Волчья королева
Шрифт:
От звука его голоса у меня потекли слезы. Такие большие и горькие, что платье тут же намокло. Пусть, что это все ненастоящее, пусть меня сейчас держит какой-нибудь оборотень, я все равно чувствовала, как сердце улетает прочь.
— Женя, поговори со мной!
Я расплылась в тупой улыбке, смаргивая слезы, потому что сквозь них было плохо видно его лицо. Вдруг послышался глухой стук, а потом теплые руки исчезли. Я непонимающе помотала головой, бормоча что-то вроде «еще, пожалуйста» и совершенно не обращая внимания на происходящее. Где-то рядом раздались звуки
В нескольких метрах от меня Ева боролась с ним, и я удивилась, что видение еще не растаяло. Обычно все пропадает, едва ты начинаешь осознавать происходящее, но он был там и танцевал с волчицей смертельный танец.
Я рванула к ним, намереваясь развести по разным углам, как дерущихся собаку и кошку, но невольно замерла в нескольких шагах, заворожено глядя на играющие мышцы на руках Алека. Они напрягались, а потом расслаблялись на несколько секунд и напрягались в два раза сильнее.
Из ступора меня вывел полный боли крик Евы, и я моргнула, видя, как он схватил ее за волосы и несколько раз ударил об стену.
— Алек! — закричала я, поражаясь, как звонко звучит его имя.
Оба сражающихся удивленно повернулись в мою сторону, замерев в позах, в которых были: руки Алека теперь уже на горле Евы, по ее лбу текут две струйки крови.
— Женя, — первым опомнился Алек, и от звука его голоса я едва не упала на внезапно отяжелевших ногах. — Не волнуйся, я вытащу тебя отсюда.
Нужно было взять себя в руки. Нужно было прекратить все сводить к до боли знакомым чертам. Сейчас были дела поважнее.
— Алек, нет! — помотала я головой. — Нет, не надо! Она — друг.
Ева изумленно взглянула на меня, а потом на Алека.
— Ты его знаешь, Женя? — переспросила волчица, и от хрипоты в ее голосе мне стало не по себе.
— Да, — гордо ответила я. — Он пришел за мной.
Воздух в комнате как будто разрядился. Мы все стояли не шевелясь, а потом рука Алека упала, и волчица тут же метнулась ко мне, закрывая своим телом.
— Ты не знаешь, кто он, Женя! — прошипела она, не сводя внимательного взгляда с рук парня.
— Он тоже друг, — помотала я головой.
Алек, не обращая на Еву никакого внимания, поманил меня рукой:
— Женя, иди сюда.
— Женя, ты не…
Я легонько дотронулась до ее твердого плеча. Несмотря на явный протест Евы и ее удивленный взгляд, я вынырнула из-под ее руки и с тихим стоном благоговения бросилась в объятия Алека. Мне казалось, прошли года, прежде чем расстояние между нами сократилось настолько, что я начала ощущать тепло его тела. Он подхватил меня одной рукой и приподнял над землей, вторая же нежно запуталась в мои волосы. Несколько секунд ничего не происходило, мне казалось, что сердце остановилось, а потом на меня словно вылили ведро ледяной воды. Я яростно вцепилась ногтями в его спину и разрыдалась, судорожно всхлипывая и хватая ртом воздух. Дышать было так тяжело, словно из туннелей вдруг испарился весь кислород.
Я почувствовала, как парень начал ласково гладить меня по спине, шепча что-то, и только сильнее впилась в его спину, ощущая, как кожа тихо лопается у меня под ногтями. Его запах рядом — все, что меня заботило, о чем я грезила все эти дни, проведенные под землей. С Алеком словно пришел свет в мою вроде бы совсем потерянную жизнь.
Конечно, забытая благоразумная Женя твердила где-то в уголке сознания, что рядом стоит Ева и Алек теперь никуда не денется, но я все равно боялась. Я могла бы держаться его всю жизнь, если бы знала, что стоит мне только на секунду расслабить руки, и он исчезнет.
— Тише, тише, Женя, все хорошо, — шептал он. — Давай же, ну, давай, не плачь, все будет хорошо. Отпусти меня, я тут, никуда не денусь.
Но я отрицательно мотала головой. Плевать на разрывающиеся от перенапряжения мышцы. Я не успокоюсь, пока он не станет частью меня.
— Женя, — теперь уже с легким смешком сказал Алек. — Я чувствую, как у меня по спине течет кровь от твоих ногтей. Мне еще нас вытаскивать отсюда. Ну, давай же, отпусти.
Со смесью страха и смущения, я опустила руки и сделала один шаг назад. И Алек не исчез, он продолжал смотреть на меня, и в его глазах я видела веселые огоньки.
— Поверить не могу, — пробормотала я, вытирая слезы. — Это такой прекрасный сон, я с ума сойду, когда проснусь!
— Я тоже всегда подумывал на тему, а что если мы спим? А когда мы думаем, что спим, то на самом деле просыпаемся? — усмехнулся Алек.
Я расплылась в улыбке и хотела было прижаться к нему еще раз, но меня остановил раздраженный голос Евы:
— Очень остроумно, Алексий, конечно, очень остроумно, но кто-нибудь из вас собирается рассказать мне, что происходит? Что ты тут вообще делаешь?
Вопросы волчицы показались мне странными, хотя ее тон я разгадала с полуслова. Она волновалась и переживала, оттого и пыталась выглядеть грубой.
— Здравствуй, Евангелия, — с притворным уважением ответил Алек.
Это окончательно выудило меня из странного состояния инфузории туфельки.
— Стоп, стоп, стоп, — быстро произнесла я. — Что? Евангелия? Я думала Ева твое полное имя!
— Никто не называется меня так, даже Аргос. Просто Алексию хочется блеснуть умом. Как похоже на всех ему подобных.
— Молчи, если не знаешь, что говорить! — теперь голос парня звучал угрожающе.
Я тут же встала между ними.
— А ну, тише, ребята. Теперь я вообще ничего не понимаю! Вы что, знакомы?
— Пусть он сам тебе расскажет, — сквозь зубы прошипела Ева.
Я выжидающе посмотрела на Алека, но его взгляд не дрогнул.
— Ага, знакомы. Я объясню тебе, Женя, обещаю, только немного позже, когда мы выберемся отсюда.
— А ты такой самоуверенный, сынок? — усмехнулась Ева.
Сердце у меня упало. Как мы сможем пройти, не навредив единственному оборотню, который действительно понимал меня все эти дни? Я не хотела расставаться с Евой, не хотела делать ей больно. Но могла ли она отпустить нас?