Волк 4: Лихие 90-е

Киров Никита

— Не придумывай, Волк. Как начнут приходить, так мы их из-под земли достанем. Не в первый раз. Но прорвёмся, — он резко затормозил у моей конторы. — Слушай, а чё Ворон у тебя спрашивал?

— Типа почему я помощи у Иваныча не прошу. Вроде же какое-то дело для него сделал. Но он явно не знает, а я говорить не стал.

— Ну и правильно, Волк. Слушай, — он с тревожным видом посмотрел на дорогу. — А ты сегодня всем нужен.

У конторы остановился знакомый мне серый вольво. Никак сам Череп пожаловал, только не один, а с четырьмя крепкими

быками, которые едва влезли в машину. Череп вылез из своего вольво и положил руки на крышу, глядя на нас. Остальные вылезли следом. Оружия на виду нет.

Студент удивился таким гостям, но за пистолетами никто не лез, ни он, ни люди Черепа. Пивзавод и мясокомбинат сейчас, насколько я знал, временно не воевали друг с другом, а находились в состоянии вооружённого перемирия.

Хотя это их перемирие временное. Все понимали, что раз между бандами так много претензий, то следующая война начнётся скоро, и идти будет, пока одна из группировок не исчезнет. А эти странные дела с непонятными наездами вполне могли быть подготовкой к дальнейшему.

Только чего им всем надо от меня?

— Здорово, пацаны, — пробурчал Череп. — Давно тебя не видел, Студент. Волк, а к тебе базар есть.

— Ну проходи, — сказал я, показывая на вход. — Побазарим.

* * *

Прошлой ночью, кафе «Харчевня»

В кафе с грузинской кухней обычных посетителей уже не было, но оно всё равно работало для особых гостей. Перед Гошей поставили горшочек с чанахи, которые он безумно обожал. Из глиняной посуды валил пар, но есть было некогда.

Череп стоял в стороне, глядя на гостя. Ворон, бригадир пивзавода, шифровался. Он надел молодёжную куртку с капюшоном, а когда зашёл в кафе, с опаской поглядывал на окна, завешанные жалюзи.

В зале у выхода стояло два крепких парня в длинных плащах. Оба — дорогие телохранители, которых Гоша привёл себе из Москвы. Обычно они охраняли самого Гошу, но иногда выполняли особые поручения. В прошлый раз они присматривали за Фролом, пока не выяснилось, что тот стучит в прокуратуру.

— Слушай, — хрипло сказал Гоша. — Вы оба сидели, так что общий язык найдёте. Сгоняй к нему, обсудите проблему, решите. Пока всё идёт как надо, но всё равно стоит присматривать. А то он силу почует, наглеть начнёт, придётся осаживать.

— Понял, — недовольно сказал Ворон, глядя на блюдо, но его никто не угощал.

— И что с той темой с составом?

— Не выяснил, на это дело поставили Душмана, а он не расколется. Что насчёт остального…

— Ты с составом мне всё выясни, что и как. Остальное пока неважно. Всё, свободен.

Ворон поморщился и ушёл. Не нравилось ему, что им командуют, но он уже погряз глубоко и деться ему было некуда. Гоша приступил к трапезе, а Череп сел напротив него. Официант принёс бутылку красного грузинского вина и два бокала.

— Чего ты хмурый, Гриша, — сказал Гоша, дуя на блюда.

— Мочить его

надо, — резко ответил Череп. — Мы тогда с Фролом нянчились, теперь с этим. Не дело это, с такими за одним столом сидеть. Фрол стукачом оказался, это тоже мне не нравится. Толя, Ворона мочить надо, пока не поздно.

Гоша нахмурился и грозно сощурил глаза, глядя на подопечного. Череп сидел на месте спокойно, выдерживая взгляд.

— Тут, Гриша, вопрос тонкий, продумывать надо далеко, на месяцы вперёд. А тебе лишь бы мочить и мочить. Ладно, как закончим, сам его увезёшь, — Гоша достал из горшочка кусочек мяса. — Мне он потом не нужен будет.

— Понял, — Череп кивнул. — Тогда…

— Погоди, давай с этой темой про дальнобоев решим. Надо пробить, как…

Гоша замер. Сначала раздались крики, потом несколько громких выстрелов. А потом кто-то пустил очень длинную очередь по окнам. Начали биться стёкла, кто-то заорал от боли, но быстро замолк. Грохот стрельбы продолжался. Череп выхватил свой глок из кобуры под спортивной курткой и спрятался за стол, а оба телохранителя напрыгнули на Гошу, повалили на пол и прикрыли телами.

Стрельба длилась недолго, всего секунд десять, но за это время зал пострадал сильно. Жалюзи сорвало, в разбитые окна дул ветер. Пули разбили часы, висящие на стене, разнесли экран телевизора вдребезги и сорвали пейзаж с горами. Украшенные дорогими обоями стены покрылись десятками дыр.

Ненадолго стало тихо, затем раздались ещё выстрелы, из пистолетов. Взревел двигатель машины, кто-то быстро уехал. Кто-то орал от боли. Череп поднял голову и отряхнул плечи, залитые вином из разбитого бокала, которое стекало со стола.

— Это чё за сука решилась на это? — недовольно взревел Гоша. — Кто там такой храбрый? Я этого Крюкова, *** ***, урою ***.

— Шефа увезти домой! — приказал Череп его телохранителям, которые поднимались с пола. — Тачку к чёрному ходу и домой! А я останусь, проверю!

Гошу доставили к себе домой сразу. Уже утром туда приехал Череп. Он сразу, не разуваясь, прошёл в кабинет Гоши, без спроса налил себе коньяка, уселся в кресло и выпил дорогое спиртное залпом, как водку.

— Не пивзаводские, — сказал Череп, переводя дух. — Я тех всех в лицо знаю, это какие-то новые.

— Крюков новичков нанял? — пробурчал Гоша, сидя в кресле.

— Вряд ли бы им доверили такую цель. Гастролёры могли, но это слишком грубо, Душман намного хитрее работает. Смотри, Толя, дело было так.

Череп уселся напротив и бросил на столик пачку снимков с полароида.

— Успели заснять, пока менты не приехали. Короче, рядом с кафешкой остановилась восьмёрка, угнанная. Пассажир с заднего сидения открыл окно и начал палить из ПКМ. Завалил двоих наших, кто у входа стоял, один ранен, другой наглухо. И по окнам давай шмалять одной длинной очередью. Там всюду гильзы от семёрок, он всю ленту выпустил. Мои потом в ответ пальнули, те уехали.

— Могли раньше среагировать, — недовольно сказал Гоша.