Шрифт:
Художник Алиса Юфа
Имя для взрослого
– Кто
– Ты маленький зайчик.
– Ага. А кто я ещё?
– Мм… – Мама задумалась. – Ещё ты маленькая собачка.
– Ага, а ещё?
– По-моему, достаточно. Ты уже и так зайчик и собачка.
– Я зайчик и собачка, но я кто-то ещё, кто-то очень-очень маленький, кто я?
– Маленький… крокодильчик?
– Не-е-ет.
– Маленький… слоник?
– Нет, слоник – это слишком банально.
– Ну тогда я не знаю.
– А ты подумай.
– Маленький… гусик?
– Нет, маленький гусик – это Варя.
– Да, ты прав. Ну тогда кто?
– Я маленький комочек!
– Комочек – это уже слишком. Давай ты будешь кем-то побольше?
– Нет. Я маленький. Я маленький комочек, зайчик и собачка. И пёсик.
– Пёсик и собачка – одно и то же.
– Нет, не одно.
– Ну ладно.
– Как? Уже всё? Ну, мам, ну поиграй со мной ещё немножечко!
– Мы уже и так перебрали всех зверей. Ну, хочешь быть маленькой свинкой?
– Сама ты свинка!
Так у нас дома заканчивался каждый вечер. Перед сном мама приходила меня поцеловать, и мы играли. Мама должна была придумывать для меня ласковые названия. А я либо соглашался на них, либо не соглашался. В результате у меня набралась целая гора разных кличек. Моя младшая сестра Варя даже заревновала. Тогда я придумал, что она маленький гусик. И гусик успокоился. Ей было достаточно гусика, ну а мне каждый день требовались новые названия.
– А я похож на маленького кузнечика?
– Нет, кузнечик – это насекомое, – говорила мама.
– Я тоже насекомое!
– Что ты глупости говоришь! – сердилась мама.
– Я маленький сверчок.
Кроме кличек, я ещё хотел, чтобы меня называли разными именами: Петя, Вася, Ваня. Мама надо мной подшучивала, мы вместе смеялись, и всё было хорошо, пока однажды не случилось ужасное.
Прошлой осенью в школе учительница по чтению проверяла, все ли в классе, и, когда она сказала: «Петя Лапшин», я автоматически поднял руку.
– Ты Петя Лапшин? – спросила она.
– Нет. Я Витя.
Учительница очень странно на меня посмотрела, а я не знал, как ей объяснить, что мама иногда называет меня Петей.
После урока учительница подошла ко мне и спросила, всегда ли я откликаюсь на Петю. Я сказал, что, в общем, да. Тогда она спросила, откликаюсь ли я на Витю. И я ответил, что, в общем, тоже да. Она как будто совсем не удивилась и попросила перечислить все имена, на которые я откликаюсь. Я начал:
– Петя, Ваня, Костатин…
– Константин? – повторила она.
– Нет. Костатин. Потому что у меня очень широкие кости.
Учительница прищурилась, внимательно глядя мне в глаза.
– Так доктор сказал, – уточнил я, чтобы она не думала, будто я сочиняю. – Ну так вот…
Но она не дала мне закончить, сказала, что всё поняла. А на следующий день моей маме позвонила классная руководительница. Я точно не знаю, о чём она беседовала с мамой, но мама была недовольна. Перед сном она, как всегда, пришла ко мне в комнату, но вместо того, чтобы поиграть со мной, вдруг сделалась сердитой и заявила, что в имена мы больше играть не будем.
– Почему?
– Так нельзя. Ты так никогда не повзрослеешь.
– Почему?
– Потому что взрослый человек от маленького отличается тем, что понимает, кто он.
– Я понимаю, кто я! Просто меня несколько, я маленький народ!
– Нет. Ты не народ, ты мальчик. Тебя зовут Витя.
– Но я не хочу, чтобы меня звали Витя.
– Меня это не интересует. С завтрашнего дня никаких имён! – Мама развернулась и открыла дверь.
– То есть сегодня мы ещё можем поиграть?
< image l:href="#"/>Дверь захлопнулась без ответа.
Ночью я не сомкнул глаз. Я не мог расстаться со своими именами. Они были живыми. Они были частью меня – каждое по-своему. Ваня играл на саксофоне. Петя рисовал акварелью море. Костатин занимался борьбой. И вдруг меня озарила гениальная мысль. Что, если мне самому научиться играть на саксофоне, заняться борьбой и рисованием?
Утром я вбежал в родительскую спальню и на ходу выпалил:
– Мама, мам, я хочу пойти в художественную школу, в музыкальную школу и в спортивную школу! Тогда я все свои имена сведу в одно.
Мама со сна долго не могла понять, о чём я твержу, а потом села на кровати и очень серьёзно произнесла:
– Идея хорошая, но придётся выбрать что-то одно.
– Но, мам, я же тебе говорю, в том-то и весь смысл, что я должен заняться всем сразу, тогда мне будут не нужны дополнительные имена.
– А я тебе говорю, что взрослые люди должны выбирать. Ты не можешь делать всё сразу и быть всеми одновременно.
– Но как я выберу?
– Ну, начни с чего-нибудь, а там посмотрим.
С того самого дня прошёл почти год, а я успел перебрать всего два имени. Я попробовал рисовать, ничего не вышло, и я понял, что я не Петя. Затем я начал заниматься борьбой, но мне не понравилось, и я понял, что я не Костатин. Завтра я пойду в музыкальный класс. Я очень боюсь, потому что вдруг окажется, что я не Ваня?
– Мам, а мне жизни хватит, чтобы выбрать себе имя?
– Должно хватить.
– А если не хватит, то ты не расстроишься?
– Я не расстроюсь, но тебе хватит жизни. А теперь спи.