Волк и семеро козлов
Шрифт:
– Сидеть!
Овчарка уже чувствует над собой его власть, она подавлена, ей уже хочется подчиняться, к чему она привыкла. Все-таки она – ручное животное, и Ролан по сравнению с ней – самый настоящий дикий зверь. Но в то же время он человек, и в этом для нее был большой минус.
– Сидеть! – повторил он.
Хвостом овчарка не завиляла, но команду выполнила.
– Молодец, хороший песик! – Он почти ласково похвалил ее, но вдруг резко сменил милость на гнев: – Лежать!
Собака пугливо вздрогнула и, вытянув лапы, легла на бок.
Ролан повернулся к дому. В окне горел свет, во дворе было темно и безлюдно. Он медленно подкрался к дому, время от времени оборачиваясь назад. Мало ли, вдруг униженный пес придет в себя и бросится на него со спины. Но нет, овчарка не подавала признаков жизни, и он смог подойти к ближайшему окну.
Фундамент у дома оказался низким, и ему достаточно было приподняться на носках, чтобы заглянуть внутрь. В маленькой комнате под репродукцией картины «Утро в сосновом бору» на железной койке, заложив ладони за затылок, в одежде лежал узколицый. Размышляя о чем-то своем, он тупо смотрел в потолок.
Второй человек находился в соседней комнате, в горнице – он сидел за круглым столом. Только теперь мужчина был без бороды и пышной шевелюры. Голова у него оказалась плешивой, а на лице – как минимум двухдневная щетина. Если бы не выпуклые надбровные дуги, глубоко посаженные глаза и крупный, картошкой, нос, Ролан мог бы и не признать его. Но это был тот самый тип, что сидел на пассажирском сиденье. Накладная борода и парик валялись сейчас рядом на скамейке. Посматривая на экран телевизора, мужчина чистил пистолет, разобрав его на составные части.
За одним с ним столом сидел безусый юнец с широким лбом и непропорционально узким подбородком. Этот курил, с напускной небрежностью рассказывая что-то «бородачу», но тот слушал его вполуха.
Пистолет, как правило, чистят после применения. Возможно, «бородач» ездил в лес, чтобы потренироваться в стрельбе вдали от города. Но почему он делал это в окрестностях усадьбы Авроры? Случайность или нет?
Впрочем, пистолет можно чистить, чтобы снять раздражение. Ролан по себе знал, что возня с оружием успокаивает нервы мужчине лучше, чем женщине – вязание на спицах. Особенно это занятие хорошо помогает перед выходом на дело. Может, завтра эти люди отправятся убивать Аврору?
«Бородач» закончил чистить пистолет и так посмотрел на юнца, что того будто ветром сдуло из-за стола. Сам он лег на диван перед телевизором. Скоро в комнате появился и узколицый; он лениво развалился на стуле и тоже уставился в экран.
Через какое-то время юнец принес в комнату дымящуюся сковороду, поставил ее в центр стола. Ролан понял, что это жареная картошка, возможно, на сале. Рот наполнился слюной, в животе капризно заурчало. Он только что вспомнил, что ничего не ел с утра. А юнец, будто издеваясь, продолжал накрывать на стол. Появились банка с огурцами, нарезанное ломтиками сало, хлеб горкой. Посередине парень водрузил бутылку водки.
Ролан завистливо сглотнул слюну и продолжил наблюдать за компанией. Обитатели дома ограничились бутылкой и разошлись по разным комнатам. Но прежде чем погасли окна, во двор вышел сначала один, затем другой. Их интересовала сколоченная из досок кабинка метрах в десяти от дома. Не повезло им, что удобства оказались на улице, зато Ролан мог на этом сыграть. Он дождался, когда в доме заснут, и занял место возле той самой кабинки. Может, посреди ночи кто-нибудь выйдет до ветру…
К нему подошла собака. Голова опущена, хвост виляет.
– Лежать!
Она покорно исполнила команду, и Ролан, обняв ее, лег рядом. Какой-никакой, а источник тепла.
– Хороший пес, хороший, – приговаривал он, расчесывая пальцами собачью холку.
Он пригрелся, даже задремал. И если бы не пес, мог бы прозевать жертву. Но собака дернулась, учуяв человека, и тем самым привела в чувство Ролана.
Ролан не позволил ему справить нужду. Он напал сзади, когда парень открывал скрипучую дверь, слегка придушил его и потащил в конец огорода. Из-под телогрейки что-то выскользнуло, и он ощутил не сильный, но все же удар по ноге.
Не ослабляя хватки, Ролан наклонился, подобрал с земли пистолет. Это был «ТТ», хорошо знакомая система.
Надо было быть полным бараном, чтобы сунуть пистолет за резинку трусов, что сделал юнец, отправляясь во двор по нужде. Так ствол и без всякого нападения потерять можно… Но парень еще неопытен и глуп, к тому же он уже поплатился за свое ротозейство. Но еще остались двое, их никак нельзя было списывать со счетов.
Ролан отволок юнца в дальний конец огорода, в самую гущу бузины. Ослабил хватку, дал немного прийти в себя. Он держался у него за спиной, не позволяя смотреть на себя.
– Будешь кричать – придушу! – шепотом пригрозил он. – Ты меня понял?
– Кхы-кхы… Да, понял, – прохрипел парень.
– Как тебя мать зовет?
– Женя… А почему только мать?
– Потому что жалко. Не тебя жалко, а твою мать. Не хотелось бы оставить ее без сына. Но придется…
– Э-э… А что я такого сделал?
– На том свете спросишь. Там тебе и ответят, а потом сами спросят… У Авроры двое детей, мальчик и девочка, а ты, упырь, убить ее хочешь. Такое не прощается…
– У какой Авроры?
– Сам знаешь, у какой. Не надо мне тут ваньку валять, я все знаю. Кто ты такой, знаю, зачем ты здесь, тоже знаю. Осталось только придушить тебя, как куренка…
– Я… Я не хотел… Это все Паша! – запаниковал парень.
– Что Паша?
– Он все должен сделать. Я не знаю, кого он должен убить… Но знаю, что должен…
– Не знаешь, кого, но знаешь, что заказали… Кто женщину заказал?
– Я не знаю…
– А кто знает?
– Паша.
– Тот, который с бородой сегодня был?