Волк, игрушка, кукловод и марсианский новый год
Шрифт:
— Он, он. Павлин в костюме… В дом зашёл. Нет, стой! — рука подруги упёрлась мне в грудь, когда я попыталась выглянуть. — Вышел. Осматривается. К нему Игорь подошёл.... Разговаривают.
— Девочки, вы скоро? Нам тоже мыться нужно, — возмутился чей-то недовольный голос, и я едва не взвыла от досады. Как же так?!
Помещение пришлось освободить. Прячась за Миртой, идти через открытое пространство к нашему «бараку», надеясь, что Мирослав не заметит.
Увы. Не прошло и часа, как в дверь постучали, а в ответ на наше дружное «Войдите» в открывшийся проём
— Добрый вечер, девушки, — лучезарно улыбнулся, ослепив нас белыми зубами. Отыскал меня глазами. — Марсилина! Нам поговорить нужно. Тебе тётя Агата кое-что передала.
Я слезла с кровати, понимая, что разговора не избежать, да и правильнее будет Миру заново разъяснить, что перспективы личных отношений у нас отсутствуют, раз уж он такой непонятливый. Ободряюще кивнула Мирте, провожающей меня обеспокоенным взглядом, и вышла.
Красноватые сумерки медленно заволакивали пространство. Ярко светились лишь огни на стройплощадке да фонари над нашими волонтёрскими домиками. Впрочем, безлюдно здесь не было: гуляли ребята, кто-то весело смеялся, за стеной играла музыка. Сомнительно, чтобы дядюшка в таких условиях ко мне снова начал приставать.
— Я вас слушаю, — подтолкнула его к разговору, чувствуя себя уже совсем уверенно.
— Марси, твой поступок просто возмутителен! — настолько нагло заявил Мирослав, что я растерялась. — Мы же одна семья, а я узнаю о твоих планах последним.
— Я бы предпочла, чтобы вы не узнали вовсе! Ничего общего у нас быть не может.
— Марси… — дядя поморщился, словно что-то кислое откусил. — Не перебарщивай. Твоё неуместное кокетство уже начинает меня раздражать.
Кокетство? Он считает, что я с ним заигрываю? Да я уже ума не приложу, как от его общества избавиться!
— Закроем тему. Что хотела передать тётя?
— Просила, чтобы ты вела себя осмотрительно.
Ответил Мирослав не сразу, судорожно подыскивая слова. Ясно, что поручение тёти было лишь предлогом, чтобы выманить меня из домика.
— И ещё она сказала, чтобы ты меня слушалась, потому что нуждаешься в контроле.
— Каком ещё контроле? — возмутилась я.
— Моём. Я стал волонтёром только ради тебя! Буду следить очень внимательно.
— За собой лучше следите, дядя! — зашипела я. Ловко увернулась от рук, которые пытались меня то ли остановить, то ли обнять, и рванула к дому.
Девочки уже спать легли, лишь Мирта приподнялась и шёпотом поинтересовалась как прошло «свидание». Пробурчав в ответ: «Он неисправим!», я не стала включать свет, на ощупь добралась до кровати, разделась и легла. Ворочалась долго, никак не могла уснуть. Понимала, покоя теперь не дождешься, придётся быть настороже и не оставаться с ним наедине.
Немудрено, что утром проснулась невыспавшейся и в отвратительном настроении. До обеда ещё держалась, а вот после него начала отчаянно зевать. Я даже, разбирая гирлянды, поймала себя на том, что глаза непроизвольно закрываются. В итоге решив, что однообразную работу лучше сменить на активную, попросилась в группу уборщиков. А когда вышла на территорию, поняла, что просчиталась. Ведь именно там работал Мирослав! При том что я его утром видела совсем в другой компании — он контейнеры на кухне сортировал. И был в ещё более нарядном костюмчике, чем тот, в котором щеголял вчера. Белоручка!
Но не идти же на попятный? Да и не будет он прилюдно вести себя навязчиво.
И всё же старалась я держаться от него подальше. Едва приближался, тут же отходила. Не сразу поняла, что в его манёврах есть цель! Он вытеснил меня к самому краю площадки, где никого, кроме нас, нет.
Поняв, что пути отступления отрезаны, я затравленно оглянулась. Обнаружив узкий проход между ограждением и стоящей рядом строительной конструкцией, бросилась туда, игнорируя приказное: «Марси, глупышка, стой!»
Протиснулась боком, вылезла с другой стороны, пригнулась и перебежала к следующему спасительному сооружению. Однако Мирослав не отставал. Он, конечно, в щели не лез, но словно чувствовал, куда я направляюсь, и безошибочно шёл следом, обходя преграды по периметру.
Наверное, я совсем голову от страха потеряла, потому что, сама не поняла, как, в очередной раз пролезая под тентом, оказалась в приятном полумраке.
Прислушалась к приближающимся шагам, хотела было снова пуститься в бега, но вовремя сообразила — мой преследователь мимо прошёл. Не заметил?
Вылезать сразу я не стала — рискованно. Забилась в угол потемнее, оказавшийся на удивление мягким и удобным, и затаилась. Подожду немного…
— Опять ты?!
Возмущённый рык обрушился на мои уши с той же интенсивностью, с которой яркий свет ударил по глазам.
Ничего не понимая, я лишь жмурилась, морщилась и молчала, приходя в себя. Впрочем, настойчивый голос продолжал задавать вопросы, не дожидаясь моих объяснений:
— Ты специально меня преследуешь? Или решила, что здесь удобнее, чем в твоём жилом модуле? И вообще, ты спать приехала или работать?
Наконец привыкнув к свету, я посмотрела на отчитывающего меня… Волка. В рабочей спецовке, но без каски, зато с растрёпанными тёмно-русыми волосами и лёгкой небритостью, которую дядя, например, себе никогда не позволял.
— Извините, — выдавила я, поднимаясь на ноги и теряясь, потому что на самом деле подозрительно часто с ним сталкиваюсь.
— Кыш из моей палатки. Живо! — зло сверкнул глазами мужчина, откидывая полог.
Вздохнула. Пошла. На входе замерла, с опаской осматриваясь. Вдруг Мирослав меня караулит?
— Не знаешь, где ваши модули? — по-своему понял мою нерешительность Волк. Подумал и сменил гнев на милость: — Идём, провожу. А то опять залезешь, куда не следует.
Шли мы молча. Он — уверенным широким шагом, я — семеня следом. Периодически Волк останавливался и оглядывался, дожидаясь меня, а потом снова шёл вперёд.
С ним, несмотря на грозный вид, мне не было страшно. Даже когда показалось, что мелькнул на горизонте костюмчик Мирослава, привычного страха у меня этот факт не вызвал. И всё же у дверей домика я выдохнула с облегчением: