"Волкодав". Компиляция. Книги 1-6
Шрифт:
А девушке отсекли голову и с торжеством унесли прочь, намотав на руку толстую косу.
Вот, стало быть, почему вдруг возликовали разбойники, вот почему они не сразу бросились догонять скрывшихся в святилище. Они решили, что благополучно сделали дело, расправившись с кнесинкой.
Которую кто-то по-прежнему очень хотел истребить…
Голова несчастной служанки отыскалась чуть позже. «Призраки» доставили её назад в размётанный лагерь и показали кому-то, кто хорошо знал в лицо дочку галирадского кнеса. «Не та!» – зло рявкнул этот кто-то. Отрубленная голова полетела в костёр, а разбойники, досадливо бранясь, полезли на холм.
Но к тому времени настоящая кнесинка была уже в безопасности…
Нашли
Его старшинский ремень – турьей кожи, с серебряными бляхами – вымыли в чистой воде, пронесли над огнём и только потом опоясали им Декшу-Белоголового.
Вельхи, удалые лошадники, испокон веку приучали добрых коней отыскивать всадников, с которыми разлучила их битва. Почти все воины из отряда Мал-Гоны, за исключением нескольких, нашли своих лошадей на разграбленном становище. Умные животные дождались, пока уберутся злодеи, и возвратились. Остальных пришлось разыскивать по лесу. Волкодав был уверен, что Серко придёт сам. Да ещё Снежинку с собой приведёт. Но Серко не появлялся.
Уже совсем рассвело, когда из чащи примчался Мыш и с писком закружился над головой Волкодава, а потом метнулся назад, приглашая его за собой. Венн пошёл следом, но Мыш взволнованно верещал и летел всё быстрее, так что вскоре Волкодав пустился бегом. Спустя некоторое время между деревьями засеребрилась белая шёрстка, послышалось знакомое ржание. Снежинка!
Кобылица тоже узнала Волкодава, подбежала навстречу, принюхалась и отпрянула: человек пахнул кровью и смертью. Всё-таки она позволила взять себя под уздцы, и в это время из-за ёлок, спотыкаясь на трёх ногах, повесив голову вышел Серко. В левом плече у него торчали две обломанные стрелы, по крупу вскользь полоснули копьём. Измученный жеребец дрожал всем телом, но плёлся за Снежинкой, не отставая. И кобылица не бросала его, ждала и ласково фыркала, хотя давно уже могла бы вернуться к хозяйке одна. Волкодав увидел у Серка на копытах кровь. Боевой конь знал, как поступать в схватке, когда окружили враги.
Венн обнял его за шею, стал гладить мокрую горячую шерсть. Конь застонал и прижался к его плечу головой…
Когда Волкодав зашёл проведать Эртан, воительница была в полном сознании. Он подсел к ней, погладил ладонью по щеке. Она повернула к нему голову и тихо спросила:
– Ты видел их, Волкодав?..
Он, в общем, понял, о чём она говорила, но на всякий случай так же тихо спросил:
– Кого «их»?
– Души, – ответила вельхинка. – Души тех, кто здесь погиб двести лет назад…
– Видеть не видел, – сказал Волкодав. – Но мне казалось, что они где-то поблизости.
– А я видела, – прошептала Эртан. Венн не удивился и не усомнился: кому ещё видеть бесплотные души, если не ей, ведь она сама была на грани жизни и смерти. А девушка продолжала: – Мне кажется, мы отомстили за них…
Волкодав кивнул. У него было то же чувство. Хотя болотные разбойники к Гурцатову воинству никакого отношения не имели, если не считать шлемов с гребнями. Он медленно проговорил:
– Мой народ верит, что те, за кого отомстили, могут вновь родиться и обрести плоть на земле.
Госпоже кнесинке хотели поставить палатку, но она отказалась. Закройся в палатке, и снова начнёшь чего-нибудь ждать. Она свернулась калачиком под одеялом и попробовала уснуть, однако сон не шёл. Кнесинка то и дело открывала глаза и смотрела на Волкодава, неподвижно и молча сидевшего рядом с ней. Волосы телохранителя были снова заплетены так, как полагалось убийце.
…Нянька рассказывала: Горкун Синица оказался учтивым и не по-веннски словоохотливым малым. Как он просиял, увидев на столе с угощением свои огурцы! Хитрая Хайгал сама наполняла зелёную стеклянную чашу торговца, расспрашивая о том и о сём. Недавнее покушение на государыню ещё было у всех на устах, и скоро застольная беседа вполне естественным образом коснулась поединков и знаменитых сражений.
«Тройку рукой? Как это – не может быть! – возмутился Горкун деланным недоверием бабки. – Да я сам видел на ярмарке, лет… погоди… да, лет пятнадцать назад. Кто? Уж прямо так и не помню! Кузнец Межамир Снегирь!..»
Два дня спустя Елень Глуздовна с нянькой сообща выдумали для старухи предлог побывать на улице кузнецов. Мастер Удача подробно обсудил с Хайгал форму и украшения нового поясного ножа и прямо расцвёл, обнаружив в бабке истинного знатока хороших клинков. В разговоре замелькали имена прославленных мечей и их великих создателей. Старуха невзначай упомянула Межамира Снегиря, и Удача вздохнул.
«Добрый был мастер, жалко его… Почему? Так ведь он женился в род Серого Пса, сама знаешь, как у них принято. А с Серыми Псами потом помнишь что было?.. Грешно говорить, а только доброе дело тот сделал, кто Людоеда в замке спалил…»
Волкодав, Волкодав… Кнесинка смотрела на последнего Серого Пса, неподвижно и молча сидевшего подле неё, и знала, что он никуда не уйдёт. А пока он с ней, она была в безопасности. Она передвинулась так, чтобы колени ощущали тепло его тела. И постепенно задремала.