Волк 4: Лихие 90-е
Шрифт:
Я проверил сейфы, печати и всё остальное. Опять вспоминалась работа на железке, когда приходил с утра, проверял журналы передачи смен, смотрел, что было сделано ночью, а потом проводил планёрку. Наверное, это никогда не забудется.
Прибыл сменщик, Артём, невыспавшийся. Я прошёл в свой кабинет, открыл сейф и забросил пачку долларов туда. Постоянно менял места для денег, с одного на другое, не нести же их в банк.
Потом спустился в подвал. Там был хороший тайный отсек в комнате хранения оружия, о котором знали только я и Женя.
Из оружия в комнате пока хранился только единственный газовый пистолет, официально купленный фирмой, остальные были нашими личными. Но думаю, ещё одна неделя подготовки, и мы наконец-то сможет подать заявку на стволы.
— А ты чего так рано, Женька? Уже проснулся? — спросил я, поднимаясь наверх, в комнату отдыха.
Женя сидел за столом и резал колбасу складным ножиком.
— Я и не ложился, кхе! У Катьки был. Помнишь её?
— Помню.
— Но раз у нас сегодня дело, вот и припёрся. А так бы спать ушёл.
Ярик отправился домой, в конторе остался Артём. Мы с Женей, напившись кофе, отправились в зал, по пути встретив Славу.
— Два раненых мы с тобой, Волк, — он усмехнулся, глянув на свою руку, висящую в перевязи, и мою, всё ещё перебинтованную. — И как мы в таком состоянии будем с этой пеной блатной разбираться?
— У нас Женя есть, — я хлопнул его по плечу левой рукой. — А у меня ещё ноги целые.
— И на братву мы похожи, — добавил Женя.
— Не, — Слава помотал головой. — У тебя, Коваль, вид слишком интеллигентный. Да и кожанку тебе надо.
— Жарко же.
В кожанках сейчас мало кто ходил, температура после нескольких дождливых дней поднялась очень сильно. Так что мы шли в спортивных костюмах и кроссовках, только Женя был в шанхайках.
Семёныч приходил рано, и у него в зале уже были первые ученики. В субботу в это время тренируются подростки лет 13–17, а к вечеру будем мы. Детей, которые были в зале, я уже узнавал в лицо, но по именам запомнил только некоторых, кто больше всех общался. Но они знали нас, а особенно Женю, который был не против с ними повозиться, если было время.
— Дядя Женя, покажи хай-кик! — тут же потребовали от него.
— Штаны бы не порвать, — он вздохнул.
— Показывай, — раздался суровый голос из тренерской, и оттуда выглянул Семёныч. — Лучше тебя никто хай-кики не бьёт. Говорю же, Волков по низам работает, лоу-киками, а Ковалёв по верхам.
Женя пошёл к груше, показывать, как отрабатывать высокие пинки, у него они всегда получались лучше всех. А я зашёл к тренеру. Семёныч встал у окна, держа в руках пачку кэмэла.
— А я думал, только всё наладилось, — сказал он, качая головой. — Вот когда всё началось, весь этот развал, нас не трогали несколько лет. Только потом началось.
— Из-за Крюкова, — я кивнул. — Все знали, что он у тебя занимался, и вся его первая
— Да, — Семёныч вздохнул. — Хорошие ребята были, но хоть не все с ним пошли… Потом он подзабыл про нас, и Родионов появился.
— Справились с ним, Семёныч, и с Фроловым. Остальные уже не такие крутые.
Поболтал с ним о жизни, попил чай, потом вернулся в зал. Ученики тренировались, несколько стояло в сторонке, обсуждая взахлёб недавно посмотренный фильм.
— Там короче он раньше на этой зоне сидел и сбежал! Единственный, кто смог, и знает, как туда вернуться! Он ещё в горце снимался! Седой тот, помнишь?
— И чё?
— Ну и пришли к нему, типа, надо обратно проникнуть, спецназ провести. А там главный террорист ракеты приготовил! С зелёными шариками! Типа, химическое, всех заразит! А там всех перестреляли, только зэк остался и ещё один!
Слава сидел на скамейке, рядом с ним один из кандидатов, Денис Машуков, бывший капитан.
— Прошёл комиссию? — спросил я, пожимая ему руку, осторожно, а то моя правая всё ещё болела.
— Только заключение осталось подписать, — Машуков кивнул. — Я рано пришёл, не так понял, думал, с утра будет.
— Мы с обеда начнём, но объект на охране, пусть и не круглосуточной. Так что присматривайся. Что-нибудь изучал раньше? — я показал на ринг.
— В армии. А до неё джиу-джитсу. Раньше было в Новозаводске, в подвале, нелегальное.
Я поглядывал в окно во время разговора. Надо понять, появятся ли эти блатные гости, или нет. Заодно вспоминал детство, когда все пацаны разделялись по местам, где жили или учились.
Ходили улица на улицу или школа на школу, но иногда все вместе объединялись и даже звали черёмушкинских, когда надо было драться с «городскими» на дискотеке. Так мы называли живущих в городской части Новозаводска за железнодорожной линией.
Со временем большинство этих групп рассосалась, когда пацаны повзрослели и у них появились другие проблемы. Но часть, наоборот, в начале 90-х стали серьёзными группировками, вроде тех же Черёмушек. От последних остался только Череп и его бригада, которые сейчас ходили под мясокомбинатом. Другие, кто не смог выплыть, так и сгинули.
Ещё были более мелкие дворовые и уличные банды, которые мало отсвечивали за пределами своего района. Вспомнился и Витя Камень с его хлебзаводскими малолетками, которые напали на Кирилла.
Есть и другие, почти все исчезнут, появятся новые. Прекрасно помню уже из зрелого возраста всю эту шпану, убивавшуюся по блатным понятиям, они ещё повсюду ставили свои аббревиатуры и вымогали деньги у ровесников. Но до них ещё далеко.
Вот сейчас это возможно или один человек или мелкая банда шпаны, которая не брезговала заниматься настолько мелким рэкетом, чтобы грабить школьников и детдомовских. Наверняка у них лидер — сам ещё сопляк, отсидевший на малолетке и гнувший перед всеми пальцы. Ну или кто постарше, как тот же Камень.