Волки из страны Далеко-Далеко. Трилогия
Шрифт:
Дункан сделал паузу; ноги его тряслись от усталости, грудь тяжело вздымалась от напряжения. Катмор дотронулась до бока вождя.
– Дорогой, отдохни, пожалуйста, – прошептала она.
– Отдохнуть? – огрызнулся он. – Меня ожидает вечный отдых! А нужно сделать еще одно заявление, и очень важное. Я получил послание от фенго Финбара из Стражи. Мы договорились о проведении гаддерглода.
Среди волков послышался взволнованный шепот, хвосты их завиляли. Гаддерглод не проводился уже несколько лет.
– Все кланы соберутся здесь на гаддерглод в луну Поющей Травы. Вот мое слово,
«И будем надеяться, что трава действительно запоет, а не останется погребенной под слоем льда и снега», – подумал Дункан. Глаза его подернулись пеленой, и он почти рухнул на лосиную шкуру, не в силах простоять еще хоть секунду.
Все застыли в благоговейном молчании. Нечасто вожди пользовались привилегией окончательного слова. А слова умирающего вообще никто никогда не решался оспорить.
Когда Фаолана выводили из пещеры, он бросил последний взгляд на огонь, прищурился и слегка замедлил шаги. Сквозь пламя, среди углей, он разглядел знакомый узор – извивающиеся спиралью яркие оранжевые и желтые полосы.
«Я видел, видел ту самую спираль, что у меня на лапе! Клянусь своими костями, я видел ее в очаге гаддерхила!»
Глава шестая
Логово Мхайри
Мхайри проскользнула по короткому, круто спускающемуся туннелю в свою нору. Ей очень нравилось наконец-то жить отдельно, после того как ее мать, Кайла, четыре месяца назад родила щенят, отчего в прежней норе стало тесно. Мхайри, вместе с сестрой Дэрли, предпочла переселиться, а две другие сестры остались помогать матери.
Как раз сейчас щенята вступили в самый трудный период. Они уже достаточно большие, чтобы сплошь и рядом попадать в неприятности, но еще недостаточно взрослые, чтобы выпутываться из них самостоятельно. Их ужасно привлекал белый свет, льющийся из входа в логово, и они думали, что это белая стена, а не просто лучи солнца. Мхайри недоумевала: неужели и она была такой глупышкой в их возрасте? Впрочем, волчица об этом уже почти ничего не помнила.
Кайла долго искала логово для щенят, и ее выбор пал на то, в котором был устроен самый длинный туннель.
– Держи их как можно дальше от света, – повторяла она своему супругу Эйрику. – Я не смогу вечно быть начеку, когда у них вырастут молочные зубы и дети начнут выбегать из норы.
Так и вышло. Едва у щенят выросли молочные зубы, их жизнь превратилась в настоящий хаос. Тем более что этих скулящих комочков было целых шесть. Мхайри не знала почему, но щенячий скулеж нисколько не походил на мелодичный вой более взрослых волков. По меньшей мере шесть лун они издавали резкие лающие звуки, похожие на тот шум, с которым сталкиваются между собой камни, падающие с осыпи. Когда в конце прошлой зимы случилось землетрясение, Мхайри сначала показалось, что в логовах по всей земле разом залаяли несколько тысяч щенков. А потом они еще и скулить начали, будто выпрашивая что-то. Не так громко, но все равно довольно неприятно.
Мхайри задумалась, станет ли она когда-нибудь хорошей матерью. Ее мать так уставала, ухаживая за щенками. «И как только ей это вообще удается?» Однако Кайла не жаловалась. И кто бы мог подумать, что она, в ее-то возрасте, родит шестерых совершенно здоровых волчат! Ни одного малькада среди них не было.
Теперь же Мхайри страдала от одиночества и немного грустила. Зачем этот глодатель испортил ей первое серьезное задание? Когда она вернулась, то заметила, что загонщики клана МакДунканов, выбравшие ее на этот забег, заметно огорчены. Аластрина, главная волчица Каррег Гаэра, попыталась утешить ее глухим мелодичным рыком, поскольку была еще и скрилином стаи. Ее нравилось использовать в речи старые слова и выражения, сохранившиеся с тех времен, когда всю землю сковывал лед и повсюду царил Долгий Холод.
– Не печалься, моя дорогая, успокой свою душу. Ты так молода. Моложе, чем была я, когда впервые выбежала с загоняющими. Наступит другой день, будет другая охота, другой бирргис отправится за добычей. Потерпи немного.
«Он все испортил, – эта мысль не шла у Мхайри из головы, – низкорожденный, грязный глодатель с вонючей печенью». Она пыталась вспомнить как можно больше волчьих ругательств и шептала их в темноте своей норы. За такие слова раньше она постоянно удостаивалась от матери легкого, но очень болезненного укуса за нос и сейчас почти ощущала ее зубы у себя на морде.
Но беспокоило Мхайри не только разочарование от неудавшейся первой серьезной охоты. Было еще кое-что, отчего она злилась на себя почти так же, как и на дерзкого глодателя. Почему ее мысли постоянно к нему возвращаются, словно он беспрестанно толкает ее в бок, как делали младшие братья и сестры еще совсем недавно, летом? И от этого, видит Люпус, ей хочется найти Фаолана и задать ему такую взбучку, чтобы его кости обратились в пыль.
Глава седьмая
Лапа Гром-Сердца
Фаолан отправился в путь почти сразу же, как вышел из гаддерхила. Адер довел его до края территории Каррег Гаэра и показал, где искать остальные стаи клана МакДунканов, заодно подробно объяснив, как правильно выполнять ритуалы раскаяния. Фаолан слушал его вполуха – мысли его были заняты другим. Из головы не шли слова МакДункана, эхом отдававшиеся в ушах.
«Ты знаешь, что такое гаддерглод?.. Это состязание, на котором выбирают глодателя – лучшего глодателя в Страже Кольца священных вулканов. Тебя могут выбрать. У тебя хорошие зубы, ты сильный. Правда, чувство меры напрочь отсутствует… Но гаддерглод вполне может дать тебе еще один шанс!»
Занимающий высокое положение волк, отсылающий глодателя с поручением, как правило, сопровождает свой приказ ощутимым тычком в морду, иногда даже сбивающим с ног. Однако удар, которым Фаолана удостоил Адер, оказался чем-то средним между шлепком и похлопыванием. И он почти не задел морду – у Адера не хватило духу посмотреть на глодателя. «Он видит во мне лунную гниль, а Дункан МакДункан разглядел нечто иное!»
– Ступай, – прорычал Адер. – Пусть твой позор будет для тебя уроком. Изваляйся в пыли своего унижения! О гаддерглоде можешь даже не мечтать. Пока ты идешь по Тропе Стыда, глодатели других стай будут готовиться к состязанию.