Волхв
Шрифт:
— Деда, а ты что не ложишься?
Тот обернулся и выпрямился:
— Спи уже, я тоже сейчас лягу. Намаялся изрядно. Аж кости ломит с непривычки.
Гор опустил голову. Глаза закрылись сами собой.
На рассвете ведун поднял парня. Тот не сразу понял, что от него хочет незнакомый бородатый старик. Он отмахнулся от него и крепче зажмурил глаза. Но сон уже был нарушен. Гор все вспомнил мгновенно и еще с закрытыми глазами подскочил, как на пожар:
— Что-то случилось? — рука сама потянулась к мечу под лежак.
Старик по-доброму улыбнулся:
— Не беспокойся, ничего не случилось. Собираться пора. Дождь перестал,
Гор потянулся и подскочил:
— Умыться успею?
— Давай по-быстрому. Оружие забирай сразу — сюда уже не вернемся.
Гор быстро напялил просохшую одежду и подхватил меч и лук. Глаз выхватил вычищенную от золы печурку и свежую охапку сырых дров перед ней.
— Когда ты все успел? Хоть ложился-то?
— Ложился, конечно, — старик накинул на плечи обе котомки. — И волхвам нужно отдыхать, хотя и не так много, как другим.
Туман густел за порогом керки. От обилия влаги в воздухе Гор невольно поежился.
— Опять двумя плотами поплывем?
— Нет. Пойдем на чужом — он удобнее и больше. Наш я уже спрятал в кустах. Пусть стоит до следующего раза. Ныне он нам крепко помог.
Гор еще раз удивился — сколько старик дел успел переделать, пока он спал.
С высокого обрыва съехали боком на пятках. Гор наскоро умылся в холодной реке и, соскоблив с подошв налипшую глину, запрыгнул на плот, который уже нетерпеливо качался речной волной. Ведун оттолкнулся вагой от берега.
— Если ничего не помешает, ввечеру оставим реку и пойдем пешими на хутор.
— Хорошо бы, — Гор уселся на носу. — А мне дашь вагой поработать?
— Отчего не дать? Скоро река пошире станет, там и дам, добре?
— Добре, Светлый.
Река подхватила тяжелый плот, когда-то принадлежащий дружинникам, и понесла в понемногу рассеивающимся тумане вдоль проявляющихся крутых берегов.
Верст через семь-восемь течение начало замедляться, река разлилась саженей на двадцать от берега до берега. Недавно крутые еще берега спустились к воде каменистыми осыпями и раскиданными по краю гранитными глыбами. Попадающиеся отмели облегчали труд управляющему плотом ведуну, здесь он легко доставал до дна. Постепенно он вообще перестал пользоваться шестом, плот ровно плыл посередине прямой в этом месте реки. Белогост кинул вагу на бревна и присел в центре, сложив руки на коленях. Гор подполз к нему поближе. Ведун сидел расслабленно, прикрыв глаза. Гор не решился тронуть его, решив, что ведун, возможно, опять парит в поднебесье хищной птицей.
Мутное, тяжелое небо низко нависло над рекой. Серые скалы тянулись по левой гористой стороне, теряясь вершинами в плывущих тучах. Между ними черной точкой застыл в восходящих потоках ветра хозяин этих небес — коршун. На земляной берег по другой стороне реки выскочили три полугодовалых медвежонка и с разбегу прыгнули в воду, подняв тучи брызг. За ними медленно и уверенно выбрела медведица. Она остановилась перед водой и, опустив морду, потянула влагу. Медвежата резвились всего саженях в пяти от плота. Гор замер, боясь спугнуть красивых зверей. Вдруг медведица учуяла посторонний запах и тревожно подняла голову. Вид сидящих на проплывающих мимо бревнах людей насторожил ее, но не спугнул. Она так и стояла, не спуская внимательных глаз с плота, пока он не миновал водопой. Медвежата, увлекшись кувырканием на прибрежной мели, вообще не замечали людей. И только когда плот удалился саженей на десять, медведица снова склонилась мордой к воде. Голос ведуна вернул Гора к реальности.
— Красивые звери?
Парень обернулся, улыбаясь:
— Ага, никогда медвежат так близко не видел.
— Видишь, мы к ним без зла и они к нам без злости. Так бы и людям жить. Не трогают тебя, и ты ни кого в свою веру не тяни. Нет же, не могут, — он грустно качнул головой.
— Ты там, — Гор кивнул в небо, — с коршуном был?
Ведун поднялся с вагой в руках: река приближалась к очередному повороту.
— Был, Гор. Могу тебя порадовать, хоть и не надолго. Наш отряд дружинников с чернецом на носилках в обратную дорогу двинул. Занесло их, я тебе скажу, совсем в другую сторону от нас. Похоже, они следы спутали и не в том направлении за кем-то другим, дай Бог ему здоровья, увязались, да не догнали. Чернец же наш на поправку пошел. Не справилась с ним отрава. Я, конечно, сильно на нее и не рассчитывал, но все-таки могла бы и подольше нашего недруга подержать без сознания. Дня через два, когда они к городу доберутся, он уже сам вставать сможет.
— Значит, у нас есть два спокойных дня?
— Больше, паря. Пока они в своем городе расчухаются, да чернец на ноги поднимется, да окрепнет, чтобы дальний поход вынести, время немало пройдет. Думаю, пару недель у нас есть.
— Что делать будем?
— В Коломны пойдем, как собирались. Как раз завтра русалья неделя начинается, мы под самого Купала туда и пожалуем.
Гор сам не заметил, как разулыбался. Ведун хмыкнул:
— Соскучился?
Парень одернул себя и нарочито строго отвернулся:
— Да так, не особо. Ты мне обещал вагу дать, помнишь?
Белогост оттолкнулся последний раз от твердого дна, и плот вышел из поворота на открытую гладь.
— Ну, раз обещал, держи.
Горий подскочил и двумя руками принял увесистый шест. Ведун перешел на нос, а парень занял его место на конце плота. Здесь можно было вообще не толкать — он и сам неплохо двигался по течению, но Горий давно хотел почувствовать себя рулевым. Через пару движений вагой он понял, что ничего сложного в управлении нет, но работа эта тяжелая. Гор сделал вывод, что так долго, как ведун, он толкать плот не сможет. Но только крепче сжал зубы.
Он честно продержался верст пять, пока река, то сужаясь, то расширяясь, текла хоть и по дуге, но круто не заворачивала. На шестой версте, когда у парня уже начали сводить судорогой ключицы, ведун, словно угадав его внутреннее состояние, вагу забрал и прогнал Гора отдыхать. Он не сопротивлялся. Устало опустился на нос плота и какое-то время просто сидел, бросив руки на бревна и ссутулившись. Белогост прервал его отдых:
— В котомке у меня найди крючок и нитку, и закинь.
— Я есть не хочу.
— Я хочу. Малосол сделаем.
Гор неохотно подтянул к себе котомку ведуна. Поразмышляв, он нацепил на крючок волосяную мушку. Должна сработать.
Не успел он бросить в воду за плотом волосяную нитку, как ее с силой дернуло и потянуло. Парень подсек и, чувствуя через нить сопротивляющуюся рыбину, уверенно потащил, наматывая на локоть. Ведун закатал рукав и, присев на коленку, повесил руку над водой. Когда голова крупного сига показалась из реки, он шустро ухватил его под жабры и выдернул на бревна. Сильная рыбина забилась на плоту, норовя вывалиться за борт.