«Волос ангела»
Шрифт:
Я боялся притронуться к этим сокровищам…"
Действительно, неплохо получается. Если наговорить целую дорожку на кассете, то можно считать предисловие почти готовым. Потом останется отдать машинистке перепечатать, отредактировать и передать в контору издательства.
Глабарис довольно хмыкнул, закурил новую сигарету и включил подфарники – быстро темнело.
Через два месяца после поездки Глабариса в Мэдисон жена принесла ему в кабинет, где он работал после обеда над рукописью своей книги, ворох свежих газет. Молча положила перед ним листы с отчеркнутыми ярко-желтым фломастером заметками.
– Что это? – непонимающе уставился на нее профессор. В
Он брезгливо сдвинул газетные листы с лежавшей на столе рукописи. Потом все эти газетные писания, потом.
– Прочти! – жена снова настойчиво подсунула ему газеты. – Это об аукционе.
– Да? – Глабарис, протянув руку, взял лежавшую сверху газету. В глаза бросились жирно набранные строки заголовка: "Скандал на аукционе!"
Заинтересовавшись, он быстро пробежал заметку, все больше и больше бледнея по мере чтения.
"Скандал разразился неожиданно. В самый разгар торгов эксперт фирмы «Готтлиб» представил неопровержимые данные радиоуглеродного анализа старинных русских икон из выставленной на продажу знаменитой коллекции Джереми Кеннона. По просьбе его фирмы, намеревавшейся приобрести большую часть коллекции, кафедральный собор, где хранилась часть икон, не подлежащих продаже, предоставил ряд из них для проведения экспертизы с использованием новейших достижений науки. Как выяснилось, все иконы из коллекции Кеннона, некогда приобретенной в Европе, оказались прекрасно выполненными и искусно состаренными копиями, изготовленными в двадцатые годы нашего столетия. Несколько поколений экспертов и маститых искусствоведов, восхищавшиеся этими произведениями на протяжении почти пятидесяти лет, теперь выглядят абсолютно несостоятельными. Фирма «Сотби» оставила своего бывшего эксперта Джеральда Хима без работы. Коллекция снята с продажи…"
Профессор бросил газету на пол и закрыл лицо руками…
Бывший полковник Эймос Стивенс слушал профессора Глабариса, удобно развалившись в плетеном кресле на широкой веранде своего дома. Со стороны казалось, что больше всего его занимает не рассказ профессора, а рассматривание ярко начищенных туфель из мягкой кожи на своих далеко вытянутых вперед тощих ногах.
Время от времени он тихонько поглаживал левой рукой с темными старческими пятнами на тыльной стороне ладони коротко остриженную седую голову. Пальцами правой он легонько постукивал по подлокотнику плетеного кресла.
– Перестань стучать! – не выдержал донельзя взвинченный свалившимися на него неприятностями Глабарис. – Тебя что, не интересуют мои проблемы? Я могу не рассказывать…
– Почему же. Занятная история, – лениво откликнулся бывший полковник. – Очень занятная.
– Да?! – обиженно фыркнул профессор. – Для тебя это только занятная история, не более, но представь на минуточку, каково мне, написавшему предисловие к этому проклятому каталогу? Вот, полюбуйся, – он развернул перед лицом Стивенса газету. – "Профессорская вакханалия вокруг русской культуры!" Это и обо мне, между прочим.
– А-а… – пренебрежительно отмахнулся Эймос, – пошумят немного и успокоятся. Потерпи недельки две, потом все забудут. Скандал на аукционе перекроет новая сенсация, и ты опять будешь прилежно строчить свои статейки.
– Эймос, не в этом сейчас дело: я хочу понять, что произошло? Кто кого так жестоко надул? Неужели мне показали подлинники, а потом быстренько сделали копии и выставили их на аукцион? Не могли же пятьдесят лет подряд ошибаться столько видных экспертов?
– Почему не могли? – повернул к нему загорелое морщинистое лицо Стивенс. – Насколько я уяснил для себя, точно установлено, что иконы написаны в двадцатые годы нашего столетия. В Европе, откуда их привезли, это могли сделать только русские.
– Черт возьми! Ты думаешь?..
– Э-э-э… Думают профессора, а старые вояки вроде меня просто сопоставляют факты, – старик взял из коробки, стоявшей на столике, сигарету без фильтра, прикурил, с удовольствием выпустив клуб едкого табачного дыма. – Ты знаешь, что во время войны с Гитлером я служил в разведке и контактировал с британской секретной службой?
– Ты раньше никогда не рассказывал об этом, – удивленно поднял брови Глабарис.
– Разве? – притворно удивился бывший полковник. – Значит, я запамятовал… Так вот, мне приходилось бывать в Европе с группами коммандос, принимать участие в их подготовке. Я даже видел русских на Эльбе. Интересные ребята… Но я не об этом. В сорок третьем году мне довелось работать вместе с одним британцем, много лет прослужившим в разведке Империи. Кажется, его звали Чарльз. Не помню фамилии, – хитро улыбнулся Стивенс, – да и зачем она тебе, искусствоведу? Этот парень рассказывал мне – надо сказать, что мы с ним очень сдружились, хотя он был старше меня – об операции "Волос ангела", которую проводила в России "Интеллидженс сервис". Как раз в двадцатые годы.
– Какое странное название – "Волос ангела". Что оно означает?
– Не знаю… – пожал плечами старик. – Эту операцию задумал и проводил бывший шеф Чарльза, который еще до революции, при царе, долго жил в России, кажется, даже в самом Петербурге, представляя там интересы английской разведывательной службы. У него, судя по рассказам Чарли, было много странностей: он интересовался древними шумерами, уединившись в своем имении, годами писал мемуары, а потом их сжег, чтобы никто не мог прочесть. Странный человек, умерший еще перед Второй мировой войной. Хотя в разведке для человека непосвященного многое на первый взгляд кажется странным. Мой приятель Чарли встречал вместе со своим шефом русские иконы, прибывшие на пароходе "Куин Элизабет". Человека разведки Империи, который их добыл в России, шеф Чарльза всегда называл "мой старый друг". Именно моему знакомому, старому доброму Чарли, его шефом было поручено связаться с экспертами аукционов и принять меры к продаже икон, что он и сделал.
– Бог мой, Эймос, но при чем же здесь русские?
– Терпение, мой друг, терпение. Из тебя никогда бы не получился разведчик: ты так нетерпелив. Хотя я вполне понимаю тебя. Итак, при чем здесь русские? Человек разведки англичан, которого шеф Чарльза всегда называл старым другом, так и не вернулся из России. Были сведения о том, что по завершении первого этапа операции он благополучно прибыл в нужный адрес и приступил к выполнению нового задания. Время от времени из России поступали донесения о его выполнении, а потом вдруг провалилась разом вся разведывательная сеть англичан. Вся, понимаешь? В те же годы русские заманили к себе террориста Савинкова, поймали известного агента английской разведки Сиднея Рейли… Улавливаешь? Видимо, им удалось внедрить в английскую разведывательную сеть вместо "старого друга" – своего человека, а чтобы не возникло никаких подозрений у противника, русская разведка позволила отправить за рубеж похищенные иконы. Но не настоящие древние шедевры, а прекрасно изготовленные и специально состаренные их копии. Вот так. Обрати внимание, часто пишут о том, как дотошно русские ищут и добиваются возврата всего того, что связано с историей их родины – Янтарной комнаты, например. Они разыскивают украденные немцами из музеев картины, книги, но ни разу не поднимали вопроса об этих иконах. Ни разу! Не очень похоже на них, правда? Значит, знали, что они представляют собой на самом деле?