жив! Но не скажешь, что здоров, – до сих пор находится в Кащенко. Мания величия, представляется верховным жрецом какой-то новой цивилизации. Специалисты диагноз подтверждают, так что на него времени не теряй. Зачищай охотничью базу. Три дня тебе хватит, при особых полномочиях.
Савватеев сидел в сутулой позе скорбящего Христа.
– У тебя семейные проблемы, – догадался Мерин.
– Там все прекрасно…
– А что стряслось?
– Да я, Юрий Петрович, перестаю понимать, где работаю. И на кого.
– Ты не думай об этом. Задача поставлена – надо выполнять.
– Мы уже теперь вместо милиции. Ищем пропавших граждан на своей территории. Больше нечем заниматься…
Управление в полную силу работало только во времена холодной войны, но после поражения в ней, а вернее, добровольной сдачи позиций сверхдержавы, спецоперации за рубежом стали великой редкостью и непозволительной роскошью. Якобы не хватало денег. На самом деле был страшный дефицит специалистов, ума, таланта и, главное, желания…
– Ладно, не ворчи как дед! – засмеялся начальник. – Ты же еще молодой отец… Наше ведомство теперь у америкосов самое честное и не ангажированное! Можно хоть этим погордиться…
– Пусть его ЦРУ и ищет.
– Думаешь, не ищут? Не сами, конечно, подрядили ФБР… Только хрен им с маслом.
– А они знают, что Конституцию нарушать нельзя?
– Ихнюю нельзя – нашу можно. Говорят, если вы в Чечне работаете, так уж найдите заодно
– Вы же практически нашли его? Осталось проверить базу и доложить.
Внутреннюю веселость Мерина не могла скрыть даже выдубленная красная маска на лице, не приспособленном для положительных эмоций.
– Базу я проверить не успел и доложил то, что тебе докладываю сейчас. Нормальная текущая работа!.. А шеф был не в духе. Или его уже достали с этим… Идрисовичем. Если бы кто слышал, как он орал!..
– На вас?
– На меня! – расхохотался Мерин. – На кого же еще?
– Если на вас орали – мне молча оторвут голову, – изумляясь его настроению, мрачно проговорил Савватеев.
– Отрывают, когда мало знаешь, но берешься рассуждать. Когда много и молчишь – берегут. Тебе нужно доказать непричастность спецслужб. И найти хотя бы концы, чтоб америкосам доложить. На бандитской ли разборке замочили, по пьянке ли утонул и не нашли – все годится.
– Тогда трех дней мало. Без подготовки такую операцию не провести.
– Ты сможешь, не прибедняйся, тем более внутри своей родной страны.
– Мне легче работать за ее пределами.
– Вот как? – чему-то изумился Мерин. – Я всегда считал, наоборот…
– Все так считают.
Савватеев захлопнул дело, встал и молча поплелся к двери. Слышно было, как Мерин отъехал от стола в своем кресле:
– Погоди, родной! А ты когда пригласишь на крестины? Я ему предложил услуги крестного отца – он не зовет…
Светлана категорически запретила приводить в квартиру посторонних – невзирая на личности, мол, чтоб бактерий не заносили, и Савватеев был рад этому обстоятельству: он всячески оттягивал тот час, когда пришлось бы предъявить сослуживцам свою дочь, которая вышла ни в мать, ни в отца… И еще он не знал, как отказаться от услуг Мерина, целящего на место крестного папы.
– Теперь после командировки, – вяло пообещал он. – Если получится…
– Тогда за дело! Очень уж погулять хочется! Никогда не был крестным отцом… Это налагает какие-то обязанности?
– Говорят, только приятные…
– Чего же ты сидишь? Вперед! Испытаю еще почетное звание – и можно умирать!
Судя по его внутреннему состоянию восторга, этого начальника уже не пережить никогда…
– Возьмешь группу Варана, – благосклонно позволил Мерин, – и отработаешь эту базу по полной программе. И пригласи экспертов толковых – стариков, что сейчас от безделья страдают. Чую, там лежит… плоть Идрисовича! Материал для генетической экспертизы имеется.
– А что же вы-то не добрались до его плоти? – после паузы спросил Савватеев. – Странно…
– Для тебя берег, родной, в качестве подарка. Мы кто с тобой будем? Кумовья? Так что прими, кум, не отказывай!
– Спасибо. – Савватеев взглянул на веселящегося начальника. – Но труп двойного гражданина слишком щедрый подарок, не могу принять.
– Смилуйся уж, прими! – Мерин поставил перед ним рюмку и плеснул чуть на донышко. – Служить бы еще мог лет двадцать… Сердце бьется, голова светлая, и сил хватило бы, да больше не хочу.