Волонтер: Нарушая приказы
Шрифт:
– И то хорошо, – согласился батюшка.
– А потом с помощью воздушных шаров бомбили Нарву, когда она была в руках шведов.
– Всяка вещь две стороны имеет. Одна добрая, другая злая. – Вздохнул батюшка. – Вроде придумают, что-нибудь для дел добрых, чтобы жизнь свою земную облегчить, так нет найдется человек, который готов ее во зло использовать. И неважно швед это, немец али славянин. Неважно. Жизнь дает только бог, а отнять человек. А человек, как известно, существо подающееся соблазнам.
Шар медленно опускаться.
– Что случилось? – поинтересовался батюшка.
– Воздух в шаре остыл. Андлар держится в небе, только когда в нем теплый воздух. По другому, увы, не получается.
Между
– Ну, кто следующий? – Спросил Андрей, после того, как священник выбрался из корзины.
Изъявил желание староста, уж больно ему хотелось взглянуть на свою деревню с высоты птичьего полета.
– Придется подождать немного, пока шар не наполнится горячим воздухом, – попросил его граф.
Минут через сорок поднялся в небо и кузнец. В отличие от старосты, который остался недоволен тем, что вынужден был ждать пятнадцать минут, роптать не стал. Афанасий уже понял, что для наполнения воздушного шара требовалось время. Когда же оказался в небе высказал восхищение, но больше интересовался принципом работы Андлара, чем окрестностями.
– Что я, – молвил он, когда Андрей предложил выглянуть тому за борт корзины, – мест наших не знаю. С закрытыми глазами здесь ходить могу. А вот такое диво, – и он показал рукой на оболочку, – штуковины не видел. Это вот старосте восхищаться окрестностями нужно, а мне не зачем. Жаль вот только, что Андлар сей в воздухе уж больно мало времени находится. Да и подвязан к земле.
– Горелка не совершенна, – пояснил Андрей.
– Понимаю, – молвил Афанасий, – воздух внутри шара не возможно поддерживать все время теплым.
– Ну, а если приказать моему человеку нас отпустить, – продолжил Золотарев, – то неизвестно куда нас шар унести может. Приземлится он приземлится, а вот только возвращаться нам обратно пешком придется, да еще всю эту громадину на себе тащить.
– Не благодарное дело, – согласился кузнец.
– А вот если бы это дирижабль-мускулолет был, да горелка идеальная. Мы бы хоть туда, – Андрей показал рукой в сторону леса, что лежал за рекой, – хоть туда, – в сторону второй речки, – могли бы улететь. Да не просто улететь, а еще и вернуться. Вот только инструмент не позволяет, хотя и металлы, которые намного железа легче есть.
Вздохнул.
– А, что если использовать паруса? – Предложил кузнец. – Как на кораблях.
– Если сможешь их приспособить, почему бы и нет, – согласился эстонец.
Между тем шар начал медленно опускаться.
– А все-таки в наших краях хорошо, – проговорил Афанасии. – Леса так и кишат дичью. Вот, что граф, – вдруг сказал он, – а что если нам с вами на охоту пойти. Вы человек в нашей местности новый, и в лесах, особенно по ту сторону речки и не бывали.
Действительно развеяться в этих местах каким-то иным способом было невозможно.. Хороводы, как смог убедиться, он водить не умел. Просиживать за чаркой водки или местного самогона, что варили монахи, вместе с батюшкой не хотелось. Так и спиться можно, а Золотарев от алкоголизма умирать не собирался. Если уж и приготовлена ему в этом мире смерть, то уж лучше от пули или шпаги. Рассказывать старосте о коллективном хозяйстве, так популярном в советском государстве, не хотелось. Не дай бог, тому еще идея понравится. Проводить все свое время в душной кузнице это уже не досуг – а работа. Андрей согласился
– А, как вы на другой берег перебираетесь? – поинтересовался эстонец, когда шар коснулся земли.
– Известно как – на лодке. Можно было бы на Андларе, тогда мне кажется до тех мест, я так думаю, мы быстрее добрались. Да вот только он, – Афанасий коснулся шара, – не пригоден.
– Да, я об этом и толкую. – прошептал Андрей, – А как же мост? Что же мост не построите?
– Так умельцы толковые нужны. Те что есть, длинных мостов и не строили, речка почти с сто сажень(14). А те, что их возводят слишком много денег запрашивают. Ни у монастыря, ни у старосты таковых нет.
– А если сделать паромную переправу? – поинтересовался Андрей, вылезая из корзины.
– Знать бы что это такое, – вздохнул кузнец. – Слышать, то слышали, да вот только не видели.
– Ладно, когда на охоту поедем объясню. Я ведь в эти края, благодаря воле государя, скорее всего надолго.
Объяснять для кузнеца, причины из-за которых граф оказался в этих местах, не хотелось. Хватит тут и так двоих. Один (староста) знает, а второй (батюшка) догадывается.
А между тем, как считал Андрей, жизнь у него в этих местах вроде потихоньку стала налаживаться. Контакт с местным населением он наладил. С кузнецом общий язык нашел. Глядишь и поможет осуществить мечты графа, а если что посерьезнее, так и к старосте с настоятелем обратиться можно.
Впрочем и остальной люд в деревеньке неплохой. Особенно молодежь. Парни, что в рекруты не угодили, собирали по вечерами девиц, да начинали хороводы водить. Единственное, огорчало Андрея, так это то, что из музыкальных инструментов в деревне только гусли да дудки, а под них много не потанцуешь. О балалайке, упомянутой как-то раз в разговоре со старостой, здесь и отродясь не слышали. То что такой музыкальный инструмент в эту эпоху уже существовал, Андрей видел в Нарве, когда сиживал у полковника Барнера за чаркой с вином. У того солдат толковый был, мелодии на ней различные наигрывал. Зато о гармошке оставалось только мечтать. Появиться она по всем правилам должна была только в конце этого столетия. Можно было бы попытаться ускорить сей процесс, да вот только, как это сделать? Со струнными проще, тут принцип работы на лицо, а в гармони? Нет видимо придется ждать, когда ее изобретут. Только боялся Андрей, что до этого времени он просто не доживет. Золотарев даже пожалел, что не попросил Юстаса, когда тот в Ярославль ездил, балалайку для него привезти. Думал, раз в армии у солдат такая есть, то и в деревнях существовать должна. Оказалась не во всех.
Вот и в тот вечер, после демонстрации полета воздушного шара, пригласил староста графа к себе в гости. По душам поговорить, о иноземных городах послушать. Андрей согласился, ну, и выпалил что скучно в этих местах, ни гармонистов, ни балалайшников.
– Кто такие? Почему не знаю? – Воскликнул староста.
Пришлось Андрею рассказать.
– Эка незадача. Можно поискать среди мужиков, ай какой толковый плотник найдется, что балалайку твою сделает. Ты это только картинку нарисуй, как она выглядеть должна. А когда я его сыщу, расскажешь, как устроена. – тут староста задумался, – а на гусли она чай разом не похожа?
– Похожа, – согласился эстонец, – только струны всего три.
– Э, так это вообще все упрощает. – Воскликнул мужичок, – есть у меня в деревеньке старичок, что их делать обожает. Этим и живут. Сын его, Ивашка, в близ лежащие города на ярмарку возит. Ладно, как-нибудь на досуге с ним переговорю, да вас и сведу.
Выпили закусили. Начали песни петь. Скучные и грустные. Наверное такие же, как и жизнь в местности этой. Золотарев вдруг надумал, что-нибудь исполнить. В памяти перебрал, те что помнил полностью. Половину сразу откинул, без музыкального сопровождения они ни куда не годились. Решил было арию «Мистер икс» исполнить, но вовремя одумался не поймут. Из старых русских (советских), не знал он к какой эпохе те принадлежали, припомнил только «Валенки» да «Ой, мороз, мороз».