Волонтеры атомной фиесты
Шрифт:
– Кто бы говорил про жуликов… — задумчиво произнесла доктор Калиборо.
– Я не жулик, я это делаю для прогресса, — мгновенно оправдался Оуноко.
Молли Калиборо печально вздохнула.
– Ну-ну. Вот как теперь выглядит прогресс. А зачем еще какой-то сговор со мной?
– Для запуска PR, — пояснил он, — нужно хорошее независимое стартовое мнение.
– Вот что, Оникс! Есть научная этика, и я не буду называть 40 километров космосом.
– Конечно, вы не будете, док Молли. Я даже не думал вам это предлагать. Я вас очень уважаю. Мои офицеры, которые
– Ладно, я расскажу, если она спросит. Но зачем? Маргарет же не эксперт по космосу.
– Так надо! — ответил адмирал-президент, — Реально надо, док Молли.
– Надо? Вот как? Ну-ну. Это обойдется вам в парашют. Или даже в двойной парашют.
– Зачем? — в свою очередь удивился он, — В программе вечеринки нет полетов.
– Оникс, какой же вы недогадливый! Я говорю про коктейль «Парашют».
– А, — обрадовался он, — три части абсента, две части сиропа и две ложки сахара! E-oe?
…
…В научно-популярной лекции о границах космоса, начавшейся через полчаса, было увлекательно «с огоньком» рассказано о множестве разных физических, исторических и условных границ и линий, условно отделяющих нашу планету от космоса.
19 километров. Линия Армстронга, граница «человеческого космоса», где атмосферное давление уже так низко, что вода закипает при температуре человеческого тела.
25 километров. Линия Звезд, граница «оптического космоса». Атмосфера там так мало влияет на распространение света, что можно днем ориентироваться по звездам.
40 километров (52000 шагов). Линия Альгазена, вторая граница оптического космоса в расчетной модели, времени, на которое заря опережает астрономический рассвет.
50 километров. Линия Смерти. Плотность воздуха в 1000 раз ниже, чем на уровне моря, почти невозможен полет с динамической (аэропланной) или статической (стратостатной) опорой на воздух, но спутник, «упав» на эту высоту, тут же сгорает от трения о воздух.
70 километров. Линия Галлея. На этой высоте загораются мелкие метеоры.
80.5 километров. Серебристая линия (50 миль — условная граница космоса в английской системе мер). Физически она соответствует высоте серебристых облаков в мезосфере.
100 километров. Линия Кармана (условная ооновская граница космоса). Физически она соответствует ионному слою Хевисайда, отражающему радиоволны.
122 километра. Линия NASA. На этой высоте космопланы — шаттлы переключали свое управление с чисто ракетного на аэродинамическое.
302 километра. Линия Гагарина, высота первого пилотируемого орбитального полета.
320 километров. Линия Эплтона. Второй ионный слой, отражающей радиоволны.
1100 километров. Линия Полярных сияний (они возникают вплоть до этой высоты).
2000 километров. Линия Вечности. Атмосфера перестает влиять на полет спутников, и поэтому они могут вращаться на орбитах такой высоты практически вечно.
70.000 — 700.000 километров. Магнитосферная линия. Солнечный ветер — поток ионов обдувает магнитное поле Земли, будто сжимая его со стороны Солнца, и выталкивая с другой стороны. Траектории ионов формируют грандиозный вытянутый эллипсоид. Каждое новолуние наша Луна почти неделю гостит внутри этого ионного пузыря…
…Лекция была, вообще-то адресована канадской новеллистке, но слушать собралась большая часть текущей вахты «космической верфи». Эффект от коктейля «Парашют» привел к тому, что физика стала занимательной, как приключенческий роман, а позже, Маргарет Блэкчок заявила:
– Какая чудесная лекция о науке! Надо немедленно залить видеозапись на блог! Но мне необходима изюминка! То, что зацепит моего читателя за душу!
– Ты веришь в существование души? — поинтересовалась Молли Калиборо.
– Я, — ответила Блэкчок, — верю в существование чего-то, за что можно зацепить.
– А вот я верю, что у человека есть душа, — твердо сказал Гремлин.
– Арчи, милый, — Молли улыбнулась, — я не буду тебя разубеждать. По крайней мере, не сейчас. Душа антинаучна, зато иллюстративна, как флогистон в теории теплопередачи.
– Как что? — переспросил Оникс Оуноко.
– Флогистон, — повторила она, — До начала XIX века в физики полагали, что количество теплоты — это количество особого сверхлегкого газа: флогистона, или теплорода. Такое представление было опровергнуто молекулярно-кинетической теорией, однако многие формулы термодинамики выведены на базе гипотезы флогистона. До сих пор принято рисовать на инженерных схемах поток тепла, будто это некий флюид. Так и с душой. Поскольку мы решаем инженерную задачу цепляния, то удобнее мыслить не в рамках научного представления об электрических токах в нервной системе, а в рамках мифа о нематериальной душе, которой приписываются эмоциональная сфера человека.
Коммодор Южного фронта обеспокоено положил ладонь ей на плечо.
– Молли, милая, ты уверена, что второй коктейль не был лишним?
– Ах, Арчи, возможно, я слегка перебрала абсента, но я мыслю достаточно адекватно поставленной задаче. Напомню: нам надо зацепить за душу читателей Маргарет.
– Да-да, — подтвердила канадская новеллистка, — например, этот огромный эллипсоид ионного ветра, где каждое новолуние гостит Луна. Это так романтично! Я как будто представляю себе это, как настоящий ветер, который может надувать паруса.
– Я читал что-то про ионный парус, — поддержал Оникс Оуноко.
– E-sail, электрический парус Янхунена, 2006 год, — сообщила Молли, — это похоже на электрически заряженную паутину из очень длинных тонких металлических нитей.
– Wow! — Блэкчок захлопала в ладоши, — А на этом парусе можно долететь до Луны?
– Теоретически, — сказала Молли, — если раскрыть E-sail выше Серебристой линии…
– О! — еще сильнее обрадовалась новеллистка, — Всего полста миль высоты, и чудесный парусник-паутинка летит к Луне? Это цепляет за душу! Оникс, как вы думаете?