Волчья королева
Шрифт:
Парень тяжело вздохнул, заставив меня прерваться на новом душещипательном предложении.
— Женя, — медленно сказал он, и я затаила дыхание. — То, что ты почувствовала, то, что я почувствовал, это совсем не то, о чем мы подумали сначала. Мы не могли чувствовать иначе, наши… Наши тела, наши души скучали друг по другу. Ты не должна была расти в мире людей, твое место рядом с волками, и всю свою жизнь ты подсознательно искала то, в чем нуждалась. У меня тоже не было тебя, не было человека, за которого я должен был отдать жизнь, не раздумывая. Мы связаны с самого твоего рождения. Это и есть объяснение
Мое сердце упало.
— И это все? — дрожащим голосом спросила я. — Все, чем ты можешь объяснить это?
— Это правильно, Женя, так и должно быть.
Я уставилась пустым взглядом куда-то в землю. Семнадцатилетняя девочка во мне кричала, что это не может быть правдой. Такие чувства не возникают к члену семьи. Да, они, конечно, были, но я прекрасно различала, что чувствовала в моменты нашей близости. Когда Алек был рядом, когда он держал меня за руку, когда целовал, черт возьми, все во мне просыпалось, я чувствовала такой прилив сил, что, наверное, могла бы вскипятить рукой стакан воды.
Но при этом я не могла не прислушаться. В словах Алека можно было найти идеальное оправдание всему, что произошло. Это просто потому, что мы не понимали, почему нас так сильно влечет друг к другу. Все это всего лишь ошибка, о которой можно забыть, если хорошо постараться и придумать объяснение. Тогда не будет проблем, не нужно будет ломать голову над тем, что будет дальше. Тогда не будет Алека.
Сердце больно кольнуло, и я вскочила.
— Нет, Алек, ты не прав, — почти закричала я. — Можешь считать меня влюбленной идиоткой, но я не отказываюсь от всего, что было. А ты просто слабак. Пытаешься скрыть под маской непонимания свои истинные чувства. Что ж, давай! Встань, скажи мне это в лицо!
Я выжидающе посмотрела на парня. Лицо Алек не выражало ничего, так что я не смогла понять, впечатлен он моим неожиданным выпадом или наоборот считает, что я веду себя, как настырный ребенок.
Он так и не встал.
— Ты сидишь, потому что знаешь, что я права, — со злостью сказала я.
Алек вскочил, и я поняла, что его терпение кончилось.
— Да, да! — воскликнул он. — Ты права, и что с того, Женя? Что ты пытаешься доказать всем этим? Неважно, что мы чувствуем, ясно? Неважно! Это все равно не может продолжаться, поэтому я просто не вижу смысла стоять тут и мучить друг друга!
— Почему? — закричала я, разводя руками. — Я не понимаю, Алек, объясни! Что такого непростительного мы делаем?
— В твоем мире все так просто, — почти с отвращением ответил парень. — Ты считаешь, что все может быть так, как ты хочешь, но иногда одного желания недостаточно. Женя, неужели ты не понимаешь, что все, что произошло, произошло из-за нас?! Из-за того гребанного дня, когда ты нашла меня там в лесу! Когда влетела в мою жизнь подобно урагану и разнесла в ней все к чертям.
— Ах, вот значит как, да?! — заорала я. — Думаешь, если обвинишь во всем меня, то выйдешь чистеньким из воды? Боишься ответственности за свои поступки? Нужно учиться отвечать!
— Я и отвечаю! Каждый день, каждую секунду, я отвечаю за то, что произошло между нами. Я поставил
— Ты опять же выбираешь легкий путь — винить себя самого! Либо никто не виноват, либо виноваты мы оба. А ты попробуй перестать жалеть о содеянном и смотреть в будущее! Все произошло так, как и должно было произойти!
— Нет, Женя, нет! Все не так! Ты не должна была пережить все то, что случилось с тобой из-за меня! То, что ты видела, то, в чем ты принимала участие — это неправильно, как же ты не понимаешь? Ты не должна реагировать на все так просто, ты не должна драться, защищая свою жизнь, это я должен защищать тебя! Это все едва не убило тебя!
— Нет, — мгновенно ответила я, и, казалось, от моего голоса земля задрожала. — Это сделало меня сильнее. Это подготовило меня лучше, чем что-либо еще! Теперь я не беспомощная, и, знаешь что, засунь свою гребанную защиту куда подальше!
Алек закатил глаза и запустил руки в волосы.
— Женя, то, что ты говоришь, неправильно.
— Достали вы все со своими правильными и неправильными советами. Я сама знаю, что нужно мне. Я не ребенок, меня не нужно больше учить, Алек. То, что ты говоришь, ты говоришь только для себя. Так что прекрати вести себя, как эгоистичный придурок, и скажи, наконец, то, что действительно хочешь сказать. Плевала я на то, что тебе не позволяет честь, чувство долга и, бог знает, что еще!
Парень закрыл глаза и ответил через несколько секунд тихим голосом, а во мне все еще бушевал адреналин.
— Женя, ты скоро убьешь меня.
— Но пока-то ты еще живой, — выдохнула я, стараясь тоже прийти к нормальному тону. Странно, что никто еще не прибежал разбираться, не убивают ли здесь кого.
— То, что не убивает, делает нас сильнее? — усмехнулся Алек.
Я улыбнулась.
— Если я постараюсь быть осторожнее, то мы сможем делать сильнее друг друга.
— Если бы ты знала, как много раз я мечтал об этом.
— Так что же тебе мешает? — дрожащим голосом спросила я.
Алек закрыл глаза и медленно подошел ко мне. Я перестала дышать, не испытывая в воздухе совсем никакой нужды. Мое тело откликнулось на его близкое присутствие, и мы притянулись к друг другу буквально как магниты. Алек нежно взял мое лицо в свои ладони. Его глаза были закрыты, но я боялась, что стоит мне хотя бы моргнуть, как все тут же исчезнет. Я чувствовала его дыхание у себя на щеке.
Спустя десять самых долгих секунд в моей жизни, губы Алека все же отыскали мои. Волна тока прошлась по телу, и глаза, наконец, закрылись сами собой. Я растворилась в нем, позволив себе на секунду забыть обо всем остальном мире.
Ох, сколько же всего было в этом поцелуе, он мог бы не заканчиваться никогда, и я хотела этого, но Алек оказался намного сдержаннее. Он медленно отодвинулся, тяжело дыша. Наши глаза встретились, а потом мы, как по команде, улыбнулись друг другу.
— Это намного лучше, — борясь со смехом, сказала я, уткнувшись ему в грудь.
Алек опустил руки мне на спину и поцеловал в макушку.
— Да, это определенно лучше. Как тебе это удалось? Я так тщательно планировал этот разговор, что у тебя просто не было ни единого способа догадаться обо всем.